Анри Труайя - Александр II

Перед этими защитниками обскурантизма Александр чувствовал себя современным просвещенным европейцем. Для него, воспитанника Жуковского, была невыносимой мысль о том, что Россия, его Россия, уподобляется варварской стране, где слово «правосудие» является синонимом насилия. Большинство советников поддержали его в этом благородном порыве. 7 апреля он подписал указ о запрете на порку, клеймение каленым железом и любые другие телесные наказания. Правда, с учетом возражений наиболее консервативной части своего окружения, среди наказаний, к которым могли приговаривать сельских жителей обычные суды, он сохранил порку розгами. И в этом случае крестьянина приговаривал к порке не помещик, а его же собрат крестьянин. Точно так же наказание шпицрутенами за серьезные проступки было предусмотрено в дисциплинарных ротах и тюрьмах. Этот указ способствовал существенному улучшению имиджа страны. России теперь не приходилось краснеть за свои нравы перед иностранными гостями.

Но реформы уголовного кодекса не может быть без реформы судов. Александр и его соратники незамедлительно предприняли атаку на российскую судебную систему. Все в этой стране жаловались на медленность и сложность процедуры. Подследственные годами сидели в тюрьмах в ожидании решения своей судьбы. Следствие и судебное заседание носили закрытый характер. Какие-либо критерии для вынесения приговора отсутствовали. Такое понятие, как спор двух сторон, было неизвестно. Обвиняемые не имели адвокатов. От судей не требовались какие бы то ни было дипломы. Взяточничество приобрело такие масштабы, что дело всегда выигрывал тот, кто больше дал судье.

Александр не видел другого средства, кроме как сломать эту прогнившую конструкцию и возвести на ее месте новую, из импортных материалов. Государственный секретарь Бутков получил приказ создать новые юридические институты. Его первый проект был предан публичной огласке, дабы, как и во время университетской реформы, вызвать как можно больше комментариев. Претворение в жизнь положения, разработанного Бутковым и его помощником, юристом Зарудным, длилось около двух лет. Наконец, 20 ноября 1864 года, император поставил свою подпись под документом. «Изучив этот проект, – провозглашает он в своем манифесте, – мы нашли его полностью соответствующим нашему желанию основать в России быстрое, справедливое, милосердное правосудие, одинаковое для всех наших подданных, усилить судебную власть и укрепить в народе уважение в закону».

Новая система с самого начала гарантировала независимость и гласность правосудия, препятствовала административному вмешательству в ход судебного процесса, обеспечивала благодаря введению процедуры допроса контакт судьи со свидетелями, обвиняемыми или сторонами спора и предусматривала важную роль адвокатов, составивших весьма активную корпорацию. Было официально признано равенство всех перед законом независимо от происхождения и звания. Сословные суды были упразднены и вместо них учреждались три инстанции: окружные суды, апелляционные суды и кассационный департамент Сената. Судьи этих инстанций назначались правительством пожизненно. Мелкие дела поручались мировым судьям, которые не назначались, а избирались на местах населением. При рассмотрении уголовных дел решение судьи основывалось на вердикте жюри присяжных, где бок о бок сидели дворянин и бывший крепостной. Однако, чтобы стать присяжным заседателем, нужно было уметь читать и писать, быть не моложе двадцати пяти и не старше семидесяти лет и соответствовать определенным условиям ценза. Несмотря на эти ограничения, введение жюри присяжных вызвало возмущение среди благонамеренной публики. Говорили, что невежественные мужики неспособны понимать речи адвокатов, что они никогда не посмеют пойти против церкви и что они будут проявлять большее снисхождение к беднякам, нежели к представителям высших сословий.

Тем не менее, несмотря на некоторые сбои, реформа осуществлялась вполне успешно. Энергичный министр юстиции Замятнин призвал компетентных специалистов, всех людей доброй воли занять различные судебные должности, включая должности сенаторов кассационного департамента. Ему нужно было срочно найти четыреста судей. Он набрал их среди молодых чиновников прежних судов и выпускников факультетов права. Новоиспеченные судьи были преисполнены веры в будущее. Благодаря их энтузиазму ускорилась процедура судопроизводства, прекратились злоупотребления, люди поверили в царское правосудие. Итак, Александр выиграл и эту партию.

Этот успех окрылил его и подтолкнул к действиям в иных направлениях. В 1859 году он создал специальную комиссию при министерстве внутренних дел, задача которой заключалась в административной реорганизации и привлечении населения к управлению местными делами. Четыре года спустя, в 1863 году, министр Валуев представил ему проект создания, в дополнение к прежним собраниям провинциальных дворян, собраний представителей всех сословий, избиравшихся на три года и получивших название «земства». Земства собирались на очередные и внеочередные заседания в административных центрах. На этих заседаниях всегда председательствовали предводители местного дворянства, под чьей опекой находились земства. Общее число их членов было установлено законом. Из 13 024 земцев 6204 избирались землевладельцами, 1649 – горожанами и 5171 – крестьянами. Хотя землевладельцы и располагали относительным большинством, свои решения они могли проводить, только объединившись с одной из двух других групп. В верхнем эшелоне находились губернские земства, чьих представителей избирали среди своих членов уездные земства. Компетенция этих собраний не ограничивалась административными функциями. Они решали вопросы государственного призрения, начального образования, сельского хозяйства, торговли, снабжения населения, назначения мировых судей, управления тюрьмами и взимания местных налогов. Впервые в истории России дворяне и крестьяне вместе обсуждали и решали насущные проблемы общественной жизни. Это единение, еще более тесное, чем в жюри присяжных, людей, столь разных по происхождению, образованию и культуре, предвосхищало социальное сближение, тревожившее одних и радовавшее других. Дворяне, отставные офицеры, школьные учителя и мужики учились понимать друг друга. Они образовали удивительное гражданское братство, центр диалога, горнило цивилизации, чего в России никогда прежде не было. Разумеется, земцам запрещалось заниматься политикой, и если они высказывали свое мнение по поводу государственных дел, их ждало суровое наказание. Но в повседневной провинциальной жизни они играли важную роль и выполняли значительную работу. Используя скудные ресурсы, предоставлявшиеся в их распоряжение правительством, они создавали в деревнях бесплатные начальные школы, направляли в них врачей, инженеров, агрономов, старавшихся улучшить существование сельского населения. Эти интеллигенты поначалу столкнулись с недоверием и предрассудками тех, кому они собирались служить. Но постепенно темная, необразованная масса впитала их в себя, привыкла к их присутствию и даже начала принимать от них помощь. Так, по воле Александра и его советников человеческая ткань России незаметно укреплялась.