Светоч Русской Церкви. Жизнеописание святителя Филарета (Дроздова), митрополита Московского и Коломенского - Александр Иванович Яковлев
Москву ночью 7 марта 1830 года и столь же таинственное отбытие его в полночь 12 марта. А. С. Пушкин писал 16 марта князю П.А. Вяземскому: «Государь, уезжая, оставил в Москве проект новой организации, контрреволюции революции Петра… Ограждение дворянства, подавление чиновничества, новые права мещан и крепостных – вот великие предметы». Нет ясных данных о том, что Московский митрополит виделся государю Николаю Павловичу советником в государственных преобразованиях, но такое не исключено. Сам по себе стремительный вояж в Москву напоминает описанное выше столь же внезапное обращение Императора Александра Павловича к владыке Филарету с тайным поручением. Как бы то ни было, Император повелел организовать новый секретный комитет для рассмотрения положения крепостных крестьян, а своему доверенному лицу генерал-адъютанту П.Д. Киселеву – подумать над политическими реформами в контролируемых русской армией Молдавии и Валахии, что могло стать моделью общероссийских преобразований.
Не был забыт и Московский митрополит. 19 апреля 1831 года «за ревностное и многодеятельное служение в архипастырском сане, достойно носимом, а притом за многолетние похвальные подвиги и труды на пользу Церкви и государства, постоянно оказываемые при всяком случае» он был награжден высшим в империи орденом – святого Андрея Первозванного. Казалось, митрополит Московский вновь в фаворе, и на Троицкое Подворье заспешили с поздравительными визитами официальные и неофициальные лица. Но сам владыка Филарет помнил, что нрав царский переменчив.
Глава 3
На Троицком Подворье
Дела по-прежнему требовали постоянного внимания, и их количество не убывало, а возрастало. О разнообразии вопросов, решавшихся митрополитом Филаретом на протяжении 1829–1831 годов, дает представление их краткий обзор.
Потоком шли консисторские текущие дела. Так, на прошении диакона Успенской церкви о возведении его во священника в церкви Странноприимного дома графа Шереметева с приложением одобрения от прихожан Успенской церкви митрополит наложил резолюцию: «Вразумить диакона, что одобрение нужно от тех прихожан, к которым просится, а не от тех, которые одобрением желают выпроводить его от себя». На прошение заштатного священника Стефанова о предоставлении ему штатного места: «Если священник лгал, прося увольнения по преклонности лет, когда он еще в силах был служить, то и должен был подвергнуться последствиям своей лжи, тем более что прихожане жаловались на его ссоры и сына его иметь не захотели. Почему и оставаться ему на пропитании сына его, диакона». На прошении старосты Преображенской церкви о разрешении учредить в Крестопоклонную неделю нового празднества с водоосвящением в память пожертвования нового кипарисного креста: «Не вижу причины отступать от общего церковного чиноположения». На рапорте архимандрита Серпуховского Высоцкого монастыря о том, что какой-то монах Корнилий затянувшуюся свою отлучку из монастыря объяснял болезнью во время пребывания у матери: «А я знаю, что он бродил далее Москвы без нужды и приличия. Запретить архимандриту отпускать его по билетам без разрешения начальства».
После посещения митрополитом публичных экзаменов и рассмотрения сочинений студентов шестого курса Московской духовной академии он направил правлению академии свои замечания:
«1) По классу богословскому с одобрением усмотрено, что, когда, по немаловременном продолжении испытания на латинском языке, для удобнейшего занятия посетителей потребовано, чтобы студенты далее говорили на русском, они, несмотря на неожиданную перемену языка, продолжали излагать требуемые истины без приметного затруднения.
2) По классу философскому в вопросах учащих и в ответах учащихся замечена точность, которая, показывая, что учащие с особенною силою владеют вниманием учащихся, может быть поставлена в пример некоторым другим классам.
3) По классам словесности желательно видеть более указания примеров и разбора образцов изящной словесности…
5) В рассмотрении сочиненных студентами проповедей частию примечена невнимательность, пропускавшая без замечания погрешности, частию неумеренное снисхождение, которое, осыпая похвалами слабые сочинения, более могло прельщать, нежели поощрять сочинителей…».
В Синод митрополит направляет отзыв об опубликованных статьях протоиерея Герасима Павского, своего недавнего сотоварища по переводу Писания, полагая, что от них «опасаться должно соблазна».
В январе 1829 года утверждает назначение своего брата по плоти иерея Никиты Михайловича Дроздова настоятелем Успенского собора в городе Коломне с должностью благочинного.
В октябре 1829 года митрополит Филарет, находившийся тогда в Петербурге, направил протест Московскому генерал-губернатору князю Д.В. Голицыну в связи с его намерением показать в Москве в большой восковой галерее изображения из Ветхого и Нового Завета: «Если выставление священных и Божественных предметов на позорище для суетного любопытства противно чувству благочестия, то выставление оных, так сказать, на одной доске с предметами низкими, презрительными и отвратительными противно всякому чувству приличия».
В декабре 1829 года владыка Филарет направляет письмо своему питомцу архимандриту Макарию (Глухареву), начавшему миссионерскую деятельность на Алтае, с советом «употребить осмотрительность и осторожность» в деле просвещения инородцев.
Сам он в высшей степени был осмотрителен и осторожен, внимательнейше обдумывая рассматриваемые дела и свои решения. Но случалось, и митрополит не мог удержать горячность и пылкость своего характера.
А.С. Пушкин
Так, в январе 1830 года на одном из вечеров у князя С.М. Голицына приехавшая из Петербурга Елизавета Михайловна Хитрово, дочь фельдмаршала М.И. Кутузова, прочитала недавно опубликованные в альманахе «Северные цветы» стансы А. С. Пушкина «Дар напрасный, дар случайный…». Владыка поразился силе отчаяния, прозвучавшего в стихах поэта, масштабы таланта которого он сознавал, и лишился покоя. По приезде на Подворье он взялся за перо и написал свой ответ:
Не напрасно, не случайноЖизнь от Бога мне дана;Не без воли Бога тайнойИ на казнь осуждена.Сам я своенравной властьюЗло из темных бездн воззвал;Сам наполнил душу страстью,Ум сомненьем взволновал.Вспомнись мне, Забвенный мною!Просияй сквозь сумрак дум,И созиждется ТобоюСердце чисто, светел ум[8].Поэт был поражен, получив стихотворное послание от князя Церкви. Пушкин по достоинству ценил значение митрополита Филарета в русской жизни, не мог не сознавать и вклад Филарета в формирование самого русского языка. В стихотворном послании митрополита не было ничего нарочито нравоучительного, то был искренний голос друга, на который поэт не мог не откликнуться. 19 января Пушкин пишет новые «Стансы» и публикует их 12 февраля в «Литературной газете». Имя Филарета в печати не появилось, но многие знали, к кому обращены стихи:
В часы забав иль праздной скуки,Бывало, лире я моейВверял изнеженные звукиБезумства, лени и страстей.Но и тогда струны лукавойНевольно звон я прерывал,Когда твой голос величавыйМеня внезапно поражал.Я лил потоки слез нежданных,И ранам совести моейТвоих речей благоуханныхОтраден чистый был елей.И ныне с высоты духовнойМне руку простираешь тыИ силой кроткой и любовнойСмиряешь буйные мечты.Твоим огнем душа палимаОтвергла мрак земных сует,И внемлет арфе СерафимаВ священном ужасе поэт[9].Митрополит Филарет работал без выходных дней. Он был неутомим, что поражало окружающих. Он помнил все и был внимателен к каждому делу, что заставляло всех подвластных ему стараться. Он был крайне требователен, меряя всех по высокой мерке, что не
