Владимир Броневский - Записки морского офицера, в продолжение кампании на Средиземном море под начальством вице-адмирала Дмитрия Николаевича Сенявина от 1805 по 1810 год

1809 год. 2 января, по недоверчивости, изъявленной английским адмиралом Гудом, что шлюп может вспомоществовать французам по занятию Редонделлы, комендант города Виго и губернатор провинции Туи предложил Качалову перейти под батарею Каподе-Алайе. Капитан Качалов, оставшись на том же месте и приготовясь на всякий случай к бою, отвечал испанскому коменданту, что он, по существующему союзу между Россией и Испанией, не примет никакого участия в действиях французов; что он, находясь в испанском порте, будет наблюдать строгий нейтралитет и притом один шлюп не может подать никакого основательного подозрения для английского флота. 12 января народ в Редонделле и Ранди возмутился. Комендант Виго, дабы избежать могущей от черни последовать неприятности, вторично предложил, чтобы шлюп перешел в Виго под крепостные пушки; но по приближении французских войск народ скоро усмирился и шлюп по-прежнему остался в Редонделле. 19 октября при появлении небольшого отряда французской конницы вооруженные поселяне разбежались, и Виго со всем крепостями занята была без сопротивления.

25 января французский дивизионный генерал барон де Бель приезжал на шлюп; ему салютовали из 9 пушек, и генерал сей взял на себя отправление рапортов в Россию. 28 января маршал Сульт, проходя Виго, прислал своего адъютанта предложить все роды пособий, каких в самом деле он не имел. Народ, оправившись от первого страха, снова вооружился. Французы, бродя по окрестностям для усмирения, скоро сами должны были думать о своей безопасности. 5 марта жители Виго взбунтовались. Французы по упорном сражении были выгнаны из города и осаждены в крепости. На другой день английский фрегат «Венус» пришел для блокады оной. Капитан сего фрегата Крафорт прислал на шлюп от вице-адмирала Берклея, главнокомандующего английского флота, объявление, что между Россией и Англией открыты переговоры о мире. 7 марта Шалот, комендант крепости Виго, стесненный со всех сторон, просил капитана Качалова снабдить его для 800 человек на 10 дней провиантом, обещая, что король Испанский (Иосиф) и император Наполеон за такую помощь вознаградят его с сродною им милостью. Положение шлюпа в сих обстоятельствах было крайне опасно, ни денег, ни провианта негде было получить, только разумная предосторожность капитана Качалова могла избавить экипаж от погибели. Он отвечал Шалоту в следующих выражениях: «Со времени моего сюда прихода я не получил от правительства моего никакого повеления; посему и не знаю, в союзе ли мы с вами. Требуемый вами провиант превосходит количество, нужное для содержания моего экипажа на три месяца; я имею оного только на один; и посему помочь вам в бедственном положении никак не могу, паче по тому, что, не сохраня должного нейтралитета в рассуждении Испании, подвергну себя опасности быть взятым англичанами, которые по уважению тех же прав нейтралитета доселе меня не беспокоили. Не огорчитесь отказом и верьте, что во всяком другом случае за удовольствие бы себе поставил быть полезным вашему королю и императору». 15 марта патриоты в числе 4000, подкрепленные 200 регулярных солдат, напали на французов, которые, дабы избегнуть неистовства черни, сдались двум английским фрегатам, и на другой день были перевезены на купеческие суда, стоявшие в Виго.

18 марта испанский губернатор Бернардо Гонзалец просил снабдить его некоторым количеством сухарей, порохом, пушками и ружьями. Капитан Качалов, дабы и впредь отклонить такие не совместные с нейтралитетом требования, дал заметить губернатору, что настояния его показывают наклонность к разрыву согласия, доселе счастливо сохранившегося. «Если же, – писал он, между прочим, – союз между Россией и Испанией прерван и если вам то известно, то прошу о сем меня уведомить…» В продолжение осады Виго многие знаменитые испанцы, в том числе и прежде бывший министр внутренних дел, генерал-лейтенант и каноник монастыря Св. Иакова дон Педро Окуньи, опасаясь неистовства черни, искали убежища на русском шлюпе, были приняты и сохранены. Кинлей, капитан английского фрегата «Лайели», также прислал на шлюп двух особ, уверив притом, что он от своего начальства имеет повеление почитать российский флаг дружеским. По успокоении народа, когда французские отряды, бродившие в окрестностях, были истреблены, благородный Гонзалец именем центральной юнты подтвердил, что народ испанский во всяких обстоятельствах будет почитать русских своими друзьями, и благодарил за покровительство, данное на шлюпе именитым особам. Но такое доброе согласие скоро было нарушено следующим происшествием: до освобождения Виго французский аббат был принят на шлюп в звании переводчика и с ведома испанского правительства оставлен в распоряжении капитана Качалова. Несмотря на ненависть народа к французам, аббат, полагаясь на то, что он в русской службе, осмелился показаться в городе. Чернь тотчас его окружила и, схватя, представила губернатору, который с трудом мог его избавить от смерти и возвратить на шлюп. На другой день в городе распространился слух, что на русском шлюпе хранится сокровище, принадлежащее французам, и скрывается опасный шпион. Губернатор Гонзалец для предупреждения своевольства черни, от которой зависела защита отечества, требовал, чтобы аббат был переведен на английский фрегат. Капитан Качалов принужден был выдать аббата, уверив, что у него ничего нет принадлежащего французам, и народ, готовый к возмущению, успокоился. В сие время снабжение экипажа съестными припасами было почти невозможно. К счастью, сыскался добрый и честный купец Абелаира, который сам вызвался на кредит доставлять нужное и, несмотря на все затруднения, слово свое сдержал как благородный и бескорыстный испанец. 2 апреля проходящий отряд французских войск, числом до 4000, сжег Редонделлу. Поселяне дрались отчаянно. 18-го сего же месяца французы в большом числе покушались взять Виго, но были с уроном отбиты. 30 апреля прибыли в город 5000 человек регулярного испанского войска; французы также усилились в окрестностях. В продолжение мая месяца сражения не прекращались; пожары не угасали; наконец французы, совершенно разбитые, принуждены были с малыми остатками отступить и в начале июня военные действия в окрестностях Виго кончились; провинция Ту я и другие соседственные области от ига французов были освобождены. В продолжение военных действий разными требованиями испанских начальников капитан Качалов был поставлен в самое неприятное положение. 12 мая отказ вигскому губернатору в порохе и двух пушках для защищения моста, ведущего к городу, где были три раза самые упорные сражения, огорчил испанцев; посему они и искали случая поддержать свои требования сильным предлогом. Капитан фрегата «Ифигении» Жуан Корранзо 26 мая, известив об объявлении войны России против Франции и об одержанной австрийцами победе над принцем Евгением в Фриуле, предложил, чтобы капитан шлюпа принял участие в защищении Виго против французов. «Согласие, – сказал он в своем письме, – уверит меня в вашем хорошем расположении к Испании, под покровительством коей вы столь долго находитесь; отказ же приму за неприязненное намерение». «Со времени моего сюда прихода, – так отвечал Качалов, – не получал я от правительства моего никакого известия о возобновлении дружеских связей с Англией и о разрыве мира с Францией. Вы, конечно, судя по своей службе, не можете не согласиться со мной, что я ничего не могу предпринять, не дождавшись точного повеления от моего начальства. Повеления сего ожидаю с нетерпением; надеюсь, что оное вскоре будет ко мне прислано, и тогда с большим удовольствием готов буду по моей возможности противостоять общему нашему неприятелю».