Николай Зенькович - Тайны ушедшего века. Лжесвидетельства. Фальсификации. Компромат

— Тимофеев сволочь. Подлец он. Такие люди и хорошее могут изобразить плохим.

— Я не согласен, что Тимофеев сволочь, — возразил Ворошилов. — Он член партии с 1914 года. Ему жаль тебя, и он хочет помочь. Понятно, тебе это не нравится, а он говорит то, что было. Ты продолжаешь пить. От тебя и сейчас пахнет водкой. Я в своей жизни насмотрелся на алкоголиков и знаю, что это такое. Если ты подвержен этому пороку, ты лишен объективности. Поэтому ты должен понять, что Тимофееву жаль тебя.

— Он писатель, книги пишет, — оправдывался Сталин.

Дальнейший ход беседы тщательно фиксировался помощниками Ворошилова, которые, как видно из стенограммы, не обходили острых углов:

«К. Е. Ворошилов. Значит, он тебя лучше видит, чем другие.

В. И. Сталин. Он дал мне свою рукопись на рецензию, я прочитал и сказал, что книга дерьмо.

К. Е. Ворошилов. Ты и обозлен на него. Но дело не в этом, надо вести себя как полагается.

В. И. Сталин. Я прошу, дайте мне работу.

К. Е. Ворошилов. Работу дадут. Не в этом дело. Ты должен перестроить свою жизнь. Надо взять себя в руки и категорически прекратить пить. И это только от тебя зависит. Работу тебе дадут, но ты должен подготовить себя к этой работе, какая бы она ни была. Если ты этого не сделаешь, то тебя может постигнуть прежняя участь. У нас государство, а не лавочка, и нельзя терпеть, когда вокруг тебя околачивается всякая сволочь. Об этом к нам, кроме письма Тимофеева, поступают и другие сообщения.

В. И. Сталин. Прошу зачитать».

Ворошилов зачитывает донесение заместителя начальника Главного военно-медицинского управления по политической части генерала Лайок. Во время чтения В. И. Сталин возмущенно пожимает плечами.

«К. Е. Ворошилов. Напрасно ты возмущаешься. Люди не могут молчать, когда ты ведешь себя безобразно. Они отвечают за порядок в санатории, а значит, и за твое поведение и, если хочешь, за твою жизнь.

В. И. Сталин. Да, я выпивал, но до утра не пропадал, ездил в Минеральные Воды и вернулся в этот же день около полуночи. Я вас понимаю, Климент Ефремович. Знаю ваше доброе ко мне отношение. После смерти отца считаю вас вторым своим отцом.

К. Е. Ворошилов. Но ты своего отца не слушался. Сколько раз он нам жаловался, когда ты еще учился в школе.

В. И. Сталин. Людям, которые пишут эти бумажки, делать, видимо, нечего. Пусть правду пишут, а здесь сплошная ложь.

К. Е. Ворошилов. А что здесь неправда? Ты не отмахивайся. Пишут правду. В тюрьму ты был посажен не так просто, а по делам. Теперь выпущен — надо ценить это. Вести себя как следует.

Вот твоя сестра Светлана живет, как полагается и на нее никаких сигналов нет. Она любит тебя. А ты ведешь себя неправильно. Если наберешься сил, энергии, то можешь исправиться.

В. И. Сталин. Спасибо, Климент Ефремович.

К. Е. Ворошилов. Ты не согласен, вижу?

В. И. Сталин. Нет, почему же? Но такие слова, конечно, не радуют.

К. Е. Ворошилов. Дочь Надя, находившаяся с тобой в санатории, — от какой жены?

В. И. Сталин. От Галины — первой жены.

К. Е. Ворошилов. Как же тебе не стыдно в присутствии 16-летней дочери устраивать пьянки?

Ты можешь махать руками и возмущаться, но, прочитав эти письма, мы все, члены Президиума, им поверили.

В. И. Сталин. Это и плохо.

К. Е. Ворошилов. Ты вышел из тюрьмы. Теперь ты на свободе, тебе помогают найти свое место в нашем обществе. Ты должен оценить это по достоинству.

Повторяю, ты необъективен к своим поступкам. Ты должен об этом хорошо подумать.

Имей в виду, в компании с тобой могут быть и провокаторы, и люди, подосланные нашими врагами.

Сестра твоя ведет себя правильно, хорошо, к ней никто не придерется. Она считает тебя неплохим человеком. Она прямо говорит — во всем виновата проклятая водка.

Повторяю, ты неправильно себя ведешь, за тебя душа болит. Наберись сил и возьми себя в руки.

В. И. Сталин. Спасибо, Климент Ефремович.

К. Е. Ворошилов. Ты должен твердо заверить, что больше такие безобразия не повторятся. Ты даешь мне слово?

В. И. Сталин. Что говорить. Надо делать. Я докажу делом.

К. Е. Ворошилов. Прежде чем начать работать, надо покончить со всем тем, что тебе мешает жить и работать. Если ты не заверишь нас, что будешь вести себя хорошо, то работы не дадим.

В. И. Сталин. Хочу просить вас помочь мне встретиться с Никитой Сергеевичем.

К. Е. Ворошилов. Я обещаю помочь, но Никита Сергеевич сейчас в отъезде.

В. И. Сталин. Куда он уехал?

К. Е. Ворошилов. На юг.

В. И. Сталин. Я бы мог поехать к нему?

К. Е. Ворошилов. Не следует этого делать. Он недели через три вернется.

В. И. Сталин. Сегодня я был у Малиновского, просил у него работу, но он сказал, что без Никиты Сергеевича решить этого вопроса не может.

Вы разрешите мне, Климент Ефремович, к вам изредка приезжать?

К. Е. Ворошилов. Не возражаю, если будешь приезжать трезвый.

В. И. Сталин. Если приеду трезвый — пустите, пьяный — выгоните. Я сейчас одинок, не с кем посоветоваться.

К. Е. Ворошилов. Какую ты хочешь работу?

В. И. Сталин. Любую. Тяжело сидеть без дела. Выпрашивать неудобно, какую дадут.

К. Е. Ворошилов. Если министр обороны не может, придется подождать. Еще раз говорю тебе — немедленно брось водку.

В. И. Сталин. Не такой уж я отпетый пьяница, больше создали славу. Пойду работать, и все встанет на свое место, исправлюсь.

К. Е. Ворошилов. И надо, у тебя есть сила воли, исправляйся. А из твоих слов выходит, пока не работаешь, можно выпивать. Возьми себя в руки.

В. И. Сталин. Будет сделано, Климент Ефремович.

К. Е. Ворошилов. Как живет сестра? Ты с ней встречаешься?

В. И. Сталин. Не знаю, я у нее не бываю.

К. Е. Ворошилов. Почему? Она любит тебя.

В. И. Сталин (с раздражением). Дочь, которая отказалась от отца, мне не сестра. Я никогда не отказывался и не откажусь от отца. Ничего общего у меня с ней не будет.

К. Е. Ворошилов. Это неправильно. Она не отказывается от всего хорошего, что сделал отец. Но в последние годы у твоего отца были большие странности, его окружали сволочи, вроде Берия. Было же так, когда он спрашивал меня, как мои дела с англичанами, называл же он меня английским шпионом. Тысячи других невинных людей были расстреляны.