Александр Гусев - Эльбрус в огне

Для выхода в тыл немецкому штабу требовалось около полутора суток при условии, что на пути не окажется заслонов. Но сведения, поступившие от отряда разведки, ходившего в ущелье раньше, были туманны и разноречивы. 220-й полк, поднявшийся по ущелью Гвандры почти до кошей, откуда начинается тропа на гребень хребта, противника не встретил. Однако немцы могли о успехом замаскироваться на склонах.

В результате обсуждения сложился следующий план боевых действий на Клухорском направлении. Отряд 220-го кавалерийского полка, вести который было поручено мне и Гусаку, должен был проникнуть из ущелья реки Гвандры в расположение штаба полка гитлеровцев, находящегося в районе "Южной палатки". Подойдя к "Южной палатке" к 10 часам утра 31 августа, отряд начнет атаку штаба полка. За час до атаки артиллерия дивизии, подтянутая к передовой в ущелье реки Клыч, произведет массированный обстрел расположения штаба и всей обороны противника. 815-й стрелковый полк вместе с его резервными подразделениями нанесет удар по гитлеровцам в направлении вверх по ущелью реки Клыч.

Провожал нас комиссар дивизии П. Я. Сячин, смелый, решительный и простой человек, горячо веривший, что отряд вместе о альпинистами, прибывшими в дивизию, сыграет большую роль в период боевых действий в горах, тепло попрощался с нами и от души пожелал успехов.

В 220-м полку, куда мы прибыли для комплектования отряда, первым делом уточнили возможности перехода через хребет Клыч. В том случае, если противник окажется на хребте, целесообразно было идти двумя отрядами. А вероятность встречи с гитлеровцами была велика: там уже находились наблюдатели и корректировщики, поэтому меньший по численности отряд должен был прикрыть фланг основного отряда, который будет двигаться на хребет по тропе.

С меньшим отрядом в составе 25 человек шли лейтенант М. И. Максимов и Николай Гусак. Тропы на их маршруте не было, и бойцам предстояло подниматься по трудной дороге, в верхней части которой могли встретиться крутые скалы.

Лейтенанты Г. И. Хатенов, К. И. Голубев, О. И. Сали и я с отрядом в 60 человек должны были проникнуть в глубь ущелья и перейти хребет по тропе через перевал Клыч. Провожать отряды до участка, где начинался подъем на хребет, решил сам командир полка Р. К. Ракипов с эскадроном. Бойцы обоих отрядов тоже были на лошадях.

С самого начала мне было неясно, кто будет руководить действиями отрядов. В приказе штаба дивизии указывалось, что 220-й кавалерийский полк сформирует отряд для захода в тыл, и перечислялись его основные задачи. Приказа штаба полка я не видел, а по поведению командиров в отряде так и не понял, кто из них является старшим начальником. Позднее выяснилось, что все считали старшим меня, поскольку я был направлен в отряд из штаба дивизии, являлся в отряде старшим по званию, а к тому же знал горы лучше любого из них. Но какой же из меня строевой командир, когда я гидрограф?

Солнце уже начало садиться, а наш отряд все еще находился в тенистой роще на берегу Клыча, где расположился полк, маскируясь от авиации противника.

С полудня нас опять начали беспокоить вражеские самолеты, а позже возобновился и артиллерийский обстрел: немцы обстреливали мост у слияния рек и селение Генцвиш. Огонь усиливался, как только в селении, по дороге к мосту и особенно на самом мосту появлялись наши караваны.

Наблюдая эту картину, я еще раз убедился, что на хребте Клыч находятся немецкие корректировщики.

Это означало, что на перевале или на подходе к нему мы встретили противника. В такой ситуации исключалась возможность нашего неожиданного удара по штабу гитлеровцев.

Таковы были мои предположения. Убедиться во всем мы могли только на месте.

Отряды были готовы, но ждали вечера чтобы противник не обнаружил нас во время движения. Обстрел района, прилегавшего к мосту, не прекращался, но дальше ждать было нельзя: в полной темноте мы не смогли бы пробираться по нижней, наиболее лесистой части ущелья Гвандры.

Первым вышел отряд лейтенанта Максимова. Ему надо было лишь немного углубиться в ущелье и уже ночью начать подъем на гребень. Отряды растянулись длинной цепочкой по узкой дороге. Поляны проскакивали мелкими группами галопом. Перед выходом из леса большая часть бойцов скопилась на поляне у левобережной части селения Генцвиш. Местность здесь была открытой до самой переправы, на которую время от времени падали мины. Гитлеровцы, видимо, решили продолжать обстрел этого участка, несмотря на сгущавшиеся сумерки.

Одну из групп, пытавшуюся проскочить открытое место, накрыло минами. Там появились убитые и раненые. Сообщил об этом неожиданно вернувшийся боец: его лошадь, напуганная близким разрывом мины, понесла седока обратно.

Ситуация сложилась такая, что нельзя было терять ни минуты. Первым понял это командир полка.

- За мной! - скомандовал он и, пришпорив коня, помчался к переправе. Я старался не отставать от майора Ракипова, но для этого не потребовалось особых усилий: хорошая кавалерийская лошадь мчалась во весь опор. Позади нас скакали галопом бойцы отряда.

На пустынных улицах селения, среди разрушенных домов и поваленных деревьев, рвались мины. Майор еще быстрее погнал коня. Я - тоже. Мы промчались мимо группы бойцов, выводивших из-под огня раненого, выскочили из селения и повернули к мосту. Тут моя лошадь вдруг захрапела и остановилась на полном скаку. Потом шарахнулась в сторону: ее напугал лежавший впереди конский труп. Я чудом удержался в седле, но быстро пришел в себя и бросился догонять командира полка. Он не поехал по шаткому мосту, а, свернув, направился к реке. Конь его в несколько прыжков одолел быструю, но неглубокую и не очень широкую реку, а затем стремительно выскочил на крутой берег. Вскоре я поравнялся с ним. В разных местах по обе стороны моста перебирались через реку остальные бойцы отряда.

Стараясь не потерять в темноте тропу, наш отряд стал медленно втягиваться в ущелье. Навстречу нам кавалеристы вели лошадей спешившихся бойцов отряда лейтенанта Максимова.

Вскоре продвигаться верхом стало невозможно. Все спешились и шли, ведя лошадей в поводу. Через некоторое время догнали отряд Максимова. Разглядеть людей в темноте было невозможно. Но мы поняли, что они здесь, так как в стороне от тропы слышались тихие голоса. Я выкрикнул фамилию Гусака. Он отозвался. Мы перебросились несколькими фразами и расстались.

Впереди, отыскивая тропу, двигалась группа недавно побывавших здесь кавалеристов. Мы двинулись за ними. Перебрались ощупью по узенькому мосточку на левую сторону реки. Тропа начала подниматься. Лошади шли совсем медленно, осторожно ступая и часто фыркая: их пугали светящиеся под ногами гнилушки. Но вскоре мы сбились с тропы. Пришлось буквально карабкаться по крутому склону, густо поросшему соснами, с трудом продираясь между деревьями. Лошади опасно скользили по корням деревьев, и только их стволы спасали нас от падения. Как только выбрались на более пологий склон, отряд остановился. Командир приказал расставить караулы.