С. Шевчук - Сергей Королев

Винить в случившемся с ракетой Королёву было некого. Причины аварии выяснили, взрыв произошел по вине его производственников.

Второй пуск Р-7 провели в полночь 11 июня. Ракета осталась на старте. Во второй неудаче тоже было виновато ОКБ Королёва: на одной из магистралей клапан был установлен неправильно. Королёв не любил признавать свои ошибки. Не любил и не признавал, пока можно было не признавать. Если ракета взрывалась или сбивалась с курса, он начинал искать причины аварии на стороне, только не у себя. Может, топлива не долили, или горючее не то, или двигатели не в порядке, а то и система управления. На свои конструкции он никогда не грешил. Это очень раздражало Главного конструктора двигателей Валентина Глушко. Он тоже стоял за свои двигатели горой.

Третий пуск ракеты был назначен на 11 июля. Ракета стартовала хорошо, пошла в зенит, но вдруг дернулась влево, развернулась и, кувыркаясь, стала разваливаться на части. В небе белели облака жидкого кислорода. А казалось, проверили все, что только можно было проверить. Причину аварии нашли быстро. В этот раз сплоховали люди Пилюгина. Над полигоном нависла некоторая неопределенность. Три неудачных пуска. Несмотря на это, Королёв считал, что испытания надо продолжать.

На заседании Государственной комиссии по итогам третьего пуска маршал Неделин предложил ракету с испытаний снять, отправить обратно в ОКБ Королёву и там доводить на испытательных стендах. Пилюгин и Королёв стали доказывать маршалу, что перевозка ракет займет очень много времени, что причины аварий понятны, и неполадки можно устранить на месте. Сергей Павлович был уверен, что главные конструкторы поддержат его. Но Глушко встал на сторону Неделина. Этого Королёв не ожидал. Они обвинили друг в недоработках, наговорили друг другу резкостей. Члены комиссии оставили главных конструкторов разбираться. Помирить Королёва и Глушко в этот раз не удалось. Возможно, с этого конфликта и началась неприязнь Сергея Павловича и Валентина Петровича.

В 1957 году С. П. Королёв был реабилитирован. В этом же году ученый совет НИИ-88 присудил ему ученую степень доктора технических наук без защиты диссертации, на основании отзыва академика Келдыша и члена-корреспондента академии Георгия Ивановича Петрова о научной и инженерной деятельности Главного конструктора. А он к тому времени был уже избран членом-корреспондентом Академии артиллерийских наук, членом-корреспондентом Академии наук СССР.

Тем временем испытания Р-7 продолжались. Очередной пуск состоялся 21 августа 1957 года в 15 часов 25 минут. Ракета ушла со старта. В огненном вихре ракетного хвоста дрожит воздух, искажая контуры распахнувшихся ферм, первые секунды Р-7 движется необыкновенно плавно, словно давая налюбоваться на себя перед тем, как уйти в зенит. Это был первый удачный пуск на новом полигоне. Следующий пуск «семерки» произошел 7 сентября. Успех был закреплен – ракета научилась летать. Королёв решил, что следующая полетит со спутником.

Он давно мечтал запустить спутник. Многие годы Королёв сотрудничает с Михаилом Тихонравовым и его группой, работавшей над спутником. Еще в 1954 году Сергей Павлович нашел средства, чтобы оформить с ними договор, вел переговоры с Келдышем. Подчиняясь одним ему известным мыслям, весь свой ракетный опыт, все знания, достижения науки и техники, а главное – людей, Королёв собрал в одну копилку, чтобы выполнить задуманное. Ему удается заинтересовать спутником Келдыша (Мстислав Всеволодович с середины 1950-х годов возглавил разработку теоретических предпосылок вывода искусственных тел на околоземную орбиту), физиков Вернова и Капицу, астронома Кукаркина. Королёв понимает, что быть услышанным министерскими чиновниками и партийными аппаратчиками будет гораздо труднее. Заручившись поддержкой Академии наук, он пишет письма в Совет Министров, в Госплан, в Министерство оборонной промышленности. К письмам о создании искусственного спутника Земли Сергей Павлович прилагал переводы из американских журналов, намекая, что те могут обогнать СССР в этой гонке. С Королёвым соглашаются, но дальше разговоров дело не идет. Королёв думает о спутнике, а носителя в то время еще не было, Р-7 пока существовала только на бумаге. В августе 1955 года Сергей Павлович составил подробную программу исследования космоса и отправил ее по инстанциям. У него есть союзник – Келдыш, не на шутку увлекшийся космосом. Келдыша в Академии наук знали и уважали, к нему прислушивались (недаром с 1961 по 1974 год он был президентом АН СССР). Привлекая к работе таких известных ученых, как Б. П. Константинов, В. А. Котельников, Л. А. Арцимович, В. Л. Гинзбург, он придавал делу солидность. Это были уже конкретные разговоры об «объекте Д», как обозначили спутник. По расчетам, он должен весить около 1100 килограммов и помещаться в головной части ракеты. Королёв ездит в ЦК, Совмин, показывает расчеты, письма из Академии наук. Время поджимало – начинались испытания Р-5М с зарядом «Байкал».

Постановление Совета Министров СССР № 149-88 СС о создании искусственного спутника Земли (ИСЗ) вышло, когда Сергей Павловича был уже в Капустином Яру на старте ракеты с атомной боеголовкой. На разработку спутника Королёву был дан срок два года. Много это или мало? С одной стороны, вполне достаточно, два года – большой срок, за это время можно многое успеть сделать. С другой – катастрофически мало. Перед Королёвым и его коллегами стояли проблемы, решением которых никогда и никто до них не занимался. Разрабатывались варианты активной системы стабилизации спутника в полете – но пока только в теории, решались вопросы с теплообменом. Что делать? Установить на борту маленький холодильник – громоздко; оборудовать хорошую циркуляцию с помощью вентиляторов – где взять на нее энергию? Вопросов было очень много. И на все нужен был ответ, единственно правильный. Необходимы были знания о космических лучах, ионосфере (о космосе-то информации еще не было), магнитном поле Земли. К сожалению, обо всем этом ученые знали еще очень мало, а Королёву надо было создать и запустить спутник. Нужны были специалисты по траектории полета, по преобразованию солнечной энергии. Вот так постепенно один за другим появлялись вопросы, а времени – всего два года. Королёв сам не решал эти задачи, он был координатором, связующим звеном между наукой и техникой. И он, в отличие от ученых, понимал, что нужно торопиться. Всего за два года надо было разработать, создать, и, самое главное, испытать аппаратуру.

Срок пробного пуска спутника был назначен на лето 1957 года. Королёв, как уже говорилось, хотел запустить спутник раньше, чем американцы. Он очень торопился, когда 14 июня 1956 года принимал решение по компоновке ракеты Р-7 под спутник. И очень волновался – спутника-то еще не было.