Игорь Соркин - Воздушный витязь

"Вот именно, хороших самолетов, — думает Крутень, читая приказ. — Безусловно, Белокуров и другие проявили доблесть и мужество, но разве одной храбрости достаточно для победы над осторожными немецкими асами? С револьвером наступать против пулемета — несуразность, которая приводит только к неоправданным потерям. Как этого не поймут там, на армейском Олимпе?.."

К началу первой мировой войны русская армия имела всего около 250 самолетов, в основном французских марок. Это "ньюпоры", "фарманы", "вуазены", "мора-ны" различной модификации. Их скорость не превышала 95 километров в час, а моторы — 80 лошадиных сил. Все зти машины поступали в Россию или из Франции, или их собирали на русских авиационных заводах по заграничным лицензиям.

В ходе военных действий союзники России Франция и Англия взялись за совершенствование боевых аэропланов, добиваясь повышения мощности моторов, скорости и высоты полетов. Появилась серия "ньюпоров" со скоростью 150 километров в час, "спадов" со скоростью до 200 километров в час. Значительно были улучшены и английские "сопвичи". Но союзники скупо снабжали русскую авиацию новейшими марками машин, предпочитали присылать на Восточный фронт устаревшие. Производство же своих отечественных самолетов не было налажено — результат преклонения военного ведомства перед всем заграничным.

Зато немецкая авиационная промышленность достигла большого прогресса. Были построены новые заводы, на которых выпускались усовершенствованные типы машин: "альбатросы", "фоккеры", "гильберштадты", "брего" и другие, не уступающие по скорости, маневренности и вооружению французским. Появились одноместные "альбатросы" со скоростью до 175 километров в час, машины, оснащенные двумя пулеметами, многомоторные бомбардировщики.

Все свободное от полетов и командирских забот время Крутень проводит за письменным столом. Рисует на бумаге самолеты, записывает свои мысли о будущем авиации.

"Всякая универсальная вещь никуда не годится, — размышляет он. — Если мы хотим создать истребительную авиацию для воздушного боя, — а дело идет к этому, иного пути нет, — то обязательно следует иметь и специальные аэропланы. Давай подумаем, Евграф, какими они должны быть. Значит, так. Задача летчиков-истребителей непроста. Прежде всего — отыскать противника. Затем подойти к нему незаметно, занять для атаки выгодную позицию, ударить наверняка. Однако надо еще и защитить себя от неожиданностей или хотя бы уметь парировать их.

Теперь можно предъявить соответствующие технические требования к аэроплану. Необходимы: хороший обзор с самолета, добротная вертикальная и горизонтальная скорость, высокий потолок и, наконец, (как бы это точнее назвать?), "юркость" или "верткость" аппарата. Слова, конечно, не из тех, которые подходят к технике, но они полно выражают требование к подвижности самолета. И еще очень важное условие: падежное оружие на борту. Именно надежное! Сколько раз у летчиков отказывали в бою разные "люисы", "кольты", "гочкисы", да и комплект патронов был невелик.

Дальше. Сейчас развивается воздушная война с активным вторжением в глубь неприятеля и активной защитой своего воздуха. Девиз Петра Николаевича Нестерова — истреблять противника везде, где он летает, — означает безусловное активное нападение. Но тут нужна тактическая хитрость. К противнку надо подойти незаметно. Лучше всего свалиться сверху. Причем подходить с одной стороны, а уходить в другую, точнее, с желаемой, более выгодной для тебя стороны, а не с той, с которой он ожидает. Что еще? Чем выше летаешь, тем меньше противников может наскочить сверху, чем больше скорость, тем труднее противнику тебя нагнать и застать врасплох".

На листе бумаги под рукой Евграфа Николаевича появляется самолет-моноплан, атакующий немецкий "альбатрос". Летчик ведет огонь из пулемета. Трассы упираются в кабину немецкого аппарата, находящегося внизу. На русском моноплане нет наблюдателя, один только пилот. "Наблюдателя надо исключить, — продолжает размышлять Крутень, — а за счет этого увеличить запас патронов для хорошего, надежного пулемета. Причем пули должны быть светящимися, чтобы лучше видеть, как идут трассы к аппарату противника. И еще очень важно, чтобы пилот-истребитель умел согласовывать стрельбу по противнику с движением аппарата.

Могут спросить: как быть с наблюдателем, ведь он защищает летчика от нападения с тыла? Отвечу: наблюдатель нужен на аппарате-разведчике или корректировщике. А в истребительной авиации его функции может и должен выполнять другой истребитель, прикрывающий хвост ведущего. Стало быть, необходим полет парой. Раздельная пара всегда будет могущественнее двух человек, сидящих на одном аппарате без возможности помогать друг другу взаимным маневром. Один аппарат, вооруженный даже пятью пулеметами, слабее пяти аппаратов с одним пулеметом на борту. Это аксиома".

Позднее в своей теоретической работе "Тип аппарата-истребителя" Е. Н. Крутень напишет: "Самим положением техники, почти природой, определено одноместным самолетам царствовать в отношении полетных и тактических качеств над многоместными…"

Евграф Николаевич не сидит сложа руки, лелея мечту. Он по-прежнему заявляет начальству о необходимости создавать истребительные авиаотряды, доказывает приезжающим с инспекцией в его подразделение высоким чинам, что дело это не терпит отлагательств и проволочки. В документах штаба при заведующем авиацией и воздухоплаванием в действующей армии появляется бумага: "Поручик Крутень ходатайствует о получении 2-го отряда истребителей". Документ датирован 18 марта 1916 года.

Наконец сломлена толстенная стена равнодушия и бюрократизма начальства. Оно скрепя сердце все же дает распоряжение о начале формирования истребительных отрядов. Через три дня, то есть 21 марта, военный телеграф выстукивает такую телеграмму:

"Предполагая назначить начальника 2-го армейского авиационного отряда поручика Крутеня начальником 2-го отряда истребителей, но не желая отучивать его от боевой деятельности, прошу командировать офицера-наблюдателя 2-го армейского отряда Смоленского для формирования отряда, приема имущества. По формировании отряда, получении аппаратов поручик Крутень будет назначен начальником этого отряда". Великий князь уже забыл, что Крутень еще с прошлого года имеет звание "штабс-капитан со старшинством", и по-прежнему числит его в поручиках. Но суть не в этом. Дело сдвинулось с места.

24 мая 1916 года из УВВФ приходит ответ, в котором говорится, что начальник 2-го армейского авиационного отряда штабс-капитан Крутень назначен на должность командующего 2-м авиационным отрядом истребителей.