Иван Павлов - И.П.Павлов PRO ET CONTRA

Трансформация Павлова была связана также, как мне кажет ся, с двумя событиями: возвращением его сына из изгнания и большевизацией Академии наук. В 1928 г. государство разреши ло младшему сыну Павлова, Всеволоду, бывшему офицеру белой армии, возвратиться в Россию. На каких условиях (если тако вые были) — неизвестно, но мы знаем, что все последующие годы семья Павловых не переставала опасаться ареста Всеволода *. Забота о благополучии собственной семьи не удерживала Павло ва от критики большевиков, но это беспокойство, без сомнения, оказывало на него влияние, особенно в середине 1930х гг., ког да он начал думать о том, что может произойти после его смерти.

Большевизация академии в 1928—1930 гг. также была важ ным психологическим фактором. Этот процесс, в результате которого академия — символ наук царской России — была под чинена контролю коммунистов, обострил к тому ж отношения Павлова с другими академиками. Вскоре после выборов в ака демию Павлов на короткое время опять вернулся к мыслям об эмиграции — и одновременно сделал первый завуалированный шаг к примирению с государством **. И то и другое, повидимо

* Интервью автора с Людмилой Владимировной Балмасовой 27 июня

1991 г.

** Отчет Центральному Комитету от 21 мая 1929 г. упоминал «слухи»,

согласно которым Павлов и ближайшие члены его семьи могли не

вернуться из их запланированной поездки в Соединенные Штаты на

Международный физиологический конгресс. Во избежание подобной

возможности ЦК позволил сопровождать Павлова только его сыну

Владимиру. Спустя два месяца один из членов ЦК, Е. Воронов, от

зываясь о письме Павлова, касающемся поездки советской делега

ции на этот конгресс, отметил, что Павлов впервые обратился к пра

вительству не с гневной критикой, а с просьбой, что должно быть

расценено как открытый шаг к сближению. «Оттолкнуть его, — пи

сал Воронов, — конечно, было бы неправильно». Оба этих письма см. 716 Д. ТОДЕС му, отражало новый уровень осознания им того, что советская власть стала свершившимся фактом и в новых условиях наиболь шего успеха можно было добиться не в союзе с равными себе, не в качестве публичного критика, а будучи влиятельной личнос тью, установившей связи с властью.

Как любой человек, тем не менее Павлов был подвержен вли янию своего окружения. К 1930м гг. оно включало коммунис тов, «беспартийных большевиков» и антикоммунистов — каждо го со своими собственными интересами, а по мере установления «тихого» террора — и со своими собственными страхами. Более того, за десять лет деловых контактов с коммунистической партией отношения Павлова с такими влиятельными коммуни стами, как Федоров, Каминский и, что наиболее важно, Буха рин, нормализовались. Когда обстоятельства вынуждали Павло ва принимать решения по сложным политическим делам, все трое были готовы помочь советом.

Наконец, Павлов и его окружение находились под постоян ным надзором секретных органов, чья информация в нужное время оказалась полезной для создания того Павлова, который (как, во всяком случае, казалось) был «наш целиком».

ПАВЛОВ И БУХАРИН

Николай Бухарин «отвечал» в коммунистическом руковод стве за налаживание связей с «буржуазной интеллигенцией»: считалось, что он лучше других понимает «духовные и психоло гические проблемы, которые представители старой интеллиген ции обсуждали между собой» *.

Возможно, по этой причине Бухарину было поручено сбли зиться с Павловым в период борьбы за Академию наук осенью 1928 г. ** Этот влиятельный коммунист верил, что общей поч вой для сближения с Павловым могло стать мировоззрение уче

[93]. Я благодарю Наталью Измайлову за их выявление и сообщение

мне их содержания.

* См. [94, с. 61]. Роберт Конквест указал, что когда Сталин порвал с

Бухариным в конце 1920х гг., одним из его обвинений была поли

тика Бухарина, направленная на мирное сотрудничество с непартий

ными специалистами. См. [95, с. 152].

** Много лет спустя вдова Бухарина вспоминала, как еще Ленин пред

положил, что личный контакт с Павловым может принести плоды.

В статье [3] впервые было опубликовано многое из переписки Буха

рина с Павловым. Павлов и большевики 717 ного. Как он объяснял в 1929 г. в ответ на нападки члена сталин ской фракции в ЦК на Павлова как ярого «черносотенца»: «Что он “Интернационал” не поет, это я знаю… Но он самый крупный физиолог в мире, материалист, и, несмотря на все свое ворча нье, идеологически работает на нас (в своих сочинениях, а не в речах)» *.

Об обстоятельствах их первой встречи мы знаем только из рассказа Бухарина. По его словам, он сумел преодолеть перво начальную холодность приема Павлова, произведя на него впе чатление своей эрудицией. Он говорил о древней философии, Канте, Гегеле — на темы, «обнаруживающие мое образование, и по которым он (ученый) мог судить на основе своего собствен ного образования». Поворотным пунктом оказался разговор о ба бочках. В молодости Бухарин выиграл пари, запомнив наизусть латинские названия 300 бабочек. И сейчас он усладил слух Пав лова (страстного коллекционера) полным их перечислением. «Только тогда Иван Петрович, кажется, взглянул на меня с ин тересом». Когда это «представление» было закончено, Павлов откровенно признался Бухарину, что выступал против его избра ния в академию наук. После этого «лед был сломан» **.

В последних числах октября 1928 г. Павлов открыто выска зал свое уважение к Бухарину и пригласил его домой на чай — и это несмотря на его возмущение выбором в Академию комму нистических «террористов», одним из которых был сам Буха рин ***. После этого Павлов, как говорят, принял приглашение Бухарина посетить его квартиру в Кремле, где хозяин еще боль ше поразил его своим интересом к биологии (Бухарин хранил дома орнитологическую коллекцию и держал ручную лисицу) [100, с. 47—48].

* См. [96, с. 44].

** См. [97, с. 14—16; 98, с. 163—164]. Последний рассказ, собственно,

вторичен, так как является передачей от Бухарина И. А. Кассирско

му и затем от Кассирского — Икрамову. Эти истории, как бы то ни

было, очень похожи по содержанию, с различием лишь в сделанных

акцентах и деталях (в разговоре с Николаевским Бухарин, повиди

мому, преподнес этот рассказ как начало искренних отношений с

Павловым, в своем разговоре с Кассирским он подчеркнул, как уме

ло преодолел он сдержанность ученого).

*** Выражение «террорист» — из интервью Ю. А. Виноградова 13 июня

1969 г. с членом партии Коротиным, который в то время встречался

с Павловым. Е. Г. Ольденбург упоминает о приглашении Павловым