В борьбе с большевизмом - Павел Рафаилович Бермондт-Авалов
И это ротмистр вполне ясно высказал германцам, прося их всем, чем они только могут, помочь укрепиться, хотя бы вначале лишь русской военной власти.
Относительно перехода Северной армии в район Митавы штаб А.О.К. 8 в принципе не имел возражений, но указал, что окончательное решение по этому поводу может дать германское командование в Либаве, которое было совершенно самостоятельным и ведению которого подлежала вся Курляндия.
Поэтому германцы, обещав ротмистру разменять еще 100 000 рублей кредитными билетами Псковского казначейства и предоставить для перевозки частей армии эшелоны, посоветовали ему проехать в Либаву и лично переговорить там с их командованием.
13 декабря начальник штаба, дав определенные инструкции капитану фон Мевесу и оставив для поддержания связи с германцами и латышами заведующего вербовочным бюро в Риге капитана Гершельмана, выехал в гор. Либаву.
Прибыв 14 декабря вечером туда, он узнал, что английская эскадра находилась там до вечера 11-го и затем вышла в море, чтобы через несколько дней вернуться обратно. Таким образом, выехавшая из Риги 11 декабря во главе с полковником Родзянко, депутация Северной армии также англичан не застала и вынуждена была остаться и выжидать – возвращения, которое предполагалось к 16 декабря.
15 декабря ротмистр побывал у начальника штаба местного германского командования подполковника Генерального штаба фон Гаца, который, ознакомившись с положением русской армии, очень охотно предложил свое содействие и заявил, что они ничего не будут иметь против отхода ее в район Митавы. По его мнению, лучшим местом расположения для Северной армии будет район Альтауц – Митава, но что об этом необходимо еще переговорить с местным латышским представителем г. Берзиным и условиться с ним относительно содержания армии и других подробностей этого перехода. Кроме того, он считал правильным поставить в известность обо всем английское морское командование.
После этого разговора ротмистр пошел к представителю латышского правительства, который также, без всяких возражений, согласился на переход армии в район Альт-Ауц – Митава, причем обещал взять армию на довольствие и отвести казармы или какое-либо другое подходящее помещение для войск в Митаве, Альт-Ауце и Либаве. Затем он сообщил, что у него имеются сведения, что английская эскадра возвращается обратно сегодня, 15 декабря, вечером и что он берет на себя завтра 16-го устроить русской депутации прием у адмирала.
На другой день утром от г. Берзина было получено извещение, что адмирал Синклер ждет депутацию от Северной армии в 11 час. на своем крейсере «Кардиф» и что приблизительно за полчаса до этого времени у пристани будет портовой катер, который и доставит депутацию на борт крейсера.
Ровно в 11 час. утра катер с депутацией в составе начальника штаба ротмистра фон Розенберга, полковника Родзянко, ротмистра Гоштовта и ротмистра князя Ливена причалил к спущенному с крейсера трапу, при входе на который русская депутация была встречена капитаном крейсера и несколькими офицерами. Наверху на палубе была построена команда матросов, которые играли встречу и там же находился сам адмирал Синклер.
После взаимных приветствий и представлений депутация была приглашена в кают-компанию, где в присутствии английского консула в Риге начались переговоры.
Адмирал Синклер внимательно выслушал доклад о положении в Прибалтийском крае вообще и о положении армии в частности, после чего ответил, что создавшаяся обстановка в Прибалтийском крае является для него полной неожиданностью и требует дополнительных указаний от английского правительства. Между прочим, он заявил, что он, при его отъезде из Англии, был информирован русским послом, но что последний совершенно не упоминал о существовании в Прибалтийском крае русских национальных войск.
Относительно перехода русских войск в Курляндию адмирал согласился, что при создавшемся положении на фронте лучшим районом для формирования армии будет, конечно, район Митава – Альт-Ауц; что же касается отпуска денежных средств на армию, предоставления ей свободы маневрировали в стране и подчинения русскому командованию всех войск других национальностей, находящихся в Прибалтике, то по этому поводу он должен предварительно снестись со своим правительством и только тогда он будет в состоянии дать окончательный ответ. Однако адмирал заметил, что с военной точки зрения все указанные пожелания являются безусловно необходимыми и только при их осуществлении можно будет с успехом продолжать борьбу с большевиками.
Интересно отметить, что английский консул, по-видимому, имел от своего правительства некоторые особые инструкции, так как он очень недоброжелательно отнесся к пожеланиям командования русских национальных войск занять доминирующее положение во всем крае, вполне определенно высказался за поддержку окраинных государств и считал возможным оказать помощь русской армии только через посредство правительств этих новых республик.
Высказывая такой взгляд, английский консул подчеркнул, что непосредственная помощь Северной армии потому не может быть оказана, что последняя является созданием германского военного командования и содержалась до сего времени на германские средства.
– Мы не можем иметь доверие и оказывать помощь организации, которая находилась под покровительством наших врагов, – сказал консул, – а потому предпочитаем предоставить это право правительствам новых государств, при условии, что они возьмут в данном случае и всю ответственность за последствия на себя.
На это ротмистр фон Розенберг возразил, что ведь и новорожденные республики Эстония и Латвия также являются созданиями германского военного командования, также субсидировались германцами и, кроме того, их правительства, не имея никакого авторитета в стране, опирались исключительно на германские штыки.
– Разница между Северной армией и республиками Эстонией и Латвией, – ответил ротмистр, – заключается лишь в том, что первая борется за Великую Россию, тогда как вторые стремятся путем образования самостоятельных государств к расчленению той же Великой России. И та и другая действительно поддерживались германцами, но Северная армия была их позднейшим произведением и именно в тот момент, когда германское правительство частично отказалось от своей политики расчленения России. Таким образом, правительство Англии, оставив вопрос о прежних покровителях, должно только ответить, кого оно собирается поддерживать: русскую национальную армию или «самостийников», политику воссоздания Великой России или политику ее расчленения.
К этому заявлению начальника штаба полковник Родзянко прибавил свои соображения о необходимости сосредоточить командование всеми войсками в Прибалтийском крае в руках одного лица, что таким лицом, которое пользовалось бы авторитетом у всей страны, может быть лишь будущий командующий Северной армией и что англичане для контроля могут назначить к последнему своих военных и дипломатических представителей.
Прямого ответа от англичан, конечно, не пришлось услышать, и русская депутация, получив заверения от адмирала Синклера, что все возможное будет сделано, отбыла при аналогичной же церемонии, как и при встрече, с крейсера «Кардиф».
Впечатление от этих первых переговоров с «союзниками» было довольно скверное: с внешней стороны – любезность и внимание, а с другой – полная неискренность и недоброжелательство.
Необходимо отметить, что взгляд
