Юлиус Мадер - Абвер: щит и меч Третьего рейха

Мы неоднократно забрасывали в Великобританию агентов на подводных лодках и рыболовецких судах, перевозивших беженцев из Голландии и Бельгии. Последний способ был наименее предпочтительным, поскольку в этом случае агенты отправлялись без снаряжения (раций, батарей питания и т. п.) из—за ужесточившегося контроля со стороны сотрудников иммиграционных служб и береговой полиции.

Руководство кригсмарине вообще очень неохотно сотрудничало с абвером и категорически отказывалось участвовать в операциях по эвакуации агентов из—за реальной угрозы обнаружения и ликвидации подводных лодок и их экипажей в интенсивно патрулируемых и хорошо охраняемых прибрежных регионах. Проблема поиска подходящих для высадки агентуры пунктов в густо заселенных районах побережья была для нас одной из важнейших задач в разведывательной войне с Англией. При этом неоценимую помощь оказали нам экипажи эскадрилий особого назначения люфтваффе, совершавшие разведывательные полеты над «островами» еще до начала войны.

Из Бельгии и Голландии мы обычно забрасывали агентуру морским путем. Практиковались два варианта: 1. На небольшом судне (с прекрасными мореходными качествами) с бельгийским или голландским экипажами два—три агента с рациями перебрасывались ночью к заранее обусловленной точке высадки на британском побережье. После этого суда с экипажами возвращались в порты приписки, а агенты максимально удалялись от места высадки и до рассвета прятали рации в обустроенных тайниках, чтобы вернуться за ними несколькими днями позже. Первое время агенты проживали на конспиративных квартирах. Технически сложный вопрос трудоустройства агентуры решался нами либо посредством подлинных разрешений на работу, выданных английскими фирмами, либо безукоризненно сработанными фальшивыми разрешениями. Большая часть заброшенных агентов так и не вышла в эфир — то ли они по каким—то причинам не смогли забрать рации из тайников, то ли были арестованы британскими спецслужбами, то ли передумали работать на нас.

2. Выдавая себя за «беженцев с территории рейха» или голландских евреев, наши агенты просачивались на вражескую территорию. Суда с десятками беженцев на борту по ночам тайно уходили из голландских портов и, переправив «груз» на английское побережье, возвращались обратно. Управление Аусланд/Абвер/ОКВ официально уведомило руководство гестапо об операциях по внедрению агентуры, и тайная полиция некоторое время не вмешивалась в наши оперативные разработки. В соответствии с разработанными «легендами» некоторые наши агенты должны были сообщить британским властям о каких—либо конфликтах или стычках с представителями правоохранительных органов или военнослужащими, которые и «послужили причиной их поспешного бегства из Германии». Мы не сомневались в том, что все наши люди благополучно устроятся на работу, потому что в ходе подготовки каждый из них освоил профессию, которая в обязательном порядке должна была заинтересовать британцев. Мы не ждали от этой группы агентов передачи разведывательных донесений особой важности — в данном случае мы рассчитывали на возобновление старых знакомств и обретение новых источников информации…»

Перспективное внедрение

«…Разработка аутентичной биографии для наших агентов всегда была одним из самых сложных и кропотливых видов работы. Достоверная «легенда» — это залог успеха всякой разведоперации, своего рода обоснование нахождения агента именно в этом месте, а не в каком—либо другом. Тщательно разработанная «легенда» декларирует финансовые дела разведчика, определяет его жизненный уровень и возможность распоряжаться определенными денежными суммами. Второй немаловажный момент — это правильный выбор профессии агента. Экзотическая или общественно малозначимая работа не может служить достаточным прикрытием агенту, действующему на вражеской территории в военное время. Так, в предвоенные годы во Франции мы приобретали для наших резидентов небольшие продуктовые магазинчики, табачные лавки, газетные киоски. Таким образом, наши резиденты легализовали получение определенных доходов и могли проводить конспиративные встречи с агентурой, не вызывая ни малейшего подозрения. Другая группа — агенты—маршрутники, агенты—коммивояжеры и т. д. — казалось бы, также имела возможность беспрепятственно выезжать в любые интересующие нас районы страны. Ошибочность нашей методики в полной мере проявила себя после начала военных действий и принудительной эвакуации гражданского населения, например, из непосредственно прилегавших к «линии Мажино» населенных пунктов и вообще из районов дислокации гарнизонов пограничных и фортификационных укреплений на территории Франции.

Нам приходилось всячески маскировать разведдеятельность офицеров и сотрудников абвера и на территории нейтральных государств — в противном случае страна пребывания могла не продлить им визу и выдворить из страны. Наши офицеры—разведчики, как правило, работали под дипломатическим прикрытием. Гражданские агенты абвер–1 числились сотрудниками торговых представительств Германии. В некоторых случаях учреждались специальные экспортно—импортные фирмы. Ино Роланд, резидент абвер–1 и глава экспортной компании «Трансатлантика» в Буэнос—Айресе, настолько успешно вел торговые дела с несколькими европейскими государствами, что фактически содержал агентурную сеть в Аргентине и приобретал необходимое оснащение для диверсионно—разведывательных операций абвера в этом регионе. Следует добавить, что реализация подобного рода проектов выглядела не только экономически, но и коммерчески обоснованной при концентрации усилий германских внешнеторговых организаций в предвоенное и особенно в военное время.

Во Франции мы неоднократно пытались установить контакты с сотрудниками и техперсоналом инженерно—конструкторских бюро, занимающихся разработкой новейших систем вооружений. Речь шла и о перспективных исследованиях французских радиологов и физиков—ядерщиков, которые в тот момент, строго говоря, не могли считаться разработкой нового оружия: радиоактивное заражение, действие облучения, расщепление атомного ядра и т. п. Я получил конкретные указания на этот счет незадолго до отставки в 1943 г.: во—первых, получить результаты лабораторных исследований французов; во—вторых, выяснить, как далеко вперед в области управления цепной реакцией ушли наши главные противники — США и Великобритания; в—третьих, получить аналитическую информацию об общем уровне ядерных исследований в мире и возможностях боевого применения атомного оружия. Управление Аусланд/Абвер/ ОКБ предполагало использовать полученную развединформацию при заброске агентуры в Великобританию и Соединенные Штаты…»