М. Колесникова - Рихард Зорге

В своих статьях Одзаки аргументированно разоблачал политику иностранных держав в Китае. В любых случаях он пророчил Японии поражение, считал экспансионистскую программу дзайбацу и милитаристов безумием.

Впервые Зорге и Одзаки встретились в октябре 1930 года. Тогда Одзаки еще не подозревал, с кем свела его судьба. Зорге представился как «Джонсон». Оба они значились газетчиками, оба были заняты изучением проблем современного Китая. Кроме того, встречаясь с собратом по перу немцем и обмениваясь с ним информацией, Одзаки получал дополнительную практику, разговаривая на немецком. Ум Зорге, его эрудиция, проницательность при анализе международных событий сразу же покорили японца. Позже Одзаки все же стал догадываться кое о чем: во всей деятельности Зорге был некий уклон, сотрудничество в сельскохозяйственной газете, по всей видимости, было лишь прикрытием. Кого представляет этот «Джонсон»? Во всяком случае, он так же люто ненавидит милитаризм, как и сам Одзаки.

Одзаки писал:

«Я относился с интересом и к положению, которое занимал Зорге, и к нему самому как к человеку. Я не столько обменивался с ним мыслями, сколько прислушивался к его суждениям о той информации, с какой я его знакомил. С не меньшим интересом я выслушивал его мысли по внутренним вопросам. Он никогда не вымогал из меня информации по конкретным вопросам и не давал мне заданий».

Три года жизни в Китае… Чем они были наполнены?

Организационной работой. Бесконечными поездками. Встречами. Изучением страны. Как известно, Рихард Зорге считал обязательным для разведчика знание языка, быта, истории, экономики, внутриполитического и внешнеполитического положения той страны, где приходится работать. Без таких знаний разведчик глух и слеп, оторван от той реальной почвы, где развертывается драма политических и экономических отношений. Оказавшись в Китае, он сразу же занялся этим.

«В течение трех лет пребывания в Китае я изучал его древнюю и новую историю, его экономику и культуру, провел широкие исследования политики этого государства».

И конечно же, овладел несколькими диалектами китайского языка. Изучал японский язык. Он любил повторять слова Маркса: «Иностранный язык есть оружие в жизненной борьбе». Он словно предчувствовал, что все это может пригодиться в будущем. Его чемоданы были до отказа набиты научными материалами о Китае. В кругу китайских журналистов он цитировал стихи древнего поэта Ли Сянь-юна: «Я исходил страну из края в край… Давно я не был дома, но, как встарь, не знают роздыха копье и щит…»

Зорге много размышляет о древней, новой и новейшей истории Китая. Ему хочется постичь дух этой удивительной страны, ее традиции.

Часами простаивает он у древних многоярусных пагод, полуразрушенных стен. И тогда он попадает под обаяние безграничности азиатских пространств и бесконечности времен, которые тяжелой медлительной поступью прошли по лессовым равнинам и диким нагорьям.

В бесконечной истории Китая было многое: было Иньское царство, была Чжоуская эпоха, были великие династии Хань, Суй, Тан, Сун; были периоды Троецарствия и время Пяти династий, были крупные феодально- бюрократические государства так называемых гегемонов Цинь, Ци и других. Было нашествие гуннов и более чем столетнее владычество монголов, было долгое-долгое маньчжурское владычество. Были великие крестьянские восстания «краснобровых», «желтых тюрбанов». И многие, из восстаний завершались победой. После завоевания столицы вожди восставших крестьян создавали новую династию, а потом шли на сговор с помещиками и провозглашали себя царями, императорами. Так случилось с вождем крестьян Лю Баном, так поступил выходец из крестьян Чжу Юань-чжан, основавший династию Мин.

Была примечательная история тайпинов в новое время. Вождь восставших крестьян Хун Сю-цюань объявил себя живым богом, братом Христа.

Этот «живой бог» был ярым националистом. От утопического крестьянского коммунизма вожди тайпинов после первых побед быстро отказались, переродились в феодальных прислужников, предали крестьянство, убили верного народного вождя Ян Сю-цина.

От всех великих государств, которые всякий раз возникали словно бы заново, остались внушительные зубчатые стены, полуразрушенные временами храмы и пагоды, развалины исчезнувших городов…

Зорге старался уловить закономерности в истории Китая. История Китая как бы «пульсировала»: Китай как государство то возникал на обломках былых империй, то вновь распадался на ряд удельных княжеств и владений.

Это были научные занятия под свист пуль.

В Шанхае, в общественном парке, есть памятник немецким морякам, погибшим во время тайфуна в устье Янцзы, – бронзовый обломок мачты. Здесь, у памятника, очень часто Зорге встречался с Одзаки. Однажды, в августе 1931 года, Ходзуми пришел сильно встревоженным. «Я должен поставить вас в известность о кое- каких обстоятельствах, – сказал он. – Назревает новая авантюра: генералы Чжан Цзин-хой и Чжан Сюэ-лян задумали продать Маньчжурию японской военщине. Я обеспокоен. Если японская армия перережет линию КВЖД, может произойти столкновение с Красной Армией СССР». Эти сведения Одзаки получил от своих друзей, связанных с японским командованием. Одзаки считал, что агрессивный замысел японской военщины следует предать широкой гласности, дабы сорвать преступный план. Зорге был потрясен. Заняв Маньчжурию, японские войска выйдут к границам СССР! Сообщение следовало проверить по другим каналам, но Рихард знал, что Одзаки осведомлен лучше кого бы то ни было. На правах иностранного корреспондента, представляющего и американские газеты, Зорге попытался установить, как отнесутся США к предполагаемому вторжению. Ведь американцы организовали в Маньчжурии компанию по разработке каменного угля, строили радиостанции, собирались строить радиозавод, поставляли оборудование. К его удивлению, американцы не проявляли никакого беспокойства. Так же невозмутимы были и англичане. Оценивая этот факт, американский публицист Дж. Марион говорит: «Мы стали содействовать усилению японцев или, во всяком случае, тщательно воздерживались от всякого вмешательства в их агрессивные действия, направленные против Китая… Это была, по существу, та же политика умиротворения, какую проводили англичане в черные дни правления Невилла Чемберлена».

«Зорге сказал мне, что он хотел бы послать в Маньчжурию подходящего человека, который ознакомился бы с обстановкой на месте, и попросил меня подобрать такого человека. Я порекомендовал ему такого человека, и после того, как они обо всем договорились, этот человек дважды побывал в Маньчжурии. Добытую им информацию я передавал Зорге, потом брал на себя работу по ее проверке». Так началось сотрудничество Одзаки и Рихарда Зорге.