Наталья Горбачева - Серафим Саровский

Далеко ездить не надо — вот какую святыню имеем мы в самом центре России. Безбожная советская власть хотела стереть с лица земли само название Сарова. Этот городок, ставший одним из ядерных научных центров СССР, строго засекретили и назвали Арзамас-16. Совсем недавно название вернули, но в Саровский монастырь без специального пропуска пройти нельзя. К святым нужен пропуск. Отец Серафим говорил про Саровскую обитель, что там множество святых монахов почивает, но прославлены они не будут.

Близкий отцу Серафиму священник Казанской Дивеевской церкви отец Василий Садовский однажды пришел к старцу, и тот его спросил:

— Как, батюшка, думаеть, хорош ли Саров?

— Как не хорош, батюшка, чего же еще лучше? — ответил отец Василий.

— Во, во! Ведь Саров только рукав, а Дивеево-то целая шуба! А хорош ли собор-то у нас, батюшка? (Речь шла о Саровском соборе. — Н. Г.)

— Хорош, батюшка.

— Хорош, батюшка, как не хорош, очень хорош, — воскликнул отец Серафим. — А я тебе говорю, что у нас в Дивееве еще лучше того собор будет! И в этом соборе, в Дивееве, все иконы, какие только ни есть на всем свете и даже на Афоне, всех явлений Божией Матери, у меня-то в соборе все они, батюшка, будут. И ты не гляди, какой теперь Дивеев. Скажу тебе, тогда Дивеев будет диво, когда убогий Серафим ляжет в Сарове, а плоть свою перенесет в Дивеево. Много в Сарове почивает святых, батюшка, а открытых мощей нет и никогда не будет, а у меня же, убогого Серафима, в Дивееве будут.

Так и случилось, что «убогий Серафим», похороненный в Сарове, был перенесен в Дивеево своими мощами в день прославления в 1903 году. В 1920 году рака с его мощами была вскрыта, и останки великого старца исчезли, и их след затерялся. Через семьдесят лет после исчезновения мощи были вновь обретены, выставлены для всеобщего поклонения в Александре-Невской лавре Санкт-Петербурга и в Елоховском соборе Москвы, а затем снова перенесены в Дивеево и положены в Троицком соборе Серафимовой обители. Знаменательно, что со дня кончины старца до первого обретения его мощей прошло тоже семьдесят лет.

В свое время, когда трудами и молитвами старца Дивеевская обитель только еще расцветала, ее великий покровитель однажды в незначительном на первый взгляд разговоре в праздник Рождества Богородицы сказал: «Придет время, и мои сиротки в Рождественские ворота, как горох, посыплются». Никто ничего не понял.

Пророчество объяснилось в 1927 году, когда на Рождество Богородицы монастырь закрыли, а монахинь выгнали. Но теперь монастырь вновь возрождается, приобретая былую красоту и славу. Ждут, по неложному слову святого старца, ждут в обители прославления трех монахинь: схимонахини Александры (Агафьи Семеновны Мельгуновой, основательницы Дивеевской общины), схимонахини Марфы (Марии Семеновны Мелюковой), монахини Елены (Мантуровой). Они и лежат все вместе — около Казанской церкви. Христиане теперь могут поклониться этим святым могилам.

Рядом с ними есть еще одна могила — Николая Александровича Мотовилова, «служки Серафимова», человека, с чьим именем связано пророческое слово святого старца к последнему российскому императору.

Рассказ о Мотовилове начнем с необычного предсказания одной девочке. Одну из трех дочерей Ивана Семеновича Мелюкова звали Елена. С шестилетнего возраста она жила у своей тетки Прасковьи Семеновны в Дивееве и изредка бывала у батюшки Серафима, который любил заниматься с ней, играл и пророчески говорил, что она будет «великая госпожа», благодетельница Дивеева. Приходившим с ней сестрам отец Серафим приказывал кланяться малютке и благодарить за будущие благодеяния…

Николенька Мотовилов тоже в раннем детстве увидел отца Серафима в первый раз. Мать его, молодая вдова, приезжала к старцу за утешением. Это было в 1816 году. Старец только что отворил двери своей затворнической кельи для посетителей, и вдова богатого помещика Мотовилова с сыном были одними из первых посетителей. Обстановка кельи поразила мальчика настолько, что он и много лет спустя помнил ее во всех подробностях. Особенно запомнилось ему обилие горящих свечей в семи больших подсвечниках перед иконой Божией Матери. Смысла бесед своей матери со старцем мальчик не понимал и заскучал, начал бегать по келье, насколько позволяла теснота. Мать стала упрекать сына, но отец Серафим остановил родительницу:

— С малюткой ангел Божий играет, матушка! Как можно ребенка останавливать в его беспечных играх… Играй, играй, деточка! Христос с тобою!

Достигнув определенного возраста, Мотовилов поступил в Казанский университет. Но в 1826 году умерла мать, оставив Николая семнадцатилетним «действительным студентом», наследником имений в Нижегородской, Симбирской и Ярославской губерниях и попечителем своей пятнадцатилетней сестры.

В те времена дворянская честь требовала обязательной службы государству. Молодой человек, закончив обучение, должен был определиться на службу, уклонение от которой считалось таким позором, что ни одна девушка из порядочного семейства не пошла бы замуж за того, кто не прослужил в военной или гражданской службе царю и отечеству.

А сердце Николая уже было охвачено «страстью нежной» к Катеньке Языковой из старинного рода дворян, живших по соседству с симбирскими деревнями Мотовиловых. Еще двенадцатилетней девочкой приметил он Катеньку, сироту без отца, преданно ухаживающую за своей больной матерью. Нравился ли ей Мотовилов — неизвестно, но надежда видеть любимую девушку своей женой не покидала Николая Александровича долгие годы.

«Чтобы получить руку Языковой, надо служить», — так думал Мотовилов. Через подругу своей покойной матушки Н. И. Саврасову семнадцатилетний молодой человек познакомился с симбирским губернским предводителем князем Баратаевым и вскоре так с ним сблизился, что тот открыл Мотовилову, что он — гранметр ложи Симбирской и великий мастер Иллюминатской Петербургской ложи, иными словами, масон. Вот слова самого Мотовилова:…Он пригласил меня вступить в число масонов, уверяя, что если я хочу иметь какой-либо успех в государственной службе, то, не будучи масоном, не могу того достигнуть ни под каким видом. Я отвечал, что батюшка, родитель мой, запретил мне вступать в масонство, потому что это есть истинное антихристианство, да и сам я, будучи в университете и найдя книгу о масонах, в этом совершенно удостоверился и даже видел необыкновенные видения, предсказавшие судьбу всей жизни моей и возвестившие, что мне идти против масонства, франкмасонства, иллюминатства, якобинства, карбонарства и всего с ними тождественного и противящегося заповедям Господним. Это так разозлило и еще больше — мое простодушно открытое намерение ехать в С.-Петербург для определения на службу в Собственную Его Императорского Величества канцелярию, что он поклялся мне, что я никогда и ни в чем не буду иметь успеха, потому что сетями масонских связей опутана не только Россия, но и весь мир.