Александр Брагинский - Актеры зарубежного кино. Выпуск 3

Работа над образом Мышкина отразилась, как мне кажется, и на других ролях, позднее игранных актером в кино, - это в первую очередь внимание к духовному миру человека, стремление раскрыть в нем подлинную "золотинку". Ситуации, в которых приходится действовать героям Жерара, нередко имеют для актера второстепенное значение. Основное для него - мысль, которую в себе несет тот или иной образ, страсть, которая этим образом владеет.

Вот отчего герои Жерара Филипа почти всегда активны. Правда, критики указывали, что активности не хватает одной из лучших ранних работ артиста - подростку Франсуа, которого он играл в фильме "Дьявол во плоти".

Критики писали, что у героя фильма нет даже стремления бороться за свое счастье. Но Франсуа только вступает в жизнь и сразу же сталкивается с ее оборотной, трагической стороной: умирает женщина - его первая, нежная и страстная любовь (историю личной драмы авторы фильма раскрывают на фоне общественной трагедии - идет первая мировая война).

Жерар Филип как раз и показывает неопытность юноши, неумение разобраться в своих переживаниях, неумение сразу определить свой путь, и это "воспитание чувств" своего героя актер раскрывает с поразительной искренностью и тактом.

И не случайно режиссеры увидели в этой работе серьезную заявку. Одним из первых, кто поверил в молодого актера, - был Кристиан-Жак.

Фильм "Пармская обитель" в какой-то степени тоже повесть о воспитании чувств, и тоже с драматическим исходом. Историческая обстановка (Италия середины прошлого века), бунтарский дух романа Стендаля, его протест против тирании и деспотизма - все это превосходно воплотил в характере своего героя Фабрицио дель Донго - Жерар Филип.

Особенно проникновенно молодой актер играл лирические эпизоды. Достаточно вспомнить его последнее свидание с Клелией, приход в пустую виллу перед отправкой в Пармский монастырь, который отныне станет для него более страшной темницей, чем замок Фарнезе. Мы чувствуем волнение актера, поверившего в своего героя, растворившегося в нем...

Несмотря на огромный жанровый диапазон, в историю французского киноискусства и театра Жерар Филип вошел как романтический герой. И это не случайно. Актер всегда стремился своих героев противопоставить обыденной серости жизни. Пожалуй, потому так вдохновенно и играл он Мишеля в фильме Марселя Карне "Жюльетта, или Ключ к снам". Герой этого фильма сидит в тюрьме. Размеренность, скованность жизни в этой "клетке" угнетает юношу, парализует его жизненную энергию, и он силой своего воображения уносится далеко за пределы неприступных стен и снова и снова переживает свою любовь и ее крушение. Жерар Филип четко разграничивает сцены, происходящие в действительности и в воображении. Но когда через год, уже в фильме Рене Клера "Ночные красавицы", артист создает другой образ, поставленный в ту же ситуацию, он совершенно по-другому проводит сцены, протекающие во сне, насытив их иронией, насмешкой над героем, пытающимся спастись в сновидениях от прозы жизни. Противопоставление реальности фантазии в фильмах имело разные драматургические задачи. В "Жюльетте" Жерар Филип - Мишель спасался от окружающего его уныния, от прозы жизни, ибо только сон открывал ему доступ в мир романтического и прекрасного. В "Ночных красавицах" прекрасен был реальный мир, но Клод не видит его прелести, как не замечает любви девушки-соседки. Поэтому выдуманный им мир выглядит лишь пародией на подлинную жизнь. Жерар прекрасно уловил концепцию Рене Клера и с необыкновенной легкостью и изяществом переходил из одного состояния в другое, чтобы в конце концов признать, что реальная жизнь лучше призрачной во сне.

Жерару Филипу выпало на долю сыграть немало ролей сердцеедов. Таким он был в "Хороводе" Макса Офюльса, таким предстал перед нами в "Фанфане-Тюльпане", в "Больших маневрах", в слабом фильме Дювивье "Накипь" (по Золя) или в посредственной картине Роже Вадима "Опасные связи". Но как по-разному сыграны все эти роли, сколько в каждой из них собственных раздумий актера над жизнью! В "Больших маневрах" вместе с Рене Клером Филип развенчивает ловеласа-офицера де ля Верна, который не верит сначала в любовь, а затем, влюбившись, не может заставить любимую женщину поверить в свое чувство и сам попадает в им же расставленные сети. Любвеобилие Фанфана - это переполняющая его молодость, темперамент, задор, это непостоянство сердца, еще не встретившего настоящую любовь. Донжуанство Клода Мурэ в "Накипи" - оружие его тщеславия.

'Фанфан-Тюльпан'

'Большие маневры'

Необыкновенно интересно сыграл Жерар роль героя в "Г-не Рипуа" Рене Клемана - история француза в Лондоне, где тот пытается сделать карьеру с помощью женщин. Разрабатывая мопассановский образ "мужчины-девки", актер с необыкновенным мастерством показывает, как логика жизни толкает Рипуа все дальше от настоящей любви, как ложь, ставшая его второй натурой, ополчается против него, лишает его любви женщины, которую он полюбил по-настоящему. Кстати, эта тема во многом перекликается с более поздней в "Больших маневрах". Оба фильма могли бы с успехом воспользоваться названием пьесы Мюссе - "С любовью не шутят". Жерар Филип показал себя в них актером, тонко чувствующим подтекст роли. В реалистической, подчас сатирической мелодраме Рене Клемана он как бы стремится найти несуществующее - романтику чувств у Рипуа, начисто лишенного их. Зато в образе де ля Верна он словно прощается со своим легкомыслием, чтобы приобщиться к высокой романтике любви.

Сыграл Жерар Филип в кино и несколько ролей честолюбцев, людей очень разных и по своим жанровым особенностям и по своему характеру. Так роль профессора Фауста в "Красоте дьявола" Рене Клера, философской сказке на злободневнейшую в 1949 году тему об ответственности ученых за свои изобретения, была трагической. Ведь именно честолюбие, стремление узнать тайны материи заставляют Фауста пойти на сговор с Мефистофелем. Это не Фауст Гёте, продавшийся черту из-за любви к Маргарите. Мефисто делает Фауста гениальным ученым, властелином мира. И вот перед ним встает мучительный вопрос: идти дальше и обречь мир на уничтожение или отказаться от дальнейших исследований? Сцену, где Мефисто показывает Фаусту в зеркале его будущее, Жерар Филип проводит с подлинной трагической силой. Вынужденный выбирать между своим блестящим будущим и будущим человечества, Фауст-Жерар внешне скупо, почти без жестикуляции показывает смятение, его охватившее. Словно скованный невидимыми цепями, он почти неподвижен, но зритель видит, как мучительно ищет выхода, как стремительно работает мозг Фауста. Ум, разум, гуманность ученого побеждают его честолюбие. Фауст-Филип говорит "нет" атомной бомбе, которую судьба предрешает ему использовать во зло человечеству.