Мой отец Пабло Эскобар. Взлет и падение колумбийского наркобарона глазами его сына - Хуан Пабло Эскобар
И все же финансовые трудности никуда не делись. Эти повседневные невзгоды заставили бабушку, вопреки воле Абеля, просить о восстановлении ее в должности учителя в любом муниципалитете Антьокии. Бюрократы приняли ее просьбу, но решили наказать за своевольное замужество, и назначили в школу на юго-западе департамента, в деревне Титириби.
Туда бабушка с дедушкой и отправились. В то время было принято, чтобы учителя жили при школе, поэтому семья Эскобар Гавирия переехала в маленький дом по соседству. Пока Эрмильда вела уроки, Абель не слишком успешно пытался найти работу – маляром, садовником или хотя бы батраком.
Вскоре, однако, даже в этом уединенном и негостеприимном местечке их настигла длинная рука партизанской жестокости, разразившейся в Колумбии в апреле 1948 года после убийства лидера либералов Хорхе Эльесера Гайтана.
Шел 1952 год, и конфликт между консервативной и либеральной партиями настолько вышел из-под контроля, что бабушке с дедушкой и их семье даже пришлось несколько раз прятаться от пытавшихся их убить бандитов с мачете. В те годы из-за необходимости скрываться им пришлось сменить, по крайней мере, четыре школы. Из Титириби́ они переехали в Хирардоту, а потом еще в две другие деревни, где постоянный риск был обычной частью жизни.
Много лет спустя в Неаполитанской усадьбе бабушка усадила нескольких внуков у бассейна и заговорила об ужасном времени, когда они жили на волосок от смерти. Так и не забыв тревоги тех дней, она рассказала, как однажды холодной дождливой ночью пришли четверо бандитов, вооруженных мачете, и всей семье пришлось запереться в одном из школьных классов, чтобы им не отрубили головы. Такова была в те годы обычная практика среди рядовых сторонников как либералов, так и консерваторов[24]. В панике бабушка приказала мужу и детям сохранять абсолютное молчание, не вставать с пола и тем более не выглядывать в окно, потому что видела на стенах тени убийц. Когда ей казалось, что спасение уже невозможно, она обратилась к единственному христианскому образу, который был – изображению Младенца Иисуса Аточи[25]. Беззвучным шепотом она пообещала построить церковь в его честь, если он теперь спасет их.
Они выжили, и бабушка стала преданной почитательницей Младенца Иисуса Аточи. Она носила его образок и даже устроила его алтарь в своей комнате. Обещанную церковь она возвела много лет спустя на одном из участков, купленных отцом под социальное жилье в рамках плана «Медельин без трущоб». Отец профинансировал и строительство церкви, и бабушка наконец вздохнула с облегчением, выполнив обещание, столько лет назад сохранившее ей жизнь.
Постоянной тревоге пришел конец, когда бабушку Эрмильду перевели в школу Гуаябито возле Рионегро. Это было старое здание с двумя учебными классами, одним туалетом и одной большой комнатой для учителя. В ней-то и разместились дедушка с бабушкой и детьми, которых было уже шестеро: за несколько лет постоянных переездов родились Глория, Архемиро, Альба Марина и Лус Мария.
Роберто и Пабло первые два класса начальной школы отучились в школе Гуаябито. Но это все еще была только начальная школа, учиться в ней можно было только до четвертого класса, и им пришлось перевестись в школу побольше – уже в Рионегро. Так братья оказались в школе Хулио Санин, до которой нужно было идти два часа по грунтовой дороге. Часто братья ходили по ней босиком.
Бабушке тяжело было смотреть на мучения сыновей. Ей удалось накопить на велосипед для Роберто, и его приобретение стало настоящим облегчением. Какое-то время они так и ездили – Роберто крутил педали, Пабло сидел на багажнике, но Роберто постоянно жаловался на то, какой Пабло тяжелый, и вскоре бабушка сумела приобрести и второй велосипед, тем самым поставив сыновей в равное положение.
Со временем Роберто увлекся велогонками, и соперничество между братьями стало расти не по дням, а по часам. Роберто усиленно тренировался каждый день, тогда как Пабло не прикладывал особенных усилий и все равно побеждал. Роберто вынужден был тренироваться еще упорнее и все больше злился.
Соперничество поначалу казалось безобидным. И все же оно породило, а потом и усилило неприязнь Роберто к Пабло, обострившуюся некоторое время спустя, когда Пабло обставил брата в гораздо более серьезной, пусть уже и не велосипедной гонке: он первым стал миллионером. Постепенно Пабло отдалился от Роберто и начал проводить все больше времени с двоюродным братом Густаво Гавирией, приезжавшим в гости каждые выходные.
Следующий поворот в жизни семьи Эскобар Гавирия произошел, когда Эрмильда – снова против воли Абеля, который предпочел бы и дальше жить в деревне – сумела добиться перевода в школу в Медельине. Убежденная, что ее теперь уже семеро детей (к тому времени на свет появился самый младший сын – Фернандо) смогут получить образование только в столице региона, она дергала за все доступные ей ниточки.
Семья переехала в большой уютный дом в районе Франсиско Антонио Сеа в Медельине, принадлежавший прабабушке Инес – матери Эрмильды, владелице успешной красильной фабрики. Бабушка начала преподавать в школе малообеспеченного районе Энсисо высоко на холме. Но переезд в Медельин не означал, что их скитания подошли к концу. В течение следующих двух лет бабушку переводили в школы Каракас и Сан-Бернардита в других частях города, и семье пришлось еще несколько раз переехать.
Наконец в середине 1960-х семья обосновалась в Ла-Пасе. В их доме было три спальни, ванная комната, столовая, совмещенная с гостиной, кухня и двор. Они постарались, как могли, уместиться в две спальни, а в третьей, в передней части дома, дедушка устроил небольшой магазин, который, впрочем, через несколько месяцев разорился из-за отсутствия клиентов.
Пабло, готовый схватиться за любую возможность, забрал эту комнату себе и выкрасил стены в светло-голубой – так же, как было в Эль Табласо. Он также объявил две полки, оставшиеся от неудавшегося родительского бизнеса, библиотекой: там были несколько томов о политике, коллекция «Ридерз Дайджест» и книги коммунистических лидеров – Владимира Ильича Ленина и Мао Цзэдуна. В углу этой импровизированной библиотеки красовался настоящий человеческий череп.
– Видишь ли, Грегори, однажды я решил бросить вызов своим страхам и подумал, что лучший способ сделать это – пробраться на кладбище в полночь и украсть череп из могилы. Никто
