Галина Серебрякова - Маркс и Энгельс

В своей речи Плеханов, один из шести делегатов от России, противопоставил творческое научное начало в марксизме опасным своей увлекательной путаницей взглядам народовольцев.

— Граждане!

…Русские цари были коронованными жандармами, считавшими своей священной обязанностью поддерживать реакцию во всех странах — от Пруссии до Италии и Испании.

…Вот почему торжество революционного движения в России было бы торжеством европейских рабочих.

…Промышленный пролетариат, сознание которого начинает пробуждаться, нанесет смертельный удар самодержавию.

А пока наша задача состоит в том, чтобы вместе с вами отстаивать дело международного социализма, всеми средствами распространять учение социал-демократии среди русских рабочих и повести их на штурм твердыни самодержавия.

А в заключение повторяю и настаиваю на этом важном пункте: революционное движение в России восторжествует только как рабочее движение или же никогда не восторжествует.

Требование и программа действий марксистов на конгрессе нашли полную поддержку у рабочих делегатов — горняков, механиков, стеклодувов, кельнеров, шахтеров, ткачей и докеров.

— Слава пролетариям всего мира! — крикнул кто-то, и все подхватили эти слова.

На трибуну взошла Клара Цеткин.

От имени работниц Клара поздравила делегатов сотен многонациональных рабочих объединений с великим событием, каким стал конгресс для людей труда.

Клара говорила, все больше воодушевляясь и заражая этим других, о двойном гнете в жизни пролетарки — о труде и семье. Она доказывала, что нельзя отделить освобождение женщин от общей борьбы за социализм.

— Как в отношении жертв и обязанностей, так и в отношении прав мы хотим быть для мужчин ни больше ни меньше как товарищами по оружию, которые при равных условиях будут приниматься в ряды бойцов… Пролетарии, борющиеся за освобождение человечества, не должны мириться с экономической зависимостью женщины и тем обрекать на рабство половину человеческого рода!

В зале сидели по преимуществу одни только мужчины. Делегаток-женщин было так же мало, как и женщин-гостей.

Речь Клары, однако, не вызвала того одобрения и восхищения, которого заслуживала. Никакого единодушия в том, чтобы женщины были уравнены с мужчинами, в зале конгресса не было.

— Женщина в политику принесет лишнюю суету и мелочность. Это ведь не подворотня и не кухня. Пусть рожает, воспитывает детей да заботится о муже, дел у нее и так невпроворот, — раздавалось в рядах делегатов.

— Пока что пролетарии в большинстве своем невежественны и полны суеверий. Дайте им право голоса на выборах, и они выберут монахов и кюре, к которым бегают исповедоваться.

— Нам снижают заработную плату с тех пор, как женщины пришли на заводы. Они превратились в конкурентов мужчин, а работать так, как мы, никогда не смогут, — пожаловался один из немецких ткачей.

Клара с места пыталась возражать против опасного заблуждения некоторых социалистов в вопросе о женских правах.

— Без женщин-соратниц и нам, мужчинам, не сбросить своих цепей, — раздался голос Бебеля.

Клару поддержали также Лафарг, Гед, Либкнехт и другие марксисты.

Делегаты профсоюзов Нью-Йорка говорили, что в Соединенных Штатах монополии и тресты в промышленности и в сельском хозяйстве достигли вершины грабительской системы XIX века

Американские делегаты напомнили конгрессу о чикагской трагедии в мае 1886 года и ее героических жертвах

С обычной гипнотической силой выступил Гед. Он был еще более худ, чем всегда. Хроническая болезнь подтачивала его. Гед напоминал средневекового проповедника, готового взойти на костер за истину, которую провозглашал. Как всегда, Гед овладел всей аудиторией, и его высокий, скрипящий голос был слышен повсюду.

— Я верю — придет новая Коммуна. Ошибки первой не повторятся Новая Коммуна победит! — сказал он под аплодисменты.

Победа Социалистического конгресса означала крах съезда реформистов Они поняли, что симпатии передовых рабочих на стороне марксистов. Не имея общей программы, эти люди, искавшие возможности предотвратить социальные бои и сговориться с господствующими классами, принялись поспешно искать путей к сердцам разочаровавшихся в них пролетариев. Реформисты вынуждены были объявить, что согласны с тем, чтобы в будущем средства производства стали общественной собственностью. Но они оговорились, что борьба за улучшение положения рабочих не должна считаться подготовкой к революции. Только мирными средствами хотели они получить реформы, и усиление рабочих и социалистических союзов казалось им прочной основой для сотрудничества с капиталистами.

— Мы добьемся желаемого в переговорах с буржуазией. Главное — взаимная терпимость и умение ждать. Со временем буржуазное общество обязательно погибнет само собой, изживет себя, а пока надо исходить из возможного и не рисковать напрасно.

Анархистов на конгрессе было очень мало, но они до конца его работы вносили беспорядок, стараясь подчеркнуть свою вражду к марксизму. Главное, чего они требовали, жаждали, — это разрушения любыми средствами государства и введения анархии — матери порядка.

В последний день заседания конгресса, 20 июля, анархисты попытались сорвать работу и, вооружившись стульями, бросились на марксистов. С позором они были изгнаны из зала, как несносные уличные скандалисты. Затем конгресс единодушно принял резолюции.

«Война — печальный продукт современных экономических отношений, — значилось в разделе о ликвидации постоянных армий и всеобщем вооружении народа. — Мир — первое и необходимое условие всякой эмансипации рабочих».

Решено было в ближайшем будущем собрать следующий международный съезд. Так зародился новый, II Интернационал.

Когда повестка дня конгресса была исчерпана, один из делегатов французской федерации синдикатов прочел проект резолюции о манифестации в честь мирового единства пролетариата в день памятной даты событий в Чикаго—1 мая. Рабочие во всех странах должны были собираться в этот весенний день и предъявлять властям требование о 8-часовом рабочем дне и других изменениях в Законодательстве о труде, принятых на Парижском конгрессе. Так был утвержден праздник рабочей солидарности.

«Это самое лучшее достижение нашего конгресса», — писал о 1 мая Энгельс дочери Маркса Лауре.

Поль Лафарг, сообщавший ежедневно Энгельсу обо всем происходящем в Париже, писал ему, не скрывая своей радости:

«Поссибилисты совершенно деморализованы, на последнем заседании их конгресса присутствовало, включая делегатов, всего 58 человек».