Аркадий Столыпин - Дневники 1919-1920 годов

Втянулись в деревню. Справа колоссальный глинистый обрыв, слева огромный пруд. Дорога сначала огибает пруд, затем круто поворачивает вправо, и надо уже через плотину входить в село. Впереди Вишневский с несколькими всадниками встретил пехотинца с винтовкой. Кто-то выстрелил. Пехотинец взмахнул руками и упал с насыпи на белый лёд пруда. Сверху раздалось несколько выстрелов. Положение становилось критическим. В узком промежутке между прудом и крутым откосом мы были в страшной опасности.

Денисов решил выбраться снова наверх; я последовал его примеру и стал подыматься по крутой скользкой дороге. Не успел я вывести эскадрон, как случилось нечто совершенно неожиданное. С той стороны, где, несомненно, была наша пехота, в упор затрещали два пулемёта. Пули целым роем пронеслись сначала над головой, потом ниже, мимо нас. Одна свистнула над самым ухом. Несколько лошадей перевернулось вместе с всадниками. Упал Кишинский. Я едва успел крикнуть: «За сараи, ходу за сараи!» Через минуты, сбившись в кучу, мы уже стояли за сараями. Я перевёл дух и рассыпал эскадрон лавой. Пошли галопом в поле, потом, не слыша больше выстрелов, <я> перевёл в рысь и наконец остановил лаву. Кишинский сидел уже на пулемётной тачанке, с бледным лицом и покрытый грязью.

– Что с Вами?

– У меня убили лошадь, и, кажется, я сломал себе ребро.

– Жаль, лошадь была хорошая.

Я вызвал охотников, и мы сняли седло. Я тщетно искал, куда угодила пуля. Бедное животное было убито наповал, и раны не было даже видно. Стали подсчитывать трофеи: 4 пулемёта, из них 1 кольт, 2 маузера и французское ружьё-пулемёт; штук 60 винтовок, корзины с разной дребеденью, бельём и пр., 50 именных, агитационная литература и сахар.

Усталые и довольные, мы с Денисовым стали приводить себя в порядок и делить добычу. Корзины взломали, «литература» весело запылала. Среди именных всё больше мальчики лет 18-19-20. На многих нового образца шапки из зелёного сукна с наушниками.

Отдохнув, поехали в деревню, из которой неприятель был уже выбит. Оказывается, это передовые части 47-й дивизии, именно какой-то Гомельский полк. Расстреляли комиссара – жида по фамилии Фидельман – и двух-трёх коммунистов. Весь этот отряд, на 3-й батальон которого мы только что наскочили, имеет задачей поймать наш отряд, который, между прочим, именуется у большевиков Сводно-Одесским. К счастью, у них нет кавалерии, и потому у нас путём разведки больше сведений. Мы всегда знаем, хотя и приблизительно, где они; у них же имеются только довольно туманные сведения.

Идёт, в общем, партизанская война и игра в кошки-мышки или даже в жмурки. Всего в Жидовцах захвачено до 80 пленных при 4-х пулемётах. Человек 100 успело удрать. Командир полка на доклад Денисова сказал лестную фразу, что, мол, от 3-го и 2-го эскадронов другого нельзя было и ожидать.

Вернулся Гоппер. Оказывается, 9 подвод, за которыми он гнался, оказались порожними.

с. Кошляки

24 ноября 1919 г.

Утром выступили обратно в Жидовцы, где пехота готовилась выступать на местечко Корнин. У нас задача: выбить противника из Корнина, деморализовать его и затем, невзирая на исход боя, отойти к железной дороге.

Вперёд пошла пехота. 75-й полк по большой дороге через Сахарный завод [30], 78-й вправо с 7-м, 6-м и 5-м эскадронами. Влево 4-й и 1-й на селение Кривое. 3-й и 2-й в резерве за 75-м полком. Подходили к Корнину очень медленно. Надо было подойти всем колоннам одновременно и вдобавок осторожно. Вскоре нарвались на пехоту в количестве 60 человек при пулемётах у Завода. Заставу эту севастопольцы [31] сбили без труда. К вечеру 3 батальона, что занимали Корнин, ушли почти без боя в направлении на Королёвку – Гнилец. 4-й и 1-й <эскадроны> нарвались на 60-80 человек у о. Кривое. С опушки их обстреляли из 4-х пулемётов. Они выкатили свои, и противник отошёл по улицам деревни. Граф Шамборант атаковал из улицы по направлению на кладбище, но его лошади завязли в топкой глине и приотстали. Был ранен 1 драгун и корнет кн. Долгоруков. Последний тяжело – в живот и руку. Наши пулемёты отогнали противника, и в общем забрано было 28 пленных. 1-й эскадрон начал обход, но натолкнулся на овраг и в бою участия не принимал. По дороге из Кривого Долгоруков скончался.

с. Кошляки

25 ноября 1919 г.

Днёвка – первая до сих пор. Хоронили бедного Долгорукова. Печальные были это похороны: скверная телега, запряжённая двумя лохматыми и маленькими, как козы, лошадками. На соломе простой деревянный гроб, на нём шашки и волчья папаха Долгорукова. Всю дорогу шёл снег. Хоронили уже почти в темноте. Торопились. Кое-как сделали то, что полагалось, и побежали домой, холодные, засыпанные снегом, простуженные и злые.

с. Вербов

26 ноября 1919 г.

Наш и 1-й эскадроны пошли отдельно от полка. Мы посланы на присоединение к Симферопольскому офицерскому полку в д. Вербов. Шли целый день через деревни Романовка, Ерчики Жидовецки, местечко Жидовцы, Лозовики, Койловка и Котлярка. По дороге заблудились, плутали по снегу и нашли селение только по лаю собак.

В Вербове симферопольцев [32] нет. Карцев не знает, что делать. Кругом неизвестно кто, не выяснено, где неприятель. Приходится выставлять сторожевое охранение.

с. Вербов

27 ноября 1919 г.

Полковой праздник. Выслали разъезды во все стороны, пока они ещё не вернулись.

В эскадроне идёт пьянство. Достали самогону, скверного и вонючего, и вишнёвой наливки. Господа офицеры тоже «на взводе». Идёт дождь.

с. Кривое

28 ноября 1919 г.

27-е мы провели довольно неожиданно. Из Вербова решили перебраться в с. Котлярка, что и выполнили к вечеру. Разместившись по квартирам, совершенно неожиданно получили приказание присоединиться к полку.

Шли в проливной дождь, сбились с дороги, так как густой туман, словно саван, окутывал землю. Пришли голодные, усталые, промокшие до нитки и ругаясь, как ломовики [33].

Сегодня было пьянство в 4-м эскадроне.

с. Котлярка

29 ноября 1919 г.

Опять дождь и туман. Противника в Ходоркове нет, и он ушёл на север. Вели наступление на Яроповичи, но противник ушёл. Будем здесь ночевать. Пехота и артиллерия останутся в Вербове.

с. Котлярка

30 ноября 1919 г.

Пехота куда-то ушла из Вербова. Выслано 2 разъезда от нашего эскадрона. Один с Люфтом на Ходорков, другой с Гоппером на Корнин. 4-й эскадрон целиком выслан на Вербов – Зарудницы.

От Шамборанта только что пришло донесение, что его обстреляли у Зарудницы 4 пулемёта и около 150 пеших, что он пытался атаковать, но не мог, только потерял двух лошадей. Затем его обстреляла артиллерия, и на него повели наступление, после чего он отошёл на Вербов. В подмогу выслан 2-й (дежурный) эскадрон.