Герберт Вернер - Стальные гробы. Немецкие подводные лодки: секретные операции 1941-1945

Членам экипажа, находившимся наверху, было приказано спуститься вниз. На палубе остались вахтенные и капитан вместе с гостем, который прибыл на борт лодки всего лишь за полчаса до нашего отхода в море. Капитан-лейтенант Келблинг, соученик Паульсена, был назначен к нам как перспективный кандидат в командиры. У него не было специальных обязанностей. В его задачу входило пополнить свой опыт участием в боевом походе. Позже мы прошли сквозь флотилию рыбацких траулеров, лениво покачивавшихся под ярким солнцем. Их жёлтые, красные и зелёные углы парусов упирались в тёмно-синее небо, как верхушки разноцветных сахарных головок. После того как мы приблизились к последнему из траулеров, Паульсен тихо скомандовал:

– Полный вперёд. Курс по пеленгу 2-7.

Когда берег исчез, «У-557» совершила своё первое тренировочное погружение. Три дня мы не видели ни самолёта противника, ни дымка транспорта. Бискайский залив оставался спокойным и пустынным. После прохождения восьмой западной долготы Паульсен вскрыл запечатанный конверт, полученный от адмирала Деница. Нам было приказано охотиться на линиях прохождения конвоев в Северном проливе между Ирландией и Шотландией: штаб предполагал, что в этом районе происходит интенсивное движение судов противника. В конверте содержались также сведения о минных полях близ пролива.

«У-557» взяла курс на северо-запад. Дизели лодки выстукивали симфонию, которая заставляла наши сердца учащённо биться. На следующее утро ровно в 7.00 команда была разбужена громкой музыкой по радио. Уже не первый раз песня под фонограмму возвещала наступление нового дня на борту лодки. Необычным было то, что передавалась английская песня. Все узнали знакомую мелодию и, широко улыбаясь, подпевали: «Мы развесим своё белье на линии Зигфрида…» Англичане, так и не захватив знаменитый оборонительный вал, оставили эту пластинку в Лорьяне вместе с кипами своей военной формы и боеприпасами, когда спасались бегством через Францию на родину от наступающих германских войск в 1940 году.

На шестой день похода мы вошли в опасную зону, в 120 милях к юго-западу от Фастнет-Рок, маяка на южной оконечности Ирландии. Здесь южные маршруты конвоев сходились в узкую полосу шириной не более 80 миль. Мы, однако, ничего не обнаружили в этом районе и продолжили круговое движение приблизительно в 250 милях от побережья Ирландии, чтобы избежать встречи с британской авиацией. Постепенно мы достигли 58-й параллели, резко развернулись правым бортом и пошли курсом на восток к Северному проливу. Через десять дней после разлуки с французским раем мы прибыли в точку, расположенную в трёх милях на северо-запад от возвышающихся утёсов острова Иништрахалл, который находился почти в центре судоходной линии. Мы пытались здесь затаиться, но сильное течение, проходящее через Северный пролив, относило нас назад в Атлантику.

Мы патрулировали в этом районе несколько дней, не услышав ни единого звука и не обнаружив ни одного судна. Было очевидно, что англичане изменили маршрут движения конвоев. Бесплодные поиски начали сказываться на настроении команды. Удручённый Паульсен связался со штабными лодками, попросив разрешения перебраться в более перспективный район охоты за конвоями. В ответ сообщалось, что штаб получил достоверную разведывательную информацию из Новой Шотландии. «Двигайтесь к 69-й долготе. Ожидается конвой из Галифакса общим курсом на восток-северо-восток. Скорость 11 узлов. Слабое охранение. Счастливой охоты», – гласила телеграмма.

Три дня мы мчались на запад на большой скорости. Ночью прибыли в указанный район. Чёрная морская поверхность едва колыхалась. «У-557» застопорила двигатели. Акустик начал слушать. Однако в эту ночь мы не обнаружили противника. С первыми лучами утреннего солнца мы продолжили патрулирование и стали пересекать квадрат, беспорядочно меняя курс. В 15.10 того же дня я прокладывал курс за небольшим столиком в помещении центрального поста. В это время вахтенный на мостике закричал:

– По пеленгу 300 градусов вижу дымок!

Командир метнулся мимо меня и выскочил наверх. Я слышал, как он сердито отчитывает вахтенного:

– Ты называешь это дымком? Да здесь целый лесной пожар! Все по местам!

Когда я занял своё место на мостике, «У-557» развернулась в сторону чёрных дымов. Мы приблизились. Клубы дымов превратились в сплошную завесу. Показались верхушки мачт и дымовые трубы эсминцев, идущих впереди охраняемых судов. Через пять минут на горизонте показался лес мачт. Мы пересекали курс огромного конвоя.

15.35. «Тревога!»

15.45. Конвой пока не просматривается через перископ. Паульсен полагается исключительно на донесения акустика. Члены команды тихонько занимают свои места. Торпедисты загрузили торпедные аппараты. Матрос наладил счётное устройство. Я взялся за руль.

16.10. Показались два сторожевика, идущие переменным курсом.

16.25. Акустические приборы обнаружили два эсминца, их гребные винты вращаются на полных оборотах. Однако охотники движутся так, как будто не вполне представляют себе, в каком направлении искать затаившегося противника. Импульсы «асдика» начали барабанить по корпусу подлодки.

16.35. Шум двигателей идущего конвоя нарастает. Грохот поршней двигателей, вращающихся винтов множества судов достигает своего предела.

16.45. Визнер рассчитал скорость и курс конвоя. Остальное было за Паульсеном. Он развернул лодку в атакующую позицию. Командир постоянно перемещал перископ вверх и вниз в зависимости от высоты волн и старался выхватить отчётливое изображение наиболее крупных целей. Потом решительно скомандовал:

– Подтвердить готовность торпедных аппаратов один-пять.

– Аппараты один-пять к бою готовы, – доложил Керн.

За 25 секунд Паульсен произвёл пять пусков торпед. Теперь мы в рубке подсчитывали секунды, за которые торпеды достигнут целей. Между тем командир продолжал манипуляции с перископом, следя за приближавшимися транспортами. Они раскачивались на малой волне, которая беззаботно несла их навстречу гибели. В течение минуты этот респектабельный парадный строй качающихся гигантов будет разрушен горящими и тонущими судами. Остальные суда, чьи команды потряс ужас свершившейся катастрофы, удалятся на полном ходу.

Последовали один… два… три мощных взрыва. Командир, широко улыбаясь, распорядился:

– Старпом, запиши: торпедирован транспорт тоннажем пять тысяч тонн, другой – тоже пять тысяч. Попаданием в корму поражён транспорт тоннажем четыре тысячи тонн. Две торпеды прошли мимо. Что случилось с этими чёртовыми торпедами?

17.05. Мы все, находившиеся в рубке, получили возможность наблюдать катастрофу. Три огромных судна сильно накренились, окутанные столбами дыма и огня. Белые спасательные шлюпки болтались на шлюпбалках. К погибающим судам спешили два эсминца. Перед нами предстала страшная картина, расписанная яркими красками.