Паола Волкова - Дневник

9 сентября вт. —…

10 сентября ср. – Вечером с Машей помянуть отца.

Была сегодня на рынке. Купила немного снеди и цветов. Завтра приедет Наташа. От сонных таблеток хорошо спала. В занятиях немного отстаю, интересная глава Боннара об Александрии.

Вечером чувствовала себя очень плохо, была скучная Маша. Пошли делать телефон. Истратили почти 50€. Толку – ноль.

Утром солнце. Я в комнате Фили писала не отрывая руки до 3-х. Потом пошла в Лувр. Античных книг почти нет. Одна. Египет. Море. Купила все же одну книгу и немного открыток. Мне это не по карману. Перекусила в Лувре. Дорого и не вкусно. Есть надо либо дома, либо в приличных ресторанчиках. Утром была напугана одной парочкой, бесшумно проскользнувшей в дом, но оказалось, что это от хозяев. Все равно противно.

Вечером приехала Наташенька. Хорошо, что была дома – она без ключей. Все, как всегда. Забыла код чемодана. Звонила в Москву. Дима помнит. Потом она ушла куда-то со своими друзьями.

С утра пошла на базар с сумкой на колесиках. Купила на базаре черную картошку и фиолетовые помидоры. Первый раз вижу. На Авеню Марсо увидала дом – 30. Хочу в нем жить. Почему-то кажется, что буду, хотя это фантазия.

Пришла Маша. Мы с ней поехали в Гал. Лафайет. Я купила оранжевый шарф, а она хвостик синий на заколке. Мы нашли ей костюм, сапоги и сумку. Если не купит, будет не права.

Смотрела Прерафаэлитов. Очень здорово. Полная выставка и наконец-то есть представление о явлении в целом и о художниках, в частности.

Вот ось:

Васнецов и стиль Алек III

Прерафаэлиты. Попытка создания стиля

Сакре-Кёр, Гюстав Моро, Пюви де Шаванн

Штук, Бёклин и др.

Обедали (дорого), потом ездили в Лувр. Купили Наташке серьги, по-моему очень хорошие. Потом пошли в «Риц» на веранду. Пили чай. Дивное наслаждение. Чувствуешь себя человеком. Потом поехали в Маше домой. Купили Ане духи. Это раз. Затем пришли. Мне очень все понравилось. У них дома.

Утром болела и лечилась. Пришла Маша, постирала в машине. Потом мы поехали на встречу с Карелиной и Ириной.[186] Девочка – чудо красоты и энергетики. Обаяния – море. Дивные глаза. Одета. Социальна, смеется, прекрасно ест. Я просто поражена, но вот, что будет – это большой вопрос. Берет у нее ключи, открывает сама машину. Пока, к сожалению, не просится. Лобик стал меньше. Похожа на Жаклин Кеннеди.

Пошла днем в кино, смотрела фильм о Джексоне Поллоке. По-моему, очень неплохой фильм, если считать, что такие фильмы снимать трудно.

Сильный кашель. Видимо пройдет как-то сам.

Чтобы добиться чего угодно, надо сначала найти, как это сделать.

Я выгляжу плохо и очень постарела. Надо думать, что делать. Во-вторых, я больна. Ходила с Верочкой гулять. Потом вечером пришла Маша. Около Маши всегда хорошо. Она ласковый и теплый человек. Очень берегут деньги и Вера, и Маша.

Весь день лежу, болею. Читаю книгу о Диане Пуатье. Интересно. Очень трудно писать такие книги. Нелли должна была прийти и не пришла. Пришлось все убирать. Придет завтра, что не очень удобно. Не забыть позвонить Тане – поздравить с днем рождения. Должна приехать Лена, интересно, позвонит ли она. Я звонит ей не собираюсь. Должна была ведь привезти солдатиков.

Четверг – болею, уборка, Нелли.

Пятница – «СА», Маркс и Спенсер и Клюни.[187]

Суббота – С Машей. Боттичелли.[188] Вечером складываю вещи.

Ровно две недели, как я в Москве. Суета – дети, работа, гости, друзья, знаокмые.

На меня всерьез надвигается ремонт. Надо начинать чистить дом и нырять в ремонт. Увы! Хочу из Москвы. Можно в Париж. Можно еще куда-нибудь. Но здесь мне плохо. Думаю, искренне хорошо ко мне относятся только Варя с Кириллом. Остальные – «с углем».

Встретилась почти одновременно с Машкой Роз<ановой> и Полиной. Не хочу стареть ни так, ни так. Надо посредине. Никто из них не изменился. Все те же, только сильно немолодые.

А все потому, что не анализируют себя отрицательно, а только все во всем правы, считают, что в силе и не думают «счет» начинать от себя. Никто. Неужели и я?

Даже если у меня совсем ничего не будет, я буду радоваться, что у меня есть жизнь.

Пишу «10». Ужас! Конец еще одного года. Начинается у меня ремонт. Позвоню сегодня Жене и начну переезд к Е<вгении > И<сааковне>[189] и в 70. Прижало! С книгой прижало также.

Мне думается, что именно в это время я и начну писать.

Что происходит? Много всего и ничего. Трепотня и суета. Книга о «40-летии». На «Садовое кольцо» – только год, но я успею.

Плохо себя чувствую. Выпал снег, резко изменилась погода. Мне стало плохо. Сосуды. Был Смолин. Обещал заплатить до конца ноября. Обещал переиздания. Все обещал. Предложил предисловие к книге о Занусси.[190] Я дала согласие, но этого не будет. Что будет – не знаю. Напишу за год книгу «Прощай Садовое Кольцо», а потом лекции. Звонила Маша. У нее, слава Богу, хорошо. Мы говорили с ней, что у нас у всех был очень хороший год. Редкий случай – хороший год у всех в семье.

Завтра похороны Элема.

Вчера встречалась с Дэвидом. Сегодня была во ВГИКе. Сегодня должна встретиться с Наташей. Они едут в Китай.

Я знаю отчего умер Элем. Он давно не хотел жить. Ему было нечего делать. Не было ни стимула, ни интереса. Он предал себя давно. Ему посылали знаки, но он не принимал. Он сдался и так было проще и в себе, видимо, не был уверен. К тому же, видимо, безволен. Вот и финал. Вот она моя судьба. Вот она тайная и, вероятно, единственная причина измены себе и своему чувству.

Сегодня была во ВГИКе. Оля оставила для меня «Дюрера» для лекции. Странное волнение. Не положительное. Тоска воспоминаний. Так никто и ничего. Кабинет[191] стал таким неуютным. Уходя, встретила Саперову.[192] Вот ужас.

По дороге купила лекарства, заплатила почти 1000 рублей. Сегодня какая-то жуткая магнитная буря. Максимум бури во второй половине дня. Сплю. Ничего не делаю. Дом не готовлю к ремонту. Ничего. Успею. Хочу все же лежать и спать. Вот и все.

Сегодня нам сообщили, что мы отмечаем 85 комсомола, т. е. того, чего нет. Специально для этого создали оргкомитет. Вот он фантом чистейшей воды. Принеси того, не знаю чего. Показали «комсомольца» с воспоминаниями о том, как он что-то строил в тайге. Его жрали москиты, а он – похлебку, приготовленную на костре. Сей комсомолец, так лет около 40–45, ныне хозяин огромного магазина с каким-то ошеломляющим годовым оборотом. Наверное медведи в тайге слитки золота приносили. Возрождение фантомов, вызывание духов, отнюдь не милых.