Йозеф Шумпетер - Десять великих экономистов от Маркса до Кейнса
36
Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т. 23. С. 398–406.
37
Этот вывод, часто определяемый как теория экспроприации, является у Маркса единственной чисто экономической основой той борьбы, посредством которой капиталисты уничтожают друг друга.
38
Передовая линия обороны, обычно занимаемая марксистами, как и большинство апологетов возможной критики, вызываемой подобными прямолинейными утверждениями, состоит в том, что Маркс не видел другой стороны медали, он очень часто «признавал» случаи повышения зарплаты, это никто не мог бы отрицать, и таким образом полностью предвидел все, что могли высказать его критики. Разумеется, столь многословный автор, снабжавший свою аргументацию такой богатой начинкой из исторических фактов, обеспечивает гораздо больше простора для подобной обороны, чем это сделал бы любой из отцов церкви. Но что толку от «признания» упрямых фактов, если им не позволено влиять на выводы?
39
Эта идея была высказана самим Марксом, хотя и была развита неомарксистами.
40
Этот вид безработицы, конечно, следует отличать от других. В частности, Маркс отмечает и такой вид, который обязан своему существованию циклическим колебаниям деловой активности. Поскольку оба вида не существуют независимо друг от друга и поскольку в своей аргументации он часто ссылается скорее на второй, чем на первый, то возникают трудности для соответствующей интерпретации, что не все критики полностью осознают.
41
Для любого теоретика это должно быть очевидным при изучении не только sedes material (места изложения вопроса – лат.) см. «Капитал». Т. I. Гл. XIII, 3,4,5 и особенно б, где Маркс рассматривает теорию компенсации относительно рабочих, вытесняемых машинами, но и главы XXII и XXIII, в которых, хотя и в связи с другим, повторяются и разбираются те же вопросы.
42
Либо его можно сделать корректным без ущерба для его смысла. Есть несколько сомнительных пунктов в системе доказательства, обусловленных, по всей видимости, несовершенной техникой анализа, которая продолжает нравиться столь многим экономистам.
43
Конечно, необходимо подчеркнуть именно эту непрерывность ее образования. Было бы совершенно несправедливо по отношению к тому, что Маркс писал или имел в виду, как это делают некоторые критики, считать, будто он предполагал, что введение машин лишает людей работы, и они, каждый в отдельности, остаются безработными навсегда. Он не отрицал обратного поглощения. И критики Маркса, базирующиеся на утверждении, что любая возникшая безработица всякий раз будет вновь поглощаться производством, бьют абсолютно мимо цели.
44
Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т. 23. С. 772–773.
45
Хотя подобная интерпретация стала привычной, я упомяну только двух авторов; одному из них мы обязаны модификацией этой версии, в то время как другому – устойчивым ее существованием. Первый – это Туган-Барановский, который в своей работе «Theoretische Grundlagen des Marksismus» (Туган-Барановский M. И. Теоретические основы марксизма. М.: Эдиториал УРСС, 2010) именно на этой основе осудил Марксову теорию кризисов; второй – это М.Добб, который в работе «Политическая экономия и капитализм» (Dobb М. Political Economy and Capitalism: Some Essays in Economic Tradition. L.: Routledge, 1937) высказал более благожелательное отношение к ней.
46
Довольно банальная концепция Энгельса по этому вопросу лучше всего сформулирована в его полемической книге, названной «Анти-Дюринг», соответствующие абзацы которой стали самыми цитируемыми во всей социалистической литературе. Он дает здесь самое точное описание морфологии кризиса, несомненно, достаточно хорошее для использования в популярной лекции, а также свое объяснение причины кризиса как раз такое, какое и следовало ожидать, а именно, что «расширение рынка не может идти в ногу с расширением производства». Кроме того, он одобрительно относится и к мнению Фурье, выраженному термином, который говорит сам за себя, crises plethoriques. Нельзя, однако, отрицать, что Маркс написал часть главы X и разделяет ответственность за книгу в целом. Замечу, что те несколько пассажей данного очерка, которые касаются Энгельса, несколько снижают его значение. Это вызывает сожаление. Они не связаны с намерением умалить заслуги этого великого человека. Однако я думаю, что следовало бы честно признать, что интеллектуально и в особенности как теоретик он стоял значительно ниже Маркса. Нельзя даже быть уверенным в том, что он всегда понимал смысл его учения. Поэтому к его интерпретации следует подходить осторожно.
47
Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т. 24. С. 464.
48
Для неспециалиста противоположное, по-видимому, настолько очевидно, что не так-то легко обосновать подобное утверждение, даже если бы у нас имелись для этого все возможности. Лучший способ для читателя убедиться в том, что это так, – изучить аргументацию Рикардо по поводу машинного производства. Описываемый им процесс может породить любое количество безработных и тем не менее продолжаться неопределенно долго, не вызывая никаких срывов, за исключением конечного краха самой системы. С таким выводом Маркс бы согласился.
49
И в этом он не одинок. Однако что касается Маркса, то следовало ожидать, что со временем он обнаружит слабость этого подхода. В связи с этим надо отметить, что подобные замечания на эту тему появляются в незавершенном третьем томе; поэтому трудно судить, какова была бы его окончательная точка зрения.
50
Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т. 23. С. 647. Сразу после этого абзаца он делает шаг в направлении, очень знакомом исследователям современных теорий цикла: «Следствия, в свою очередь, становятся причинами, и сменяющиеся фазы всего процесса, который постоянно воспроизводит свои собственные условия, принимают форму периодичности» (С. 648).
51
Энгельс пошел еще дальше. Некоторые из его заметок к третьему тому «Капитала» Маркса показывают, что он предполагал также существование длинных волн. И хотя он был склонен объяснять относительную слабость периодов процветания и относительную интенсивность депрессий в 70-х и 80-х годах скорее структурными изменениями, чем воздействием депрессивной фазы волны более длительной протяженности (именно так многие современные экономисты объясняют послевоенное развитие, в особенности его последнее [т. е. 50-е годы. – Прим. ред.] десятилетие), тем не менее в этом можно видеть определенное предвосхищение работы Кондратьева о «длинных циклах».
52
Чтобы убедиться в этом, читателю достаточно взглянуть еще раз на цитату, приведенную на с. 78–79. Хотя Маркс частенько и забавлялся этой идеей, на самом деле он старается не связываться с ней; это важно отметить, поскольку не в его манере было упустить возможность для обобщений.
53
См. его работу «Финансовый капитал» (М.: Политиздат, 1959). Сомнения, основанные на некоторых вторичных обстоятельствах, из которых следовало, что Маркс слишком полагался на тенденции, которые, как ему казалось, он открыл, и что общественное развитие было гораздо более сложным и менее последовательным процессом, возникали, конечно, и прежде. Достаточно упомянуть Э. Бернштейна. Однако Гильфердинг в своем исследовании не прибегает к смягчающим обстоятельствам, а сражается с этим выводом в принципе и на почве самой Марксовой теории.
54
Это утверждение Гильфердинга зачастую смешивается (даже его собственным автором) с другим – о том, что экономические колебания со временем становятся все слабее. Это может быть так, а может и нет (кризис 1929–1932 гг. ничего не доказывает), однако большая стабильность капиталистической системы, т. е. несколько менее перманентное поведение временных рядов, характеризующих динамику цен и объемов производства, необязательно предполагает и вовсе не обусловливается большей стабильностью, т. е. большей способностью капиталистического порядка противостоять атакам извне. Система и порядок, конечно, связаны друг с другом, но это не одно и то же.
55
Если его верные последователи на этом основании станут доказывать, что он обосновал цели исследования исторической школы в экономической теории, это будет нелегко опровергнуть, хотя работы школы того же Шмоллера велись совершенно независимо от влияния Маркса. Но если они будут настаивать на том, что Маркс и только Маркс знал, какую теорию подвести под исторический процесс, а сторонники исторической школы знали только, как описывать факты без понимания их значения, то они только навредят своему делу. Потому что эти люди на самом деле знали, как надо анализировать. И если их обобщения были менее широкими, а изложение менее избирательным, то это говорит только в их пользу.
