Юрий Рипенко - Маршал Варенцов. Путь к вершинам славы и долгое забвение
Артиллерийские штабы имели очень мало времени, чтобы спланировать артиллерийскую подготовку контрудара и подготовить к этому свои части. К тому же большая часть этого ограниченного времени (особенно светлого) пошла на планирование в армиях, а меньшая оставалась в распоряжении низших инстанций. Так, например, штабы артиллерии 6-й гвардейской и 1-й танковой армий, совместно планировавшие артиллерийскую поддержку своих частей в контрударе, отдали боевые распоряжения командующим стрелковыми (танковыми) корпусами только в 16 часов 11 июля.
Фронт усилил 1-ю гвардейскую танковую армию 14-й истребительно-противотанковой артиллерийской бригадой.
По предложению С.С. Варенцова для проведения артиллерийской подготовки атаки перед фронтом 5-й гвардейской танковой армии привлекалась дополнительно часть артиллерии 69-й армии и созданная в ночь на 12 июля фронтовая артиллерийская группа в составе 27-й пушечной артиллерийской бригады, 552-го и 1148-го гаубичных артиллерийских полков большой мощности.
Учитывая особый характер предстоящих действий 5-й гвардейской танковой армии против крупной танковой группировки противника, генерал С.С. Варенцов приказал всю без исключения пушечную артиллерию, которая имелась в армии, выдвинуть на открытые огневые позиции для стрельбы по танкам прямой наводкой. Командующий артиллерией фронта стремился к наиболее эффективному применению артиллерии танковых армий. И добивался этого следующим образом. В наступлении орудия двигались рядом с танками, маневрируя и огнем, и колесами. Если выходил из строя тягач, орудия прицепляли к любой машине — штабной, связной, к грузовику с боеприпасами. Лишь бы орудия не отставали от танков.
Когда бой затяжной и танки продвигаются медленно или бьют с места, то орудие независимо от его калибра находится рядом с боевыми машинами. О том, чтобы отвести их на закрытые огневые позиции и управлять огнем с наблюдательных пунктов, и речи быть не могло. Пока артиллерия там развернется и приготовится к бою, танки уйдут далеко и в нужный момент боя останутся без артиллерийской поддержки.
Конечно, вести огонь с открытых огневых позиций тяжело и опасно, расчеты несут немалые потери, но другого выхода нет. И артиллеристы совершают чудеса самоотверженности, лишь бы помочь танкам. В свою очередь, танкисты делают все, чтобы выручить своих верных боевых друзей, прикрыть их от вражеского огня.
К слову сказать, проблему взаимодействия артиллерии с танками испытывал и противник. «Самый важный принцип организации взаимодействия между танками и артиллерией, — вспоминал Гудериан, — состоял в том, чтобы артиллерийский огонь никогда не сдерживал наступательного натиска танков, чтобы методы стрельбы были приспособлены к темпу их продвижения. В связи с быстрой сменой обстановки на поле боя важно было быстро обеспечивать поддержку танков»[80].
С каждой последующей операцией артиллерийское обеспечение танковых армий (корпусов) улучшалось и достигло своего пика в Берлинской и Пражской операциях. После войны С.С. Варенцов, обобщая опыт боевых действий артиллерии в годы Великой Отечественной войны, писал: «Действия артиллерии, привлекавшейся к обеспечению подвижных групп войск, во многом зависели от времени ввода подвижных групп. Если ввод в прорыв подвижных групп осуществлялся в первый день операции, то эти условия в значительной мере облегчали действия артиллерии, так как она могла вести огонь с основных огневых позиций, находясь в прежней группировке. Вместе с тем огонь артиллерии производился в большинстве случаев по заранее разведанным целям в обороне противника. Огромное значение приобретало и то обстоятельство, что артиллерия могла использовать заранее подготовленную систему управления.
Если же танковые армии и подвижные группы войск вводились в прорыв значительно позже, то действия артиллерии заметно усложнялись. В этих случаях требовались перегруппировка значительной части артиллерии, организация разведки и управления артиллерией и ее огнем, а также надежное взаимодействие артиллерии с войсками, вводимыми в прорыв.
В связи с тем, что наступление танковых армий и подвижных групп войск проходило в большинстве операций в высоком темпе, особое значение приобретала гибкость в управлении артиллерией и надежная связь»[81].
В результате контрудара Воронежского фронта 12 июля наши войска имели незначительное продвижение, но инициатива действий была вырвана из рук противника. С 13 июля он был вынужден перейти к обороне на всем фронте, за исключением полосы 69-й армии, где 13–15 июля еще продолжал вести ожесточенные бои с ограниченной целью — окружить пять дивизий 69-й армии, оборонявшихся в выступе между реками Липовый Донец и Северский Донец.
Чтобы парировать попытки противника прорваться на север из района Ржавец, С.С. Варенцов предложил командующему фронтом усилить 69-ю армию следующими соединениями: 32-й истребительно-противотанковой артиллерийской бригадой (из 40-й армии), 36-й зенитной артиллерийской дивизией (из резерва фронта), 27-й пушечной артиллерийской бригадой (из фронтовой артиллерийской группы) и другими артиллерийскими частями (из 38-й и 7-й гвардейской армий).
Все попытки противника окружить хотя бы небольшую часть сил 69-й армии и прорваться дальше на север и северо-восток успеха не имели. Исчерпав свои наступательные возможности, противник прекратил к 16 июля активные действия и перешел к обороне на всем фронте.
18 июля Ставка ВГК приказала командующим Воронежским и Степным фронтами 20 июля нанести контрудар с целью ликвидации вклинившихся войск противника и в дальнейшем развить наступление для разгрома его белгородско-харьковской группировки.
Подготовка контрудара войсками Воронежского фронта проводилась в исключительно короткие сроки, исчисляемые от нескольких часов до суток, что влияло не только на условия, но и на характер организации артиллерийского обеспечения контрудара.
К артиллерийскому обеспечению контрудара генерал С.С. Варенцов привлек только ту артиллерию, которая ранее имелась в соединениях (объединениях), наносивших контрудар, так как на перегруппировку артиллерии с целью максимального усиления ударных группировок войск, как правило, не имелось времени и плотность артиллерии оставалась такой же, как в обороне.
Органы артиллерийской разведки не успевали детально вскрывать систему огня и положение войск противника. Поэтому огонь артиллерии планировался не по конкретным целям, а по участкам вероятных целей, определявшихся чаще всего по карте. Артиллерийские командиры и штабы не полностью справлялись с организацией управления артиллерией и часто не могли наладить взаимодействие с танками и пехотой в ограниченное время. Все это существенно снижало эффективность артиллерийской подготовки и поддержки контрудара.
Так как разведка к началу контрудара не могла вскрыть достаточно полно систему огня и оборонительных сооружений противника, то для решения огневых задач, возникавших в ходе боя, во всех армиях выделялось большое количество орудий для стрельбы прямой наводкой.
Особое внимание было уделено противотанковой обороне наступавших войск. Для этого войсковая противотанковая артиллерия и истребительно-противотанковые артиллерийские части РВГК в ходе наступления получали в первую очередь задачи по противотанковой обороне захваченных рубежей, причем значительная часть этой артиллерии выделялась в резервы командиров стрелковых полков, дивизий, корпусов и командующих армиями. Перемещаясь вслед за боевыми порядками войск скачками от рубежа к рубежу, они находились в постоянной готовности к развертыванию для отражения контратак танков противника.
Централизованное управление в масштабе фронта и армий особенно широко распространялось на маневр артиллерией, который в оборонительных боях под Курском достигал большого размаха. На Воронежском фронте с 5 по 14 июля, то есть за десять дней оборонительных боев, в маневре участвовало более 100 артиллерийских и минометных полков, без учета зенитной артиллерии и артиллерии, участвовавшей в маневре в составе общевойсковых и танковых соединений и объединений, а также артиллерии, отходившей под воздействием наступавшего противника[82]. Причем некоторые части маневрировали два-три раза и более.
После двадцатисуточной тяжелейшей борьбы командующий фронтом Н.Ф. Ватутин в донесении Ставке ВГК отметил: «Большую маневренность проявили иптаповские полки и ибр. Менее маневренными оказались танковые соединения»[83].
В связи с этим вызывает недоумение, как некоторые кинодокументалисты и военные историки освещают сражения Великой Отечественной войны, в том числе и Курскую битву. Так, в преддверии 65-летия Великой Победы по телевидению было показано немало документальных фильмов. Даже неплохих. Но с какой-то однобокостью и недоговоренностью. Например, по Первому общероссийскому каналу 26 апреля 2010 года демонстрировался документальный фильм «Великая война. Курская дуга». При акценте на значительную роль артиллерии в этой битве была названа фамилия только лишь одного артиллерийского военачальника — Н.Н. Воронова, который при всех его заслугах, но отдадим дань справедливости, имел лишь косвенное отношение к управлению артиллерией на Воронежском и Центральном фронтах. Командующих артиллерией фронтов С.С. Варенцова и В.И. Казакова, заслуга которых как раз и состояла в блестящем применении артиллерии в этом сражении, как будто бы и не существовало. Зато фамилии военачальников-танкистов произносились с завидным постоянством. Зачем излишне выпячивать одних и несправедливо умалчивать о других. Это что, спланированная акция или некомпетентность военных историков? Хотя последнее вызывает большое сомнение. Таким образом, авторы, абсолютно не желая того, недоговорили суровую правду о войне, не показали вклад прославленных военачальников-артиллеристов в победу Красной армии в Курской битве.
