Василий Зайцев - Гвардейская танковая

Около полуночи впереди послышались частые выстрелы танковых пушек, глухая трель пулеметов и дробь автоматов. Колонна 63-й гвардейской танковой бригады остановилась. Приказав комбату Скринько стоять на месте, я проехал в голову колонны, где увидел командира 63-й бригады гвардии полковника М. Г. Фомичева.

Он наблюдал, как ведет бой его головной батальон, которым командовал гвардии капитан М. Ф. Коротаев. Я спросил у комбрига, нужна ли какая-либо помощь от нашей бригады. Он ответил, что с небольшими силами противника расправится один Коротаев.

В это время подъехал командир корпуса гвардии полковник Н. Д. Чупров. М. Г. Фомичев доложил ему обстановку, а я представился. "Где ваш комбриг?" спросил Н. Д. Чупров. Я доложил, что он следует за 1-м танковым батальоном. "Вызовите его ко мне", - приказал комкор. Посланный мною офицер связи вскоре вернулся и доложил мне, что за колонной 1-го танкового батальона он никого не обнаружил. Об этом я в свою очередь доложил командиру корпуса. Он приказал мне следовать вместе с 1-м танковым батальоном за штабом корпуса и одновременно принять меры для поиска основных сил бригады.

Примерно в 4 часа ночи на штаб корпуса вышла группа танков противника и открыла огонь. По приказу командира корпуса 1-й танковый батальон отразил атаку вражеских танков, после чего мы проследовали за штабом корпуса в деревню Петраковцы. В течение ночи мы с гвардии капитаном Скринько пытались связаться по радио с бригадой, но безрезультатно.

Утром 13 января мы перехватили радиограмму, в которой сообщалось, что бригада ведет в населенном пункте Лисув тяжелый бой с превосходящими танковыми силами противника. Я доложил об этом командиру корпуса и попросил разрешения выступить с 1-м танковым батальоном на помощь бригаде, но получил отказ. В середине дня прибыл начальник химической службы бригады гвардии капитан А. Я. Климович с запиской гвардии подполковника И. И. Скопа. Наш замполит сообщал, что комбриг гвардии полковник Н. Г. Жуков погиб, и просил немедленно прибыть в бригаду. Я доложил содержание записки командиру корпуса. Обеспокоенный этим, гвардии полковник Н. Д. Чупров разрешил мне отправиться в бригаду, но оставил 1-й танковый батальон в своем подчинении в качестве боевого прикрытия штаба корпуса. В сопровождении гвардии капитана Климовича и двух разведчиков я отбыл в Лисув.

В деревне Лисув перед нами предстало печальное зрелище. На месте бывших домов и надворных построек дымились пожарища. Повсюду виднелись обгоревшие остовы танков. Единственный уцелевший дом служил и медицинским, и командным пунктом бригады. Поздоровавшись с гвардии подполковником И. И. Скопом, офицерами штаба, я вступил в командование бригадой.

Выслав разведчиков на поиск тела погибшего гвардии полковника Н. Г. Жукова, заслушал доклады командиров танковых батальонов гвардии майоров Никонова и Анкудинова, командира батальона автоматчиков гвардии майора Бендрикова о состоянии их подразделений. В танковых батальонах сгорело 11 танков, столько же получили серьезные повреждения. На поле боя стояли остовы 35 сгоревших и полуразбитых танков противника. Еще больше разбитой техники немцы успели эвакуировать.

По рассказу И. И. Скопа, докладам комбатов и офицеров штаба, события в бригаде после того, как она потеряла из виду 1-й танковый батальон, развивались следующим образом. Комбриг гвардии полковник Н. Г. Жуков, убедившись, что идущая впереди машина, которую вел заместитель начальника штаба бригады гвардии майор Долгополое, отстала от 1-го танкового батальона, взял управление в свои руки. Вперед, в направлении Лисув, он выслал разведку во главе с командиром танкового взвода гвардии лейтенантом М. В. Побединским. Двигаясь ночью без света, Побединский заметил подходящую с запада колонну фашистских танков. Укрывшись в хуторе, близ дороги, разведчики насчитали до 70 танков, о чем доложили по радио комбригу. Находившийся в боевых порядках 2-го танкового батальона гвардии полковник Н. Г. Жуков приказал пропустить немецкие танки.

Достигнув на рассвете деревни Лисув и дойдя до ее центра, разведка почти вплотную подошла к колонне немецких автомашин с артиллерийскими орудиями на прицепе. Около костров на обочине грелись, как ни в чем не бывало, солдаты, принявшие, очевидно, танки Побединского за свои. По приказу следовавшего на танке Побединского гвардии капитана В. А. Маркова взвод открыл огонь из пушек и пулеметов, рассеял гитлеровцев, многих из них взяли в плен, в том числе командира артиллерийского полка 17-й танковой дивизии.

Из доклада гвардии лейтенанта Побединского, показаний пленных гвардии полковнику Н. Г. Жукову стало ясно, что вот-вот на Лисув обрушится удар главных сил 17-й танковой дивизии противника. Он поставил задачу подразделениям на отражение атаки врага. На ключевых позициях у костела и кладбища заняла оборону рота гвардии капитана Маркова.

Не прошло и часа, как немцы открыли ураганный артиллерийско-минометный огонь и на подходе к деревне показались фашистские танки. В деревне начались пожары, заметались женщины, дети. Учитывая, что через 10-15 минут деревня станет ареной ожесточенной танковой схватки, командир 3-го танкового батальона гвардии майор Анкудинов поручил комсоргу батальона гвардии сержанту Рыжову и механику-водителю своего танка гвардии сержанту Музыченко как можно скорее отвести жителей деревни в безопасное место. Большинство жителей послушно последовали за Рыжовым и Музыченко. Выполнив приказ комбата, танкисты заняли свои места в танке.

В это время фашистские танки вошли в деревню и главный удар обрушили на позиции 2-го танкового батальона гвардии майора Никонова, прежде всего на роту Маркова. На танки гвардии лейтенантов Побединского, Кузнецова, Абузгалиева, Маринина шли 17 "тигров". Марков доложил обстановку гвардии полковнику Н. Г. Жукову. "Из Лисува ни шагу!" - приказал комбриг.

Расставив танки с таким расчетом, чтобы нанести наибольший урон фашистам и одновременно постараться сберечь свою технику и людей, Марков приказал подпускать вражеские машины как можно ближе и потом бить их наверняка по уязвимым местам. Когда до танков противника оставалось 150 метров, он скомандовал открыть огонь. Четыре "тигра", метко пораженные экипажами гвардии младшего лейтенанта Лабуза, гвардии лейтенантов Абузгалиева и Побединского, задымились и вышли из строя. Ведя огонь по немецким танкам, Марков и его боевые, не знающие страха танкисты подбили еще несколько машин, удержали занимаемую позицию. Особенно отличились танковый снайпер Тихон Агафонов из экипажа Побединского, заряжающий 18-летний Володя Анфалов из экипажа Трофимова. Оставив на кладбище и около костела 13 сожженных "тигров" и "пантер", противник попятился назад.