Игорь Шалимов - Я — легионер, или Восемь лет в европейском футболе

Представьте, насколько тяжелее должно быть нашему человеку, которому необходимо не только привыкнуть к новым условиям жизни и работы, но и полностью перестроить свой менталитет, избавиться от множества комплексов и предрассудков и, самое главное, постичь совершенно незнакомую, непонятную жизнь, такую далекую от всего того, что знаешь с детства. Причем делать все это нужно, как говорится, без отрыва от производства: привыкая, перестраивая, избавляясь и постигая, ты должен каждое воскресенье выдавать результат, который удовлетворил бы самую требовательную аудиторию в мире.

Именно поэтому я не стесняюсь своих ошибок и не боюсь признать тот факт, что без посторонней помощи мне было очень трудно жить и играть за границей. Я не считаю, что моя карьера в профессиональном футболе стала провалом, — о нет, дай Бог каждому достичь того, чего достиг я. Но при этом я понимаю, что мог бы добиться значительно большего, и если рассказ о моих ошибках позволит кому-то сделать более успешную карьеру, я буду только счастлив.

Пусть тот, кто пойдет вслед за мной, знает, что за ошибки ему придется расплачиваться не в момент их совершения, а в дни неудач, как пришлось мне. Шесть или семь месяцев я играл хорошо, и все было в порядке. Но тот небольшой спад, как я уже говорил, мне было бы гораздо легче пережить, не начни все вокруг указывать на просчеты давно минувших дней. Так что мне сразу пришлось отвечать за поступки, совершенные в течение нескольких месяцев, а это значительно труднее. В дни неудач за все платишь сторицей.

Мог ли я в то время не обращать внимания на критику со стороны журналистов? Некоторым это прекрасно удается: я знаю игроков, которые вообще не читают газет, знаю тех, которые читают и тут же выбрасывают прочитанное из головы. Многим действительно наплевать на любую критику, но я так не могу. В 23 года я был полон амбиций, тем более что за год в «Фодже» и первые месяцы в «Интере» привык читать о себе только хорошее. Мне это нравилось, нравилось видеть в отчетах о матчах высокие оценки рядом со своей фамилией.

Что ж, за это удовольствие тоже пришлось заплатить. Я привык читать газеты и продолжал делать это во время своего спада. Как вы понимаете, удовольствие от прочтения было ниже среднего, как и оценки, которые я получал за игру. Это довольно мучительное занятие: получая утром свежую газету, ты хочешь сразу же выбросить ее в мусорное ведро, но не можешь решиться — тебя тянет раскрыть ее в надежде прочесть что-то хорошее о себе. Ты начинаешь читать, обнаруживаешь плохое, но остановиться уже не в силах. А, дочитав, понимаешь, что день безнадежно испорчен.

Пережить этот период особенно трудно тому, кто совершенно не готов к такому повороту событий. Весь мой опыт игры на родине оказался бесполезен, ибо за годы, проведенные в «Спартаке», я сформировался как игрок, но, к сожалению, не сформировался как личность. А ведь эти две стороны процесса становления футболиста одинаково значимы и потому должны быть неразрывны: с первых же шагов молодому человеку нужно прививать основы правильного образа жизни. Он должен не только уметь дать хороший пас или нанести точный удар, но и чувствовать себя личностью вне поля, ощущать свою значимость и вытекающую из нее ответственность за каждый поступок. Тому, кто с детства будет воспитан в таких условиях, не придется столкнуться с проблемами, с какими столкнулся я, попав в абсолютно новую среду. И тогда уже ничто не помешает ему раскрыться за границей по-настоящему. Он сумеет заставить окружающую обстановку работать на себя, ибо эта обстановка может либо подхлестнуть игрока, придать ему дополнительных сил, либо раздавить его — все зависит от того, как к ней относиться.

К счастью, тот первый мой спад в «Интере» был очень непродолжительным. К тому же пережить его я смог в игре, а не на скамейке запасных: наш тренер Освальдо Баньоли верил в меня и не лишил места в составе.

Два или три матча мне пришлось провести под свист и крики зрителей, а потом все вновь стало на свои места. Я снова набрал форму, заиграл на прежнем уровне и вернул расположение болельщиков. Казалось бы, все безвозвратно ушло в прошлое. Но на самом деле это не так: мой имидж уже был подпорчен, а, значит, любые ошибки в будущем грозили обернуться более серьезными проблемами. Так и получилось в следующем году, когда я проводил свой второй сезон в «Интере». Но до тех неприятностей было еще далеко.

Первые официальные игры за «Интер» я провел на Кубок Италии против «Реджаны». Сперва мы выиграли в гостях — 4:3, а потом дома — 4:2. В августе, когда чемпионат еще не начался, такое обилие голов — обычное дело: команды не набрали форму, защитники много ошибаются, а форварды умело этим пользуются.

Все были довольны тем, как команда начала сезон. Новички вроде бы удачно вписались в нее, особенно Дарко Панчев, который из восьми голов «Реджане» забил пять.

Казалось, его ждало прекрасное будущее и лавры бомбардира, но…футбольная фортуна переменчива: дела у Дарко не заладились, он большую часть времени провел на скамейке запасных и за весь чемпионат сыграл лишь дюжину матчей, забив всего один гол.

На ответной игре с «Реджаной» трибуны «Сан-Сиро» были, по миланским меркам, почти пусты. Это означает, что зрителей собралось тысяч двадцать — двадцать пять, не больше. Но несколько дней спустя, когда начался чемпионат, картина изменилась, и первая домашняя игра «Интера» прошла при переполненных трибунах.

Стартовали мы не лучшим образом: проиграли в гостях «Удинезе» — 1:2, пропустив решающий гол на последних минутах. Поэтому в матче второго тура с «Кальяри» на «Сан-Сиро» нам была необходима только победа. Впрочем, результат первой игры, по большому счету, значения не имел: все равно при горячей поддержке 80-тысячного стадиона, не умолкавшего ни на минуту, думать о чем-либо, кроме победы, просто невозможно.

Мы ринулись вперед и уже через четверть часа вели 2:0. О том, как вся команда мечтала о победе, вам скажет тот факт, что второй гол забил после розыгрыша углового наш капитан Джузеппе Бергоми, а делает он это, как защитник, очень редко.

Во втором тайме Оливейра — бразилец с бельгийским паспортом — отыграл один мяч, и наше преимущество в счете перестало быть ощутимым. Соперник усилил натиск, и нам стоило большого труда удерживать победу. А под занавес матча исход борьбы был решен третьим голом в ворота «Кальяри». И забил этот гол я.

Получив мяч в штрафной площади от Берти, я чуть сместился к центру и, увидев бросившегося мне наперерез защитника, незамедлительно пробил. В тот момент защитник уже перекрыл ворота, но мяч попал ему между ног. Думаю, это сыграло важную роль: вратарь был дезориентирован и не смог отразить удар — мяч влетел в нижний угол. Позже я понял, что голкиперу особенно трудно реагировать на такие удары, и стал сознательно повторять этот трюк: ложным замахом я заставлял защитника поверить, что буду бить в дальний угол. В такой ситуации любой игрок, стремясь помешать удару, выбрасывает ногу в сторону — и тебе предоставляется прекрасная возможность направить мяч ему между ног в ближний угол. Вратаря уже можно не опасаться: мяча он не видит, а потому вынужден реагировать на движение защитника. Значит, в момент удара он уже летит в другую сторону.