Алексей Медведев - Разговор с молодым другом

За время спартакиады штангисты установили четыре мировых и четыре всесоюзных рекорда.

Но вот отшумел праздник. Выявились победители по всем видам спорта. Им страна поручала защищать свою честь на великом форуме спортсменов мира — XVI Олимпийских играх.

В октябре участники олимпиады уехали в Ташкент. Здесь проходил последний перед Мельбурном тренировочный сбор. За десять дней до вылета состоялась контрольная прикидка, на которой мне удалось набрать в сумме 490 килограммов. Это был второй в мире, после Андерсона, результат, и я надеялся, что на этот раз приму участие в состязаниях.

Наступил день вылета. Было около пяти часов утра, когда автобус, в котором находилась команда штангистов, остановился неподалеку от взлетной площадки. Несмотря на столь ранний час, проводить спортсменов в далекий путь пришли представители комсомольских и физкультурных организаций, трудящиеся города и, что особенно тронуло нас, юные любители спорта из местного суворовского училища.

Прощание окончено. Мы поднимаемся по трапу. Вот плотно закрываются двери, взревели мощные реактивные двигатели и серебристый красавец «ТУ-104», плавно отрываясь от земли, взял курс на Дели.

Поднявшись в воздух, мы сразу же поняли, какая это удобная машина. Скорость — 900 километров в час, а мы ничего не чувствовали. Стоял, не проливаясь, чай в стаканах, спокойно, как в вагоне обыкновенного поезда, товарищи читали, играли в домино, шахматы.

Машина шла на высоте 9 тысяч метров, но горы казались совсем близкими. То здесь, то там виднелись снежные шапки Гималайских вершин, спускающиеся вниз ледники, высокогорные озера, сверкающие под солнцем, рождающиеся реки. Самолет продолжал свой путь на Восток. Занималась заря. Это была, пожалуй, самая короткая утренняя заря в нашей жизни. Рассвет вспыхнул сразу, а через несколько минут в окна полило свои ослепительные лучи не по-осеннему теплое солнце.

Незаметно промелькнул Дели. В Рангуне мы должны пересесть на самолет американской авиакомпании. Но перед вылетом нам предстояло отдохнуть в этом городе. Вышли из самолета и словно попали в баню. Несмотря на поздний вечер, термометр показывал тридцать градусов. Стояла ужасная духота. Автобус везет нас по дороге, обсаженной пальмами, в город. Вот и наша гостиница. В каждом номере установлены мощные вентиляторы, но и они не могут спасти нас от духоты. С непривычки все спали плохо. Только рассвет принес с собой прохладу. Но пора было снова трогаться в путь.

Следующая остановка в Сингапуре. Мы вышли из самолета. Был ясный тропический день. Солнце палило нещадно. Нас окружили корреспонденты местных газет, представители английской и американской прессы. Посыпались вопросы, на которые трудно было ответить.

— Сколько и какие рекорды вы собираетесь установить в Мельбурне? Кого вы считаете вероятным победителем олимпиады в целом и состязаний по штанге в частности?

Отвечали мы в духе известной русской пословицы: «Поживем — увидим». Сингапур — удивительно своеобразный город. В нем почти нет тротуаров. Здесь впервые я увидел рикшу. Правда, рикши тоже решили механизировать свой труд на основе «новейшей техники»: они уже не бегают, как раньше, а сидят на велосипеде, установленном сбоку или позади пассажирской кареты. Но труд их от этого «усовершенствования» не перестал быть тяжелым и унизительным. Снова — в путь. Теперь внизу, под плоскостями, — безбрежная гладь океана. Мы впервые пересекаем экватор по воздуху, и экипаж американского самолета вручает каждому грамоту-свидетельство об этом необычайном событии. Вот и Мельбурн. Зал аэропорта до отказа заполнен встречающими. Каждый хотел обязательно заполучить хотя бы один автограф советского спортсмена. С большим трудом мы сели в автобусы. Наш путь лежал на северную окраину города, в олимпийскую деревню, в которой нам предстояло жить и тренироваться все эти дни.

В олимпийской деревне нас уже ждали участники советской команды, которые проделали путь до Мельбурна на теплоходе «Грузия».

Утро следующего дня мы все встретили в приподнятом настроении — это было утро 7 ноября. Мы сердечно поздравили друг друга с праздником Великой Октябрьской революции. В полдень просмотрели фильм «Парад на Красной площади». У всех было такое ощущение, словно мы только что побывали на Красной площади, вместе со всеми приветствовали руководителей партии и правительства. А когда погас экран, все мы дружно запели «Широка страна моя родная».

Когда я пришел в номер, меня ждала пачка телеграмм. Среди них были телеграммы от коллектива цеха, от комсомольцев завода, от ребят колхоза «Заря Победы»… И в каждой — теплые слова привета, поздравления с праздником, пожелание успехов. Каким дорогим подарком являются эти весточки с Родины для каждого советского спортсмена, когда он находится за рубежом родной земли.

На следующий день мы знакомились с Мельбурном. Это очень большой и очень «низкий», как кто-то выразился, город. Он сплошь состоит из одно- и двухэтажных домиков. Есть здесь несколько и высоких зданий, но они расположены только в районе так называемого Сити, где сконцентрированы банки, акционерные общества, редакции газет. А стоит только пройти несколько кварталов в любую сторону и словно попадаешь в огромный пригород. Выстроились в ряд маленькие коттеджи с крошечными палисадниками. Все домики выкрашены в яркие цвета — красные, зеленые, голубые. В городе много парков. В одном из них, «Ярра-парке», расположен олимпийский стадион, вмещающий сто десять тысяч зрителей. Неподалеку разместились плавательный бассейн, тренировочный легкоатлетический стадион, деревянный велотрек, зал для баскетбола, футбольный стадион. Побывали мы и в оперном театре. В те дни здесь проходил так называемый Моцартовский сезон. Шла опера «Дон-Жуан» с участием двух итальянских певцов. Как-то проезжая по городу, мы обратили внимание на роскошный особняк и спросили переводчика, кому он принадлежит. — Лошади, — коротко ответил он.

Мы недоуменно переглянулись: шутит, мол, переводчик. Но переводчик не шутил. Действительно, дом принадлежал лошади. Когда-то в этом доме жил крупный австралийский миллионер. Умирая, он завещал все свое состояние любимой лошади. С тех пор лошадь живет в особняке. За ней ухаживает большой штат прислуги, на лето ее вывозят на дачу. Такова одна из «причуд» представителей капиталистического мира. И это в то время, когда на улицах Мельбурна мы видели бездомных людей, выпрашивающих подаяние.

Довелось нам встретиться и с коренными жителями Австралии, которые в результате зверского истребления и массового вымирания теперь крайне малочисленны. Один из таких «хозяев» Австралии рассказал нам, что им трудно получить работу, поэтому они вынуждены довольствоваться случайными, нищенскими заработками.