Влюбленные Романовы - Анна Михайловна Пейчева
А что же великолепная Мария Фёдоровна, которую боготворили все сыновья и старшая дочь Ксения? Ольга признавалась, что их с матерью разделяла пропасть: «Приходя к ней, я всегда чувствовала себя не в своей тарелке. Я изо всех сил старалась вести себя, как следует. Никак не могла заставить себя говорить с Мама естественно. Она страшно боялась, что кто-то может перейти границы этикета и благопристойности».
Тайна великой княгини
Мария Фёдоровна распоряжалась покорной дочерью по собственному усмотрению. Ольга стала неприметной компаньонкой матери. На сером фоне великой княжны императрица – бойкая, весёлая, одетая по последнему слову парижской моды, – блистала еще ярче. Чтобы не потерять 19-летнюю дочь из виду, Мария Фёдоровна выдала ее замуж за равнодушного принца Петра Ольденбургского, которому от Ольги был нужен только ее статус и более ничего. Молодожёны, хоть и жили под одной крышей, почти не виделись и не общались друг с другом. Как говорила Ольга, «если бы я вздумала рассказать Петру о своем сердце, истосковавшемся по любви и нежности, он счел бы меня сумасшедшей».
Когда Ольге исполнилось 22, она впервые влюбилась – в простого офицера Николая Куликовского, с которым случайно познакомилась на военном смотре. Спустя считанные дни великая княгиня потребовала у мужа развод, но тот отказал, как всегда равнодушно. Он ответил, что его «крайне заботит его собственная репутация и честь семьи». Впрочем, он подчеркнул, что не имеет ничего против увлечения Ольги и даже будет рад назначить Куликовского собственным адъютантом.
Тайный роман великой княгини, о котором знал только муж Ольги, продолжался более десяти лет. Как пишет Йен Воррес, «честность ее натуры и отвращение к всяческим компромиссам заставляли ее всячески сопротивляться отвратительному положению, в котором она оказалась. Возможно, этот абсурдный "любовный треугольник" и соответствовал своеобразному представлению принца о чувстве чести. Но Великую княгиню ситуация угнетала и внушала ей чувство стыда».
Потом началась Первая мировая война и всё резко изменилось. Куликовский отправился на фронт. Ольга вспоминала: «После его отъезда в Петербурге меня более ничто не удерживало. Город стал для меня темницей. Я пошла к мужу и сказала, что отправляюсь сестрой милосердия на фронт и что никогда не вернусь к нему. Он ничего не ответил. Думаю, что он мне не поверил».
Но Ольга, первый раз в жизни, проявила упрямый отцовский характер. На следующий же день она отправилась на Варшавский вокзал и села в поезд, отправлявшийся на запад.
Да здравствует социалистическая революция?
В августе 1916 года брат-император Николай II наконец-то расторг брак великой княгини с принцем Ольденбургским. В ноябре Ольга вышла замуж за Николая Куликовского. Вряд ли у кого-то из Романовых была более скромная и незаметная свадьба.
Ольга рассказывала: «Персонал лазарета устроил обед в нашу честь. Тем же вечером я вернулась на дежурство в палату. Но я была действительно счастлива. У меня сразу прибавилось сил. Тогда, стоя в церкви рядом с моим любимым "Кукушкиным", я решила смело глядеть в лицо будущему, каким бы оно ни оказалось».
А будущее оказалось невероятным. Весной 1917 года, после отречения Николая от престола, императрица Мария Фёдоровна бежала в Крым в сопровождении дочерей. «Муж накинул мне на плечи свою шинель, вспоминала Ольга. – В руках у меня был маленький саквояж. Помню, я посмотрела на него, на свою мятую юбку и поняла, что это все, что у меня осталось».
Однако и в крымском Ай-Тодоре императрица не нашла спасения. Большевики взяли имение под стражу. Марии Фёдоровне и ее дочери Ксении запрещалось покидать дворец. А вот для Ольги сделали исключение. Выйдя замуж за простого офицера, она перестала считаться Романовой. «Я и представить себе прежде не могла, что быть замужем за незнатным человеком так выгодно!» – горько иронизировала великая княгиня. Куликовские поселились в соседней деревушке, в холодном заброшенном амбаре. Именно там 12 августа 1917 года у 35-летней Ольги родился первый сын Тихон.
Великая княгиня писала брату Николаю в Тобольск: «Как хочется вас видеть всех! Показать Тихона во всех видах, он милее всего в ванне кажется… И утром, когда просыпается и всегда бывает радостный и улыбается. Больше всего улыбок получает потолок, с которым он в очень хороших отношениях и много с ним разговаривает на понятном для них одних языке. Мы с Николаем поем ему разные солдатские и казачьи песни – и очень он доволен, только что заснул под староегерский марш!»
Царевна-крестьянка
Пока Ольга наслаждалась своим маленьким счастьем в ледяном амбаре, напряжение в Крыму нарастало. Революция набирала обороты. Продовольствия не хватало. Приходили страшные известия о судьбе родственников. Романовы отказывались верить новостям о семье Николая II, но и сами каждую секунду ждали расстрела – и Ольга в том числе, несмотря на свою новую фамилию.
В октябре 1918-го Куликовский чудом организовал возможность побега из Ай-Тодора. Однако Мария Фёдоровна категорически отказалась покидать Россию, называя это решение «эгоистичным и безрассудным». Императрица приходила в ярость, как только зять заговаривал об отъезде. В конце концов, драгоценная возможность побега была потеряна.
Но Куликовский твёрдо решил спасти свою семью. Он заставил Ольгу разлучиться с матерью и увёз жену и сына в Ростов, где обстановка была чуть более спокойной. Через полтора месяца после прибытия в станицу Новоминскую Ольга родила второго сына, Гурия.
Йен Воррес пишет: «Для Ольги и ее мужа лето прошло в приятных заботах. Она научилась трудиться на огороде, обрабатывать землю и полоть, молоть кукурузу, купленную у соседа-станичника. Она пекла хлеб, стирала одежду, какая у них сохранилась, кормила грудью новорожденного сына и ухаживала за Тихоном. Часто ходила босая. Муж работал в соседнем хозяйстве и заработную плату получал натурой».
Бегство в тесной каюте
Спокойствие закончилось уже через несколько месяцев. К станице подходили красные. Надеяться на их милосердие было нельзя. Куликовские снова бежали, на этот раз в Новороссийск, где стояли британские корабли. Город был заполнен такими же оборванными, голодными беженцами, надеявшимися, что их эвакуируют. У Ольги не было денег даже на то, чтобы купить детям молока. Вокруг бушевал тиф. Куликовские не должны были выжить – но все-таки они продержались до февраля 1920 года, когда английский торговый корабль наконец вывез их из России.
Великая княгиня вместе с тысячами беженцев оказалась в лагере для интернированных на острове Принкипо в Мраморном море. После
