Елена Егорова - «Приют задумчивых дриад». Пушкинские усадьбы и парки

В 1830–е годы у Олениных собиралось общество, уже не столь широко известное. Давно не было в живых Капниста, Озерова, Марина, зимой 1833 года умер Гнедич. Однако в Приютине по – прежнему проходили весёлые праздники и ставились спектакли. В 1833 году в виде приятного сюрприза для «доброй Элизы» (Елизаветы Марковны) театр был устроен в хозяйственном помещении, роскошно украшенном цветами (вероятнее всего, в бывшей конюшне). Играли два водевиля с песнями и музыкой. Владелец соседнего имения Всеволод Всеволожский привёз свой оркестр, которым руководил известный скрипач и композитор Людвиг Маурер.

В мае 1834 года перед отъездом Анны Алексеевны на лечение за границу в Приютине молодёжь репетировала сразу две пьесы. В них были заняты родственники Олениных Николай Мертваго и Дмитрий Волконский, артиллерийский офицер Валериан Савельев, подруги Анеты Антонина и Лидия Блудовы – дочери министра внутренних дел Дмитрия Николаевича Блудова, который в начале XIX века был членом кружка А.Н. Оленина. Собиралась принять участие и Александра Уварова – дочь министра просвещения Сергея Семёновича Уварова, тоже бывшего члена оленинского кружка. Любопытно, что в пьесе «Юморист» Анна Алексеевна должна была играть роль бабушки, а в пьесе «Хороша и дурна, и глупа, и умна» – роль юной Наденьки, невесты гусарского офицера Алинского. В роли последнего выступал молодой граф Фёдор Алопеус, ещё один неудачливый соискатель руки Анеты, которому она, впрочем, симпатизировала.

А.А. Оленина.

Худ. И.В. Шевцов. 1835 г.

В том же году на именины Елизаветы Марковны Крылов решился поставить свою шутокомедию «Подщипа, или Триумф». Для этой остроумной сатиры на русское общество времён Павла I путь на профессиональную сцену был закрыт. Комедия, выдержанная в духе балаганных игрищ, при жизни автора не была опубликована и ходила в списках. Крылов не только гротескно изобразил персонажи в их бытовой приниженности, представив царедворцев «счастливыми трутнями», но и использовал комический приём: «подменил» царский дворец крестьянским двором. Шутокомедию невозможно читать без смеха. В первой же сцене царевна Подщипа в разговоре с Чернавкой вспоминает, как со своим наречённым, князем Слюняем, воровала огурцы с чужих огородов. Картавый и шепелявый князь Слюняй, обладатель деревянного меча и большой голубятни, признаётся царевне: «Я так юбью тебя… ну пусце еденцу». Государственные обязанности царя Вакулы чаще всего сводятся к еде: «Я разве даром царь? Слышь, лёжа на печи, я и в голодный год есть буду калачи». Показательно, что в целях пополнения казны в царстве вводится пошлина на кашель. Немецкий принц Триумф, воспылавший любовью к Подщипе и возмущённый её отказом, повел на царство Вакулы своё войско, но завоевание начал с того, что из – под носа у царя скушал его обед. Солдафонские замашки принца Триумфа напоминают увлечение императора Павла I военной муштрой.

А.С. Пушкин, который прочёл «Подщипу» в лицейские годы, в стихотворении «Городок» назвал И.А. Крылова «шутником бесценным», а самой шутокомедии посвятил такие строки:

Тут вижу я – с ЧернавкойПодщипа слёзы льет,Здесь князь дрожит под лавкой,Там дремлет весь совет;В трагическом смятеньеПленённые цари,Забыв войну, сраженья,Играют в кубари…

В приютинской постановке роль Подщипы исполняла, конечно, Анна Алексеевна – Приютина царевна, как назвал её неизвестный автор в приветственном стихотворении по случаю назначения фрейлиной двора в 1825 году. Вакулу играл Валериан Савельев, Чернавку – Варвара Оленина, гофмаршала Дурдурана – Дмитрий Волконский, а Слюняя и Триумфа – братья Хрущёвы (возможно, родственники Волконского).

В середине 1830–х годов в приютинских постановках вместе со взрослыми участвовало уже следующее поколение юных артистов. Сын Анны Фурман (в замужестве Оом) Фёдор вспоминал, как в апофеозе спектакля с участием Анны Олениной, Антонины и Лидии Блудовых он играл роль амурчика: малыша подвесили на проволоке почти голенького, с подрумяненными свёклой щечками и приделанными на спине крылышками. Такого же амура изображала и маленькая Лизонька, дочка Петра Оленина.

После смерти Елизаветы Марковны Олениной в июле 1838 года спектакли в Приютине больше не ставились, а само имение по её завещанию было продано. Судьба разбросала приютинское общество по свету. Похоронив в 1843 году отца, Анна Алексеевна вместе со своим мужем Фёдором Александровичем Андро де Ланжероном уехала в Варшаву, где провела более 40 лет. Пётр Оленин в основном жил в имении Борисцево под Торжком. Разъехались и другие члены семьи. Они и их дети на долгие годы сохранили культурные традиции дома Олениных и передали свои таланты потомкам.

В усадьбе Приютино, где более полутора веков назад устраивались удивительные театрализованные представления, теперь воссоздана атмосфера пушкинской эпохи. Посетители музея могут побывать в той самой музыкальной гостиной, где проходили вечера, с интересом рассмотреть в театре – столовой программы спектаклей, портреты их участников, эскизы костюмов, бутафорские доспехи… В тёплый летний день приятно прогуляться по чудесному тенистому парку, вспоминая стихи Гнедича:

Ещё я прихожу под кров твой безмятежный,Гостеприимная приютинская сень!Я, твой старинный гость, бездомный странник прежний,Твою приютную всегда любивший тень…

Библиография

1 Пушкин А.С. Полное собрание сочинений: в 10 т. – М.—Л.: Издательство АН СССР, 1949.

2 2. Тимофеев Л.В. В кругу друзей и муз. – Л.: Лениздат, 1983.

3 Оленина А.А. Дневники. Воспоминания. – СПб.: Академический проект, 1999.

4. Крылов И.А. Сочинения: в 2 т. – М.: Художественная литература, 1984.

5. Озеров В.А. Драматические произведения. – М.: Художественная литература, 1958.

Кому посвящено стихотворение Пушкина «Я вас любил…»?

Чудесное пушкинское стихотворение «Я вас любил…» завораживает утончённостью, красотой и благородством выраженных чувств:

Я вас любил: любовь ещё, быть может,В душе моей угасла не совсем;Но пусть она вас больше не тревожит;Я не хочу печалить вас ничем.Я вас любил безмолвно, безнадежно,То робостью, то ревностью томим;Я вас любил так искренно, так нежно,Как дай вам Бог любимой быть другим.

В этой элегии, как и во многих других сочинениях великого поэта, можно отыскать немало реминисценций, то есть перекличек с другими произведениями, как чужими, так и собственными. Стихотворение имеет некоторое сходство1 со стихами французского поэта XVI века Клемана Маро, творчество которого Пушкин хорошо знал: