Павел Дыбенко - Из недр царского флота к Великому Октябрю

Председатель Центробалта Дыбенко. Секретарь - Соловьев".

Распоряжение тут же было разослано во все базы и на все корабли, а на следующий день принятое решение было доложено пленуму Центробалта, где после непродолжительных споров с приверженцами Керенского разосланная телеграмма была утверждена, а приказ Керенского отменен.

В ответ на приезд черноморской делегации в целях лечения Балтфлота от "анархии и разложения" решили послать им приветственную телеграмму с указанием, что мы с радостью их ждем, но просим принять и нашу делегацию для ознакомления с положением в Черноморском флоте. Обменявшись приветственными телеграммами, в точности выполнили и посылку делегаций. Посланные нами представители в Черноморский флот по прибытии на место оказались, с одной стороны, "плохими" дипломатами, а с другой, как говорится, забравшись в чужой огород, начали по-своему хозяйничать.

Делегация Балтфлота, прибыв в Севастополь и ознакомившись с настроениями моряков на кораблях, на обширном митинге потребовала убрать адмирала Колчака как самого отъявленного контрреволюционера и предателя революционных моряков. Результатом деятельности делегации Балтфлота и чернофлотцев явилось перерождение чернофлотцев, которые, сорвав шпагу с своего властелина адмирала Колчака и бросив ее за борт корабля, потребовали от Временного правительства убрать из Черноморского флота Колчака.

Действия нашей делегации не обошлись без "неприятностей" для Центробалта: черноморские комитетчики по телеграфу запросили подтвердить правильность полномочий делегации и в первую очередь - ее председателя товарища Чугунова, угрожая в противном случае арестом делегации. Много потом Центробалту пришлось писать "дипломатических писем", дабы оградить свою делегацию от возможности ареста на обратном пути в Балтфлот с докладом о своей работе.

За "разложение" черноморцев Керенский еще пуще прежнего стал метать огненные стрелы против Балтфлота и в первую голову - против Центробалта... В заключение Керенский лично решил посетить Балтфлот и на месте принять решительные меры по искоренению "крамолы".

Накануне приезда Керенского представители Финляндского областного исполнительного комитета совместно с командующим Балтфлотом и несколькими членами Центробалта устроили совещание о порядке встречи министра. На совещании было принято следующее решение: для встречи министра выделить от всех частей флота и армии почетные караулы, выстроив их шпалерами от вокзала до здания Гельсингфорсского исполнительного комитета. Встречать министра на перроне при выходе из вагона будут: командующий флотом, председатели областного исполнительного комитета, Гельсингфорсского исполнительного комитета, представители от меньшевиков и эсеров и в последнюю очередь представитель от Центробалта.

В связи с принятым решением по флоту был отдан соответствующий приказ. Однако через несколько часов после состоявшегося совещания вернулись из командировки большинство членов Центробалта и, узнав о состоявшемся решении, созвали пленум Центробалта. На заседании было принято следующее решение. Приказ командующего о параде в части, касающейся флота, отменить. Министра могут встречать по своему желанию гуляющие на берегу. Командующему флотом поручается согласовать вопрос, с пехотным командованием о посылке на вокзал к приходу поезда оркестра.

Получив решение Центробалта, командующий флотом, представители областного и Гельсингфорсского Советов, меньшевистские и эсеровские лидеры, негодующие, явились к нам на маленькую "Виолу". Грозя Центробалту от имени министра репрессиями, требовали отменить принятое решение. Центробалт остался непреклонен, оставив в силе принятое решение.

К 11 часам утра в день приезда морского и военного министра Керенского перрон Гельсингфорсского вокзала и прилегающая к вокзалу площадь представляли сплошное море голов. Среди разношерстной публики, пришедшей встретить и приветствовать "народного" министра, большинство состояло из представителей гельсингфорсской буржуазии и обывательщины. Почти совершенно отсутствовали рабочие, от имени которых собрались приветствовать Керенского меньшевики и эсеры.

К перрону медленно подходил поезд с министром. Море голов зашевелилось. Представители местной власти во главе с командующим флотом построились в "кильватер", приготовившись чинно приветствовать министра. С повязанной рукой, на перрон вышел Александр Федорович в сопровождении кавалькады юных адъютантов. Навстречу - громовой раскат "ура". Встречающий один за другим подходят с приветствиями, выражая свою преданность и радость по случаю приезда столь долгожданного гостя. Пришла и коя очередь приветствовать от имени Центробалта. Рапортую, стараясь точно выразить требования и пожелания Балтфлота. Поморщился министр, но, видно, на народе не счел удобным прервать не по душе пришедшийся ему рапорт.

По окончании приветствий министр в сопровождении командующего флотом и представителей местной власти в автомобиле отправился в здание Гельсингфорсского Совета на торжественное заседание. Центробалт не был приглашен на торжественное заседание в знак наказания за непокорность.

Возвратившись на "Виолу", доложил о происшедшем Центробалту. Приверженцы Керенского остались весьма недовольны и были уверены, что теперь Центробалту не сдобровать. Министр соизволит за непочтение нас арестовать и разогнать.

Торжественное заседание длилось около трех часов. В эти столь длинные, "томительные" часы мы все же не теряли надежды, что в конечном итоге министр смилуется и соизволит посетить маленькую "Виолу" и ее обитателя - непокорный Центробалт. Его посещение было необходимо для разрешения ряда спорных вопросов и с правительством и с командованием флота.

Вдруг телефонный звонок. Подхожу к аппарату:

- Слушаю. Центробалт.

- У телефона секретарь народного министра Керенского - Онипко. Министр Керенский приказал всему Центробалту ровно к четырем часам дня явиться на "Кречет" к командующему Балтийским флотом.

- Помилуйте! Центробалт ведь учреждение. Мы полагаем, что не учреждение ходит к министру, а министр - в учреждение. У нас ряд срочных и существенных вопросов, требующих немедленного разрешения. Доложите министру, что мы просим его зайти к нам.

Онипко ушел. В Центробалте - опять споры. Все надежды на возможность прихода министра как будто рухнули.

- Помилуйте, как это не придет? Ведь он же морской министр? Приехал-то он на флот, как же он обойдет нас?

Недолго тянулись эти споры и нетерпеливые ожидания.

Министр, выйдя из Совета, прямо направился на "Виолу". Встретили его по старому морскому обычаю - с фалрепными, рапорт отдали и пригласили на заседание. Министр нервничает и заявляет, что у него только полчаса свободного времени, которое он и может уделить нам.