Райнхард Гелен - Война разведок. Тайные операции спецслужб Германии. 1942-1971

Несмотря на представленные ему соображения, Гитлер от своего плана не отступил. В военном дневнике верховного главнокомандования вермахта об этом записано следующее:

15 апреля 1943 года

«Фюрер приказал провести операцию «Цитадель». Это – первая крупная наступательная операция в нынешнем году. Наступлению на Курск придается исключительно важное значение. Оно должно вернуть нам инициативу. Победа под Курском произведет на весь мир впечатление предвестницы решающих событий...»

15 июля 1943 года

«В районе Курска наши перешедшие в наступление войска продвигаются вперед очень медленно в связи с упорным сопротивлением противника. Отбиты многочисленные вражеские контратаки. На фронте 2-й танковой армии противник возобновил сильные танковые удары на трех участках нашего прорыва, где ему удалось несколько потеснить немецкие части. На остальных направлениях Восточного фронта – бои местного значения...»

16 июля 1943 года

«Наступательная группировка войск группы армий «Юг» несколько продвинулась вперед. Противник проводит контратаки по всему фронту 9-й армии, но они успешно отбиваются...»

19 июля 1943 года

«Противник продолжает контрнаступление, поддержанное сильным артиллерийским огнем, танками и авиацией. Удары против 17-й, 6-й и 1-й танковой армии либо отбиты, либо локализованы. В районе Харьков – Орел линия фронта удерживается. Северо-западнее Орла противнику, контратакующему превосходящими силами, удалось в нескольких местах добиться успеха. В связи с ожесточенными контрударами противника дальнейшее осуществление операции «Цитадель» представляется невозможным. Наступление глохнет...»

Возникла обстановка, которую я предсказал в своем докладе по оценке противника.

Как известно, операция «Цитадель» была последней попыткой немцев предпринять наступательные действия в ходе русской кампании. Эта попытка в июле 1943 года провалилась. Военное счастье в России окончательно отвернулось от нас. Немецкие войска были вынуждены перейти к обороне и не смогли более взять инициативу в свои руки.

Отдел «Иностранные армии Востока» продолжал выполнять свои задачи. Мы старались, в меру своих возможностей, представлять командованию необходимые данные для принятия решений, составляли продуманные оценки положения противника, прогнозировали его действия. И чем более подтверждались наши предположения и оценки ходом последующих событий, тем менее к ним прислушивался «вершитель военных судеб» Гитлер, хотя данные эти регулярно использовались в докладах начальника генерального штаба. Мы не только своевременно, но и настойчиво докладывали командованию о планах и намерениях Советов.

В отделе применялась самая различная методика анализа и прогнозирования, в том числе составление схем и кроков. Если сравнить схемы выявленных нами направлений и районов заброски советских разведывательно-диверсионных групп, составленных за несколько недель до начала наступления Советов 1 ноября 1944 года, когда они форсировали Вислу, с ходом реального развития последовавших событий, то невольно напрашивается вывод: насколько точно даже по этим разведывательным данным можно было судить о намерениях и оперативных направлениях планировавшихся русскими наступательных действий.

Отдел «ИАВ» успешно действовал всю войну. В немалой степени этому способствовало то обстоятельство, что начальники генерального штаба (Гальдер, Цайтцлер и Гудериан) и начальники оперативного управления (генерал Хойзингер и его преемники) всегда поддерживали отдел и меня лично и защищали от всех нападок, откуда бы они ни исходили.

Мои рассуждения и доводы достигнут своей цели лишь в том случае, если из них станет ясно, что:

1) военное и политическое руководство страны должно полностью использовать возможности разведывательной службы и внимательно прислушиваться к ее оценкам и прогнозам;

2) ошибки и преступное бездействие, какими бы высокими целями и вескими причинами они ни оправдывались, как свидетельствуют далекое прошлое и нынешние времена, могут привести к ужасным последствиям.

Глава II

ПОЛИТИЧЕСКИЕ, ВОЕННЫЕ И ПСИХОЛОГИЧЕСКИЕ ФАКТОРЫ В ВОЙНЕ

В настоящее время мы переживаем своеобразный ренессанс в оценке высказываний Клаузевица о войне и определяющих ее факторах. Это становится тем более понятным, что развитие истории показывает: даже в эпоху термоядерного оружия возможны войны, и в будущем с этим придется считаться. Мысленно возвращаясь назад, видишь, что было бы совсем неплохо, если бы Гитлер более подробно познакомился с положениями Клаузевица и соразмерял свои действия с его учением. Как это делал Ленин, оставивший многочисленные пометки на полях книги «О войне», которую написал великий стратег.

Клаузевиц, как известно, утверждает: война – это продолжение внешней политики с применением других, насильственных средств. По-видимому, целесообразно рассмотреть его краткое положение в более широком плане. Клаузевиц задает вопрос: что же такое война? И отвечает: «Война – это акт насилия, чтобы заставить противника подчиниться нашей воле». И далее: «Насилие берет на вооружение все новые открытия в области искусства и науки, чтобы дать отпор другому насилию. Незаметные, порой не стоящие упоминания ограничения, которые насилие само себе устанавливает, прикрываясь международным правом и традициями, составляют его суть, нисколько не ослабляя его силы. Насилие, понимаемое только как физическое действие, ибо морального государство и закон не признают, – это средство для того, чтобы достичь цели, подчинив противника своей воле. А чтобы наверняка добиться этой цели, противника следует обезоружить. Вот что, собственно, и является целью войны. Здесь цель подменяет смысл, отбрасывает его как нечто к ней не относящееся».

Исследовав далее суть, цели и причины войны, Клаузевиц приходит к следующему выводу: «Война, в которую втянуты несколько народов – прежде всего просвещенных, всегда возникает из-за какого-либо политического обстоятельства и по причине политической. Следовательно, война – это политический акт. Являясь неприкрытым выражением силы, война, вызванная политикой, становится на ее место как независимый фактор и вытесняет ее полностью, подчиняясь лишь собственным законам, словно мина, которая взрывается под воздействием заложенного в нее часового механизма, не реагируя на любое вмешательство извне. Так этот вопрос трактовался до сих пор, поскольку недостаточная взаимосвязь между политикой и войной приводила к такой оценке. Однако такое представление абсолютно ложно. Война в действительности вовсе не такое чрезвычайное событие, которое возникает и устраняется лишь одним способом. Тут действуют несколько различных сил, развивающихся неравномерно и неоднородно. Они то усиливаются, чтобы преодолеть сопротивление, то ослабевают настолько, что не могут вызвать никакого влияния. Следовательно, мы имеем дело со своеобразным пульсированием – возникающие напряжения преодолеваются то медленно, то быстро, пока не наступит упадок сил.