Семен Луцкий - Сочинения
Черный сонет («Ужасное, уродливое время…»)[142]
Ужасное, уродливое время…Как страшно жить! И не грешно ль любить?..Кто черное посеял в мире семя?Кто брату брата повелел избить?..
Позор. Война. Насилье. Кровь. И голод…И трупы, трупы, трупы — без числа…О, Господи! Зачем Твой день так золот,Но так Твоя десница тяжела?..
Безмерная распущена стихия…От ящика Пандоры снят затвор,И гады вышли на земной простор…
Во тьме вампир над миром бьет крылом,И там, где был наш, братья, общий дом, —Кресты, кресты!.. Ты — кладбище, Россия!..
10. IX <19>22«Четыре ветра надо мною…»
Четыре ветра надо мною,Четыре голоса во мне,Но лишь один поет струною,Дрожащей в яви и во сне…И первый голос — ветер южный,Второй — оттуда, где закат,Полярный третий, белый, вьюжный,Но лишь четвертому я брат…В степях далекого Востока,Над нивой родины моейОн веял вольно, одинокоСреди удушливых ночей…В глухие избы он врывался,Над мертвым городом летел,Он скорбью русской напиталсяИ русским голосом запел…Когда, звенящий кандалами,Он пролетает надо мной,Он сыплет черными цветамиИ дышит дальнею весной…И мне, бредущему с котомкойНа неприютном берегу,Приносит грезу-незнакомку…— Ее я свято берегу…
Givors, 11.IX <19>22Теремок («…Ворожила, сторожила…»)[143]
…Ворожила, сторожилаУ морозного крыльца,Вилась, билась да кружилаСредь метельного кольца…
…И метелица рыдалапод окном,И колдунья ведьмовалаоб одном…Космы серые, как клочьяот пурги,Рот с клыком — змеи жесточеу Яги.И глаза ее — колючи,нос — юла,Руки цепкие, как крючьяи клюка…И грозила причиталау дверейИ на помощь призывалавсех зверей…Снежной пряжей покрывалабелый домИ ковала, окружаласиним льдом…И мятежная метелицамела,Снеговые ожерельицаплела.И метелица кружилакружева,И колдунья ворожила —чуть жива…
…Эй, злей!Ведьма, вей!Силы всейНе жалей!..
Колдовская Яга,Костяная Нога,Ты согнись в три рога!..
ЗакрутисьВ три кольца!..…ОтойдиОт крыльца!..
— Мне все нипочем,Свят, крепок мой дом,— Я с Ней — за окном!..
…Я повесил на оконцеТри звезды, Луну и Солнце,Нет здесь земного угла.…Занавешено оконце,Светят звезды, месяц, Солнце,А снаружи — стужи, мгла…
…Свят, свят теремок,Запер дверь на замок…
…На руке моей колечко —всех светлей,На устах моих словечко —всех милей…И со мной — моя Царевна,как весна,И душа моя напевнаи ясна…И я сам теперь могучийчародей,Не страшны метель и тучи,Я — с Ней!..
…А Она смеялась тихоУ узорного окна……За стеной ходило ЛихоИ метель была грозна…
17. IХ <19>22«Знаю — петь нельзя, не любя…»
Знаю — петь нельзя, не любя,И любить невозможно без муки…Дай мне, Ангел, видеть Тебя,Я хочу целовать Твои руки…
Посмотри. Туман надо мной…Я забыл — улыбаются ль зори?Два крыла расправь за спиной,Два луча засвети в моем взоре…
Освяти меня чистотой,Белый Ангел, склонись надо мною…Я дышать хочу красотой —Посмотри — я над топью гнилою…
20. IX <19>22«На нити грезы серебристой…»[144]
На нити грезы серебристойНизать жемчужные словаИ паутинкой шелковистойВязать узорно кружева…
И вдруг — не чуять, что тоскую,И свить в волнистую вуальДуши прозрачной голубуюИ голубеющую даль…
Когда же вечер синеглазыйНеслышной поступью пройдет,На нем сосчитывать алмазыИ в сад сойти, где кто-то ждет…
И в бледно-матовые рукиОтдать Ей душу и мечты…И слушать неземные звукиВ благоуханьи красоты…
29. IX <19>22Осенняя песня («Год цвела моя греза лучистая…»)
Год цвела моя греза лучистая,Там теперь заколдованный сад…Снова осень пришла хрупколистая…Не хочу оглянуться назад…
Снова осень. И небо усталое.Пурпур. Золото. Бронза лесов…И былое — опять небывалое…Не хочу вспоминать своих снов…
Но когда под ногою рассеяннойТонкий лист захрустит, зашуршит, —Неизжитою грезой обвеянный,Я молюся. И сердце скорбит…
И невольным волненьем охваченный,Снова грезе я верить готов —В час осенний, в час Богом назначенныйНе мелькнешь ли ты там, у кустов?
Но неслышны шаги запоздалые…Тишина. Глубина. Нагота.Осень спрятала крылья усталыеИ больная со мной красота…
Givors, 10. X <19>22Танечке Потаповой («Твоей скорби коснуться не смею…»)[145]
Твоей скорби коснуться не смею…Осторожно к тебе подойду,Ничего не скажу, онемею…Но холодные руки согреюИ с тобой, одинокой, пойду…
И украдкой смотреть я не стану,Если будешь беззвучно рыдать…Только вдруг — бесконечно устану…Отвернусь. Затаю свою рану.Буду рядом скорбеть и молчать…
И когда на осенней аллееНезабвенного будешь ты звать…От любви, от печали бледнея,Я сожму твои руки сильнее…Ничего не сумею сказать.
3. XI. 1922«Сыграла… Уронила руки…»
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
