А. Ходоренко - 10 гениев бизнеса

Но, несмотря на грандиозность и значимость предпринятого дела, Павлу Михайловичу были присущи сдержанность и некоторая замкнутость. Даже его обширная переписка не дает исчерпывающего представления о вкусах, мнениях и взглядах этого человека. Но некоторые факты могут показаться интересными.

Третьяков избегал встреч только с двумя категориями представителей власти – светской и духовной. Однажды ему сообщили, что в галерею прибудет Иоанн Кронштадский. Популярность этого священнослужителя среди верующих была огромной, многие считали его святым. В день посещения галереи Иоанном Кронштадским Третьяков ранним утром уехал в Кострому, на свою фабрику: «Скажите, что меня экстренно вызвали по делам фирмы на несколько дней».

Был только один визит высокого гостя, когда Павла Михайловича все-таки вынудили присутствовать при осмотре его коллекции: в 1893 году галерею посетил Александр III с супругой. Их сопровождали министры граф С. Ю. Витте, граф И. И. Воронцов-Дашков и президент Академии художеств, брат царя Великий князь Владимир Александрович.

Одним из отличительных качеств Третьякова была его неприязнь ко всякого рода политической рекламе, чинам и званиям. Павел Михайлович неоднократно отказывался от торжественного празднования основанных им благотворительных учреждений. Пожалование званий также вызывало в нем только раздражение. В одном из его писем жене можно найти следующие слова: «Я был бы в самом хорошем настроении, если бы не неприятное для меня производство в Коммерции Советники, от которого я несколько лет отказывался и не мог отделаться. Теперь меня уже все, кто прочел в газетах, поздравляют, и меня это злит. Я, разумеется, никогда не буду употреблять это звание, но кто поверит, что я говорю это искренне».

Когда же П. М. Третьякову сообщили о пожаловании ему императором Александром III дворянства, то речь шла уже не о нелюбви к чинам, а о вошедшей в поговорку купеческой гордости. Третьяков ответил: «Очень благодарен Его Величеству за великую честь, но от звания дворянина отказываюсь… Я родился купцом, купцом и умру».

Естественно, П. М. Третьяков пользовался огромным общественным уважением. В наши дни, когда большинство простых людей по меньшей мере настороженно относится к предпринимателям, следующая сцена кажется почти невероятной. Е. К. Дмитриева вспоминает: «Как-то мой муж ехал на извозчике по Мясницкой. Впереди он обратил внимание на кого-то, едущего на плохой лошадке, в стареньких санках… вид кучера какой-то неказистый, а самого седока почти не было видно за большим поднятым воротником шубы – однако все встречные, и на хороших рысаках, и просто прохожие… только увидя встречную скромную фигуру, усиленно все кланяются. Мужа это заинтересовало – кто же это, заслуживающий такого почета? Он попросил извозчика обогнать впереди едущего, и, когда обогнали, муж мой оглянулся и с восхищением увидел Павла Михайловича. Обеими руками он снял шапку и как можно низко поклонился Павлу Михайловичу – великому создателю Третьяковской галереи».

В конце ноября 1898 года Третьяков слег, началось обострение язвы желудка. Он отказался от консилиума врачей. Скрывая свои страдания от близких, каждое утро вызывал к себе служащих галереи и торговой конторы с докладами. О галерее он думал и в свое последнее утро 4 декабря 1898 года. Молча выслушав сообщения, Павел Михайлович угасающим голосом произнес: «Берегите галерею…» и тотчас умер. Эти слова были последними.

Похоронили П. М. Третьякова на Даниловском кладбище. А в 1948 году прах был перенесен на Новодевичье кладбище. В. В. Стасов в некрологе на смерть Павла Михайловича писал, что Третьяков умер знаменитым не только на всю Россию, но и на всю Европу: «Приедет ли в Москву человек из Архангельска или из Астрахани, из Крыма, с Кавказа или с Амура – он тут же назначает себе день и час, когда ему надо, непременно надо, идти на Замоскворечье, в Лаврушинский переулок, и посмотреть с восторгом, умилением и благодарностью весь тот ряд сокровищ, которые были накоплены этим удивительным человеком в течение всей его жизни».

После смерти Павла Михайловича Третьякова, галерея, по его завещанию, отошла в собственность города Москвы. В июне 1899 года Московской городской думой был создан попечительский совет – коллегиальный орган по управлению Галереей. Кроме Городского головы, князя В. М. Голицына (председателя совета), в него вошли В. А. Серов – от российских художников, И. С. Остроухов и И. Е. Цветков – от московских коллекционеров. Семью основателя представляла вторая дочь Третьякова, Александра Павловна Боткина.

Главной своей целью совет видел пополнение коллекции. Приобретались как произведения старого, так и нового искусства. Члены совета пристальное внимание уделяли приобретению картин современных художников. Их интересовало творчество молодых петербуржцев, создавших в 1898 году объединение «Мир искусства», москвичей из Союза русских художников, экспонентов выставки «Голубая роза». За первые три года существования совета в собрании прибавилось около семидесяти произведений. Во времена попечительства И. С. Остроухова в Галерее существенно расширился раздел, посвященный портретам, кисти живописцев XVIII века. Но вновь поступавшие работы размещались отдельно от основного собрания – в залах, которые специально отстраивались в бывшем жилом доме Третьякова.

Во время реконструкции 1900–1905 годов музейные здания обрели новые фасады, выполненные по проекту В. М. Васнецова в «русском стиле». Главный фасад с изображением Георгия Победоносца стал символом Третьяковской галереи. Неудобства, связанные со строительством, не мешали все более растущему потоку посетителей: за один только 1903 год в Галерее побывало 130 548 человек.

В 1899 году наследники Павла Михайловича передали совету завещанные Галерее 62 иконы, которые были тщательно изучены известным византологом и специалистом по древнерусскому искусству Н. П. Лихачевым. На основе проведенной им атрибуции в 1904 году была создана экспозиция икон. В ее устройстве принимали участие профессор Н. П. Кондаков, художник В. М. Васнецов, члены совета Галереи И. Е. Цветков и И. С. Остроухов.

К 1911 году стало ясно, что экспозиции необходима коренная перестройка. Московская городская дума в 1913 году избрала попечителем Третьяковской галереи Игоря Эммануиловича Грабаря, художника, архитектора и историка искусства. В Совет вошли Р. И. Клейн и А. П. Ланговой, от семьи основателя – старшая дочь, Вера Павловна Зилоти, а из прежнего состава остался князь Сергей Александрович Щербатов, живописец и коллекционер.

В 1913–1915 годах Грабарь полностью изменил экспозицию. Объединив старое третьяковское и новое собрания, он разместил картины каждого художника в одном зале или на одной стене, расположив художественный материал в хронологическом порядке. Экспозиционный маршрут начинался с древнерусского искусства и в соответствии с хронологической последовательностью важнейших этапов развития русской живописи шел по кольцу залов вплоть до произведений художников 1900-х годов. Таким образом Грабарь впервые в отечественной практике использовал историко-монографический принцип, который и в настоящее время остается главным в построении музейных экспозиций художественных музеев России.