Вячеслав Широнин - Под колпаком контрразведки. Тайная подоплёка перестройки

отделом агитации и пропаганды ЦК и был подручным Александра Яковлева.

Конечно, немедленно подключился к теме о захоронении Ленина и Собчак,

известный своей беспринципностью.

          С методологической точки зрения Гарвардский проект, зачатие

которого произошло около 40 лет назад, сработал безукоризненно. Его пик

пришелся на те годы, когда в жизнь вступали новые поколения советских

людей, не располагавших достоверной информацией о вожде Октябрьской

революции. Заведомые фальшивки о "немецком золоте", "пломбированных"

немецких вагонах и "платных агентах" в соответствии с замыслами Аллена

Даллеса стали как бы "запретным плодом", который был сладок для уха многих

людей.

          Программа-минимум Гарвардского проекта состояла в том, чтобы

внушить новым поколениям сомнения в ленинизме, который является-де "ошибкой

истории", временным, ненормальным и непрочным общественным состоянием части

человечества. Внушить, что рано или поздно с ним будет покончено ("СССР -

империя зла"!).

          Программа-максимум включала в себя еще более широкие цели. Она

ставила задачу разрушения любви к Родине. Патриотизм она жаждала заменить

так называемыми "общечеловеческими ценностями".

          Небезынтересно вспомнить, как "шел этот процесс" в нашей стране.

          Первоначально в полном соответствии с программой минимум

Гарвардского проекта нам был навязан лозунг так называемой деидеологизации.

Она буйным цветом разрослась на хорошо взрыхленной почве антиленинианы. Все

возможности Запада, начиная с заявлений первых государственных лиц,

многочисленных советников, политологов и заканчивая шумными

целенаправленными передачами радиоголосов, подключились к "деидеологической

кампании", одобряли ее, поддерживали и стимулировали материально.

Деидеологизация методично вносила хаос в партийную работу, особенно в

первичных парторганизациях государственных учреждений, армейских

подразделений. Ее стержнем стал постоянный поиск врагов в лице партократов,

аппаратчиков и "консерваторов"...

          Я неспроста говорю о так называемой деидеологизации. В

действительности, никакой деидеологизации не было, а под этим лозунгом

происходила замена одной идеологии на другую, - социалистической на

капиталистическую. Это вообще было одной из самых характерных черт

перестройки - извращались термины и понятия, махровая демагогия служила

прикрытием для разрушения великой державы. Для меня не составляло секрета,

что эта дымовая завеса демагогии, созданная с помощью СМИ, является одним

из тайных приемов зарубежных спецслужб. Анализируя поступавшие ко мне

служебные материалы, я отчетливо видел, что, пожалуй, самым главным

сеятелем вражды между советскими людьми, искусственно поделенными на

"прогрессистов" и "консерваторов", был член Политбюро Яковлев, который

буквально науськивал прессу на неугодных ему политических деятелей, в

частности, создав грандиозный скандал вокруг письма Нины Андреевой "Не могу

поступиться принципами". Но в то же время именно Яковлев без конца давал

интервью, в которых провозглашал себя главным миротворцем и призывал не

заниматься "поисками врагов". Этот прием, повторяю, просматривался очень

отчетливо и не оставлял сомнений в том, что дымовая завеса демагогии была

чьим-то политическим заказом, точнее, одним из методов борьбы против

советского строя.

          "Гарвардский спецпроект" каждый год дополнялся новыми научными

разработками. Однако вскоре прояснилось, что для них была характерна одна

четко просматривавшаяся линия - разжигание в СССР национализма и вражды

народов. В этой связи необходимо вспомнить главного антисоветчика Запада

Збигнева Бжезинского. Я читал практически все его труды и должен признать,

что это, пожалуй, один из умнейших и коварнейших врагов нашей страны. Здесь

я хочу вновь сделать оговорку и подчеркнуть, что, в отличие от многих

других аналитиков, вовсе не случайно называю Бжезинского врагом нашей

страны, а не врагом коммунизма, каким он казался на первый взгляд. Борьба с

коммунизмом для Бжезинского была лишь своего рода прикрытием, лишь этапом

его деятельности, нацеленной на разрушение России как таковой. Создав себе

имидж борца против коммунистической идеологии, Бжезинский на самом деле

решал не идеологическую, а геополитическую задачу, стремясь "убрать с

глобуса" сначала Советский Союз, а затем и Россию, - независимо от того,

какой она будет, социалистической или капиталистической. Сегодня, когда

Бжезинский окончательно сбросил свою антикоммунистическую маску и открыто

говорит о дальнейшем расчленении России, мои давние предположения о его

истинным замыслах и намерениях полностью подтвердились.

          В начале 80-х годов Бжезинский представил американскому

госдепартаменту "План игры. Геостратегическая структура ведения борьбы

между США и СССР". "Данный доклад, - указывал он в сопроводительном письме,

- не является просто еще одним аргументом о пороках советской системы, это

практическое руководство к действию". Целесообразно остановиться более

подробно на суждениях Бжезинского, поскольку совершенно очевидно, что, в

отличие от нынешних российских правителей, он скрупулезно проанализировал

русскую историю, в том числе "печальный" опыт масонов, входивших в

Учредительное собрание и не сумевших привести в действие некую программу,

направленную на расчленение России. Бжезинский, разделяя и поддерживая эту

цель, писал:

          "Децентрализовать империю (советскую) значит вызвать ее распад...

любая значительная децентрализация - даже исключительно в экономической

сфере - усилит потенциальные сепаратистские настроения среди граждан

Советского Союза нерусской национальности. Экономическая децентрализация

будет неизбежно означать политическую децентрализацию".

          Вот так определял стратегические цели борьбы между США и СССР

член совета политического планирования американского госдепартамента

Збигнев Бжезинский.

          На чем же он строил свои выводы и расчеты? Прежде всего на

демографических тенденциях, которые показывали ослабление главенствующей

роли великоросов. В семидесятых годах статистика свидетельствовала, что