Сергей Чуркин - Спецслужбы России за 1000 лет

Одной из ошибок Николая II явилось назначение в 1909 г. на пост товарища министра внутренних дел П. Г. Курлова[669], с именем которого многие историки связывают удавшееся покушение на Столыпина. После его назначения подал в отставку М. И. Трусевич, по нашему мнению – один из наиболее профессиональных руководителей Департамента полиции за всю его историю.

П. Г. Курлов

Новый заведующий Заграничной агентурой департамента (протеже Курлова) А. А. Красильников[670] вообще не имел опыта агентурной и оперативной работы.

К. И. Глобачев

В течение 1910–1912 гг. сотрудники Особого отдела провели ряд инспекционных поездок по России с целью проверки качества работы розыскных органов. По результатам проверок уволены со службы и отстранены от должности 16 начальников губернских жандармских управлений, еще 13 намечены к увольнению. К сожалению, не всех начальников, не соответствовавших занимаемой должности, увольняли со службы. Предвзятость по отношению к одним и протекционизм по отношению к другим стали неотъемлемой частью этой проверочной работы, способом свести счеты с наиболее активными, умными или обладавшими явными достоинствами сотрудниками. Одновременно можно было создать прослойку лично обязанных, хотя и не столь блестящих чиновников. Яркий тому пример – деятельность К. И. Глобачева[671], в январе 1910 г. назначенного начальником Варшавского охранного отделения. Проведенная через год проверка выявила существенные недостатки в организации розыскной работы, однако он не был отстранен от работы и продолжал движение по карьерной лестнице. Профессиональная некомпетентность подобных сотрудников, отсутствие у них «розыскной искры» стоят в ряду причин успеха Февральской революции 1917 г.

В 1913–1917 гг. органы политического сыска действовали в ситуации очередной перманентной реорганизации. Начало работать Особое совещание по вопросам реорганизации политического розыска в Российской империи, однако директора Департамента полиции С. П. Белецкого больше интересовало лишение Особого отдела привилегированного положения, а его заведующего А. М. Еремина – статуса вице-директора.

С. П. Белецкий

В июне 1913 г. последнего – одного из лучших розыскных офицеров империи – перевели на должность начальника Финляндского жандармского управления; понижение произошло с согласия генерал-майора свиты Его Императорского Величества В. Ф. Джунковского[672], назначенного 23 января 1913 г. товарищем министра внутренних дел, а также заведующим полицией и командиром Отдельного корпуса жандармов. В 1914 г. Особый отдел был реорганизован в 9-е делопроизводство, в апреле 1916 г. – в 6-е делопроизводство, в сентябре того же года стал вновь именоваться Особым отделом.

В. Ф. Джунковский

Поскольку при Джунковском произошли серьезные негативные изменения в работе политической полиции, ослабившие ее оперативные позиции, рассмотрим некоторые факты из его биографии. После окончания Пажеского корпуса он служил в 1-м батальоне Преображенского полка, которым тогда командовал великий князь Сергей Александрович. В декабре 1891 г. в чине поручика Джунковский стал адъютантом московского генерал-губернатора (на эту должность был назначен Сергей Александрович). После убийства великого князя в феврале 1905 г. Джунковский оставался на должности адъютанта покойного в течение полугода. В апреле он был произведен из капитанов в полковники и стал флигель-адъютантом свиты, 30 июля назначен московским вице-губернатором, 11 ноября – губернатором. Такой карьерный взлет не совсем обычен. Чаще всего на подобные должности назначались лица, имевшие опыт самостоятельной административной работы. Можно выдвинуть предположение, что Джунковский имел косвенное отношение к смерти великого князя, не осознававшееся им самим до конца.

Когда Джунковский вступил в должность, министром внутренних дел являлся Н. А. Маклаков, директором Департамента полиции – С. П. Белецкий, назначенные на свои посты в 1912 г. Наиболее серьезной ошибкой Джунковского была ликвидация секретного агентурного наблюдения в вооруженных силах. Для этого он заручился поддержкой военного министра В. А. Сухомлинова и командующего войсками гвардии великого князя Николая Николаевича (младшего). Мы уже отмечали, что строевые офицеры и генералы в большинстве своем с презрением относились к работе политической полиции и считали агентурную деятельность «омерзительной». Они забыли, что мятежи в воинских частях и на флоте в 1905–1907 гг. стали возможны именно потому, что оперативная работа в них не проводилась. Военное командование по фактам подрывной работы в армии старалось избежать огласки и не доводить дело до официального расследования. Контроль над настроениями в войсковых частях и на кораблях был отдан в руки строевых офицеров. В результате революционеры получили исключительно благоприятную возможность проводить в войсках агитационную работу, а позднее стали создавать законспирированные организации в армии и на флоте.

Другой ошибкой Джунковского стало упразднение районных охранных отделений и слияние охранных отделений с губернскими (областными) жандармскими управлениями. Мы не ставим под сомнение необходимость объединения розыска и следствия по делам о политических преступлениях в одной структуре, но сделано это было неверно. Руководителями политического сыска в регионах стали начальники губернских жандармских управлений, профессиональная пригодность которых в деле розыска оставляла желать лучшего. Не оправдала себя и система двойной подчиненности жандармских офицеров – Корпусу жандармов и Департаменту полиции. Аргументируя необходимость реорганизации органов безопасности, Джунковский указал на молодость руководителей охранных отделений: «…Начальниками же управлений (губернских жандармских. – Примеч. авт.) были уже немолодые полковники, генерал-майоры <…> не всегда безупречные, но с известным стажем… Самолюбие их <…> было сильно задето»[673]. Таким образом, критерием оказывался не профессионализм руководителя, а выслуга лет и не всегда заслуженные амбиции великовозрастных обидчивых барчуков в жандармских мундирах.

Другим аргументом Джунковского было то, что районные и самостоятельные охранные отделения были только рассадниками провокации. Такое обвинение сотрудников охранных отделений сделало его чуть ли не кумиром либеральной интеллигенции, но в среде профессионалов он получил другую оценку. Например, начальник Пермского губернского жандармского управления Е. П. Флоренский называл Джунковского изменником. Представляется, что, говоря о провокации, последний был, как минимум, неискренен: в 1920-х гг. он стал советником Ф. Э. Дзержинского и разработал несколько провокационных по сути операций, о которых мы расскажем далее. Многие из либералов, одобрявших деятельность Джунковского в 1913–1914 гг., расстались с жизнью именно по причине его разработок.