Лира Муховицкая - Воронцовы. Дворяне по рождению
Бурбо́ны (ед. ч. Бурбо́н) – европейская династия, младшая ветвь королевского дома Капетингов, происходящая от Робера (1256–1317, граф Клермон, по жене сир де Бурбон), младшего сына Людовика IX Святого. Вступили на французский престол с пресечением другой ветви Капетингов, династии Валуа, в 1589 году (в лице Генриха IV Наваррского). Династия является, вероятно, не только древнейшим, но и самым многочисленным из европейских монарших домов. Еще до провозглашения Генриха Наваррского королем Франции от основного древа рода Бурбонов отделились принцы Конде и несколько иных ветвей, из которых только ветвь Бурбонов-Бюссе продолжает существовать и сегодня.
Вмешательство в эти дела временщика Зубова, прямые, доходившие до резкости ответы посла не только в частных письмах, но и официальных бумагах – способствовали значительному охлаждению к нему императрицы. Воронцов расходился со своим правительством и по вопросам о вооруженном нейтралитете, который он находил невыгодным для России. Вопрос о польских разделах, которые называл противными идее справедливости и возмущающими общественное мнение Западной Европы, также являлся предметом ожесточенных споров посла и правительства, которое он представлял. Спор о заселении британскими каторжниками Крыма, которое ему удалось отклонить, о замещении дипломатических должностей лицами иностранного происхождения, которых он называл «невеждами» и «проходимцами» – все это вопросы, которые не давали Семену Воронцову покоя и служили поводом постоянной переписки и обсуждения. Как дипломат Воронцов отличался жесткостью и никогда не шел на компромиссы.
Светлейший князь (с 1796) Платон Александрович Зубов (1767–1822) – последний фаворит Екатерины II, которая подарила ему Рундальский дворец в Курляндии. Хотя не имел таланта к государственным и военным делам, в 1793 году был пожалован чином генерал-фельдцейхмейстера (и генерала от инфантерии). Один из убийц Павла I, что многим историкам дает право именовать его уголовным преступником. Окружающие его ненавидели, но императрица осыпала милостынями своего последнего фаворита. После смерти Потемкина, на него переходят многие из тех должностей, которые прежде занимал Потемкин. По мнению современников абсолютный бездарь, мот и мелкий самозванец. К концу царствования императрицы Екатерины II светлейший князь Платон Александрович Зубов стал носителем следующего громкого титула: «генерал-фельдцейхмейстер, над фортификациями генерал-директор, над флотом Черноморским, Вознесенской легкой конницей и Черноморским казачьим войском главноначальствующий, Ее Императорского Величества генерал-адъютант, Кавалергардского корпуса шеф, Екатеринославский, Вознесенский и Таврический генерал-губернатор, Государственной Военной коллегии член, Императорского Воспитательного дома почетный благотворитель, Императорской Академии художеств почетный любитель и орденов российских Св. Апостола Андрея, Св. Александра Невского, Св. равноапостольного князя Владимира I степени, королевских прусских Черного и Красного Орла, польских Белого Орла и Св. Станислава и великокняжеского голштинского Св. Анны кавалер».
Он был моложе Екатерины II на 38 (!) лет. Ее убегающая молодость.
Вследствие этого его обходили по службе и изводили придирками. Традиционный, увы, государственный подход, назначение на должность, но лишение каких-либо полномочий. Неугодный несговорчивый Воронцов, «наскучив постоянными гонениями», решил было оставить службу, но потом передумал из-за сына, которому он решил дать лучшее в мире английское образование, да и ответственность перед Россией не позволяла ему малодушничать и принимать поспешные опрометчивые решения.
Русское посольство в Лондоне на Харлей-стрит (Harley street) и дома Воронцова на Мэнсфилд-стрит (Mansfi eld street) и в пригороде Лондона Ричмонде были центром немногочисленной русской колонии и гостеприимными местами для приезжавших в Англию. Дом Воронцова превратился в настоящий центр русской культуры, поскольку граф сделал девизом своей жизни слова: «Я русский и только русский». Н. Карамзин писал в «Письмах русского путешественника» о своем пребывании в Англии так: «Всего чаще обедаю у нашего посла, графа С. Р. Воронцова, человека умного, достойного, приветливого, который живет совершенно по-английски, любит англичан и любим ими. Всегда нахожу у него человек пять или шесть, по большей части иностранных министров. Обхождение графа приятно и ласково без всякой излишней короткости. Он истинный патриот, знает хорошо русскую историю, литературу и читал мне наизусть лучшие места од Ломоносова. Такой посол не уронит своего двора».
Такой посол не уронит своего двора! Это ли не высокая оценка деятельности Семена Воронцова на поприще дипломатии.
С воцарением Павла Воронцов был повышен в звание чрезвычайного и полномочного посла в Лондоне, а в 1797 году возведен в графское достоинство Российской империи и одарен населенными имениями в Финляндии. Даже самовольная задержка в Англии русской эскадры и отказ от предложенных ему званий вице-канцлера и канцлера, не изменили к нему милостивого отношения Павла I. Только натянутые отношения с Англией и политическое сближение с Францией привели Павла I к мысли о непригодности Семена Романовича в качестве посла в Англии. В 1800 году ему была дана отставка с дозволением остаться в Лондоне.
В феврале следующего года имения Воронцова, «за недоплату казне денег лондонскими банкирами и за пребывание его в Англии», были объявлены конфискованными без всякого расследования и суда. Но в следующем же месяце распоряжение это было отменено императором Александром I и Воронцов вновь назначен послом в Лондоне. Через пять лет усложнившиеся политические события, слабость здоровья и семейные невзгоды, особенно смерть брата Александра, заставили Семена Романовича просить окончательной отставки, которая и была ему дана в 1806 году.
Тогда же Воронцов покинул службу, проведя на посту посла более двадцати лет. Но принял решение остаться в Англии, которая стала для него вторым домом, и до своей кончины, последовавшей в 1832 году, не переставая время от времени, в письмах к друзьям и родным, высказывать свои мнения по поводу внешних и внутренних событий России. Кроме «Записок о русском войске» и многочисленных писем, имеющих большое историческое значение, Семеном Романовичем составлена автобиография (1796–97) и «Записка о внутреннем управлении России» (1802), свидетельствующие о твердой гражданской позиции, высоком понимании долга и чести.
Сына Михаила отец воспитывал сам, сам же составлял программы обучения, нанимая лучших учителей. Проведший молодость вдали от России, Михаил тем не менее свободно говорил по-русски, прекрасно знал английский и французский, греческий и латынь. Он изучал математику, архитектуру, естественные науки, вместе с отцом присутствовал на заседаниях парламента, знакомился с работой контор и промышленных предприятий.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});