Александр Бердышев - Андрей Тимофеевич Болотов - выдающийся деятель науки и культуры 1738—1833

Слова приказчика лишь подтвердили собственные мысли Андрея Тимофеевича, и, несмотря на душевные страдания, решил он вырвать из сердца с корнем безответную любовь. С этой целью сразу же прекратил поездки в Калитино. В свою очередь и в семье Бакеевых желание породниться с Болотовым встретило неожиданную помеху. По неписаным законам сватовства и замужества считалось тогда не совсем приличным выдавать замуж младшую дочь раньше старшей. Хотя на нарушения этого правила смотрели сквозь пальцы и в данном случае мать Бакеевых весьма одобрительно относилась к возможной женитьбе Болотова на младшей дочери, отец решительно запротестовал. Семейные распри привели к тому, что прекращение визитов Болотова было встречено Бакеевыми с облегчением. Осенью они уехали в Москву. Андрей Тимофеевич больше с ними не встречался, и время постепенно зарубцевало рану в сердце. Вот почему теперь к женитьбе он относился осмотрительно.

В старые времена, как известно, были свахи, которые занимались устройством семейных дел. Подыскали такую сваху и Болотову. После нескольких неудачных попыток она нашла наконец ему будущую жену. Был назначен срок «смотрин», поездка Болотова для свидания с невестой и знакомство с ее семьей. В связи с этим сватовством вспоминал Андрей Тимофеевич занятную историю, которая в какой-то мере характеризует его облик. Все события в своей жизни он делил на две категории: одни совершаются по его воле, другие — привносятся извне, направляются богом в качестве награды за праведную жизнь или как наказание за вольные и невольные прегрешения.

Где-то в промежутке до смотрин приснился Андрею Тимофеевичу сон, в котором он совершил намечаемую поездку к невесте. Каково же было удивление жениха, когда во время реальной поездки, при представлении ему невесты, он узнал в ней ту, что видел во сне. «Воля божья,—решил Болотов,— видно, сам господь выбрал мне жену». Если до этого и были у него какие- то сомнения, в том числе слишком юный возраст невесты (во время смотрин ей не было еще и 14 лет), то после «перста божьего» они отпали. Свадьбу назначили на июль 1764 г., когда невесте исполнятся необходимые 14 лет. Так женой Болотова стала Александра Михайловна Каверина (1750—1834), с которой он прожил почти 70 лет.

Совсем еще юная жена мало вникала в научные интересы мужа. Зато надежного друга и помощника он нашел в лице тещи Марии Абрамовны Кавериной (урожденной Арцыбашевой). Вот как отзывался Андрей Тимофеевич об участии тещи в его ученых делах: «Я мог адресоваться к ней всегда и во всем, что ни относилось как до литературы и до наук, так и до художеств, а наконец, до самых садов и других частей сельского домоводства, и ожидать от нее желаемого одобрения, или, когда в чем надобно было, искреннего совета» [5 Там же, Стб, 556,].

Из биологических исследований зятя особенно поощряла Мария Абрамовна изучение растений и сбор гербария. Ко времени женитьбы у него уже был накоплен порядочный материал. Он занимался изучением дикорастущих растений: описанием их морфологии, систематизацией по принятой тогда системе К. Линнея. Работа требовала много времени, особенно сбор растений. Счастливый случай помог Андрею Тимофеевичу успешно решить проблему. Однажды, когда он разбирал на берегу Скниги собранный им материал, из речки выскочила гурьба ребятни и, окружив Болотова с разложенными вокруг растениями, стала внимательно следить за его действиями. Скоро ребята осмелели, и один из них, показывая на более заметное растение, сказал, что он знает, где этой травы тьма-тьмущая растет. Андрей Тимофеевич, желая испытать мальчика, высказал сомнение в том, что он видел действительно это растение. Некоторые из них настолько похожи, что спутать может и более опытный человек.

Однако мальчик не принял скептицизма Болотова и снова подтвердил, что имеет в виду именно эту траву, поскольку она характеризуется вполне определенными признаками, которые надежно отличают ее от других.

Андрей Тимофеевич заинтересовался и решил продолжить испытание: оп разложил собранные им растения и спросил ребят, знает ли кто-нибудь из них травы, которых нет среди находящихся перед ними. Ребята внимательно рассмотрели растения, а потом дружно заявили, что им известны многие травы, которых здесь нет. Тогда-то и пришла Андрею Тимофеевичу в голову блестящая идея, ускорить работу по изучению флоры, используя детвору. Он знал, что деревенские дети весьма любознательны, в свободное от работы время (особенно в праздники) они целыми днями пропадают в лесах, лугах и на речке и конечно же знают все, что там живет, бегает и летает, все, что растет. Пообещав ребятам награду, Андрей Тимофеевич попросил их приносить ему различные растения, особенно те, что редко встречаются.

Андрей Тимофеевич объяснил ребятам, как правильно собирать растения, и предупредил, что их нельзя долго держать дома, а следует в тот же день приносить ему. И назначил таким днем воскресенье. Впрочем, если кто найдет новое растение, может приносить его в любой другой день.

Наряду с ботаническими исследованиями, Андрей Тимофеевич усиленно занимался и вопросами агрономии. Он знал, что материальное благополучие и его семьи, и крестьян, которые находились под его опекой, зависит прежде всего от урожаев на полях. А урожай — это дело рук человеческих и ума. Хотя и был Болотов человеком глубоко религиозным, но в производственной сфере старался обходиться без бога. Здесь он придерживался пословиц: «На бога надейся, а сам не плошай»: «Бог-то бог, да и сам не будь плох».

И еще было известно Андрею Тимофеевичу: чем больше урожай хочешь получить, тем больше надо поработать головой, больше знаний нужно иметь. И он сидел долгими часами над книгами, изучая опыт, накопленный до него учеными людьми. Ставил опыты, задавая вопросы почве, растениям. Знал, что непросто это, спросить почву и растения так, чтобы ответили они правильно. Так же как непросто и понять их ответы. Научился Андрей Тимофеевич понимать язык природы, и она помогла ему открыть многие ее тайны.

Мало в сельскохозяйственной науке таких разделов, в которые бы Болотов, не внес свой вклад первооткрывателя. Поскольку по важнейшим его работам в области агрономии издана отдельная книга автора[6 Бердышев А. П. Андрей Тимофеевич Болотов — основоположник русской сельскохозяйственной науки. М.: Агропромиздат, 1988.], ограничимся здесь лишь материалами, непосредственно примыкающими к биологии. Таковы, например, его исследования, связанные с питанием растений. В первую очередь следует отметить, что Болотов одним из первых выступил с критикой «водной теории» питания растений, широко распространившейся после известных опытов Ван-Гельмонта в странах Западной Европы. Мало того, Берлинская академия наук в 1800 г. по результатам конкурса на тему об источниках питательных веществ для растений присудила премию Шрадеру за работу, в которой утверждалось, что специфика жизненного процесса позволяет растению создавать зольные элементы из воды, т. е. подтвердила «водную теорию» питания растений.

В своем замечательном трактате «Об удобрении земель» Болотов противопоставил «водной теории» свою точку зрения: растения помимо воды извлекают из почвы и необходимые им для роста и развития зольные элементы. На основе этих взглядов он развил представления о плодородии почвы: «Не видим ли мы, со сколь различным успехом произрастения растут на доброй и худой земле и во время доброй и худой погоды? Что иное сие значит, как только то, что, в рассуждении земли, одна земля имеет в себе более таких частиц, из которых произрастение составляется или которые росту его поспешествуют, и оные уделяет ему способно, а другая либо сама собою в помянутых потребных к тому частичках оскудение имеет, либо за какими-нибудь препятствиями оных произрастению способно уделить не может» [7 Тр. ВЭО. 1770. Ч. 15. С. 9.].

Отсюда Болотов делал следующие выводы об условиях, необходимых для хорошего роста растений: 1) почва должна содержать в себе в достаточном количестве все те вещества, которые входят в состав растений; 2) почва должна находиться в таком состоянии, чтобы питательные вещества из нее могли поступать в растение; 3) так как для роста растений нужны не только минеральные частицы, но и другие вещества (вода, воздух), то требуется, чтобы и они находились в оптимуме. 

В соответствии с этим Болотов определял и задачи удобрения почвы: «...удобрение земель не в чем ином состоять может, как либо в приумножении в землю помянутых плодоносных и хлебородие производящих частиц, либо в отвращении и уничтожении помянутых препятствий...» [8 Там же. С. 15.]

Из всего сказанного вытекает, что во времена господства «водной теории» питания растений Болотов, обобщив опыт земледельческой практики и свой собственный, отстаивал правильные взгляды на минеральное питание растений и на условия почвенного плодородия, далеко опередив по этим вопросам науку Западной Европы того времени.