Генри Бэзил - Полковник Лоуренс

Тем не менее взятие Веджа оказалось поворотом к лучшему, так как с этого момента отпала опасность угрозы Мекке и, наоборот, появилась новая опасность для турок в Медине. Правда, она была еще довольно отдаленной, так как Ведж отстоял от железной дороги на расстоянии около 250 км, но победа все же имела и практическое значение. Теперь инициатива определенно перешла к арабам. Английская авиация и шпионы-арабы доносили об общем отливе турецких войск по направлению к Медине. Зеид нашел в себе смелость продвигаться вперед и нашел дефиле покинутыми. Большая часть турецких сил, находившихся в Геджасе, понемногу стягивалась к линии железной дороги для ее охраны. В Тебуке, железнодорожной станции, имевшей большое значение и находившейся в 525 км к северу от Медины, был сформирован отряд численностью около 5 000 человек, получивший название 2-го смешанного отряда. Другой отряд, названный 1-м смешанным отрядом, был сформирован в Ма'ане из батальонов 7-й турецкой дивизии, переброшенной туда из Сирии. Этот отряд, первоначально состоявший из 3 000 человек, в дальнейшем возрос до 7 000 человек. Каждая оттянутая к северу часть усиливала преимущество арабов, увеличивая число сторонников шерифа, в то время как возможности турок ответить на удар ударом все уменьшались. Кроме того, турецкие части уже не могли быть в дальнейшем сосредоточены, так как их пришлось раздробить по целому ряду железнодорожных станций, расположив в окруженных колючей проволокой блокгаузах.

Таковы были результаты клина, врезавшегося на фланге чрезвычайно важной для турок железнодорожной зоны. Арабы стали теперь действовать по уязвимой части железнодорожной магистрали. Почти бескровное наступление на Ведж имело то громадное значение, что превратило находившихся в Медине турок в положение осаждаемого гарнизона.

Взаимоотношения между арабами и английской военной миссией продолжали оставаться весьма неопределенными; одно время все дело "висело на волоске". Добиться улучшения и расширения перспектив удалось лишь благодаря удивительному такту Фейсала, умению обращаться с арабами, проявленному несколькими английскими офицерами, а также постепенно возраставшему влиянию Лоуренса.

После захвата Веджа возник целый ряд неприятных инцидентов, в связи с чем создались зловещая атмосфера. Вожди арабов быстро заподозрили чужое вмешательство, и все время чувствовали присутствие неверных. Многие из вождей вели себя таким образом, как если бы английские офицеры были их слугами. Когда об этом был заявлен протест Назиру, он ответил: "Не забывайте, что еще месяц назад в этой стране не бывало ни одного европейца; если бы он нам встретился, мы застрелили бы его. Вы должны нам дать время привыкнуть к этому". В другой раз, когда Ньюкомб стал задавать вопросы посланцу из Джурфа, араб презрительно ответил, что он приехал сюда повидать Фейсала, а не кого-либо другого.

Когда подобные случаи презрительного отношения стали известны Фейсалу, он собрал своих вождей и заявил им прямо, что английские офицеры заслуживают уважения и должны рассматриваться как свои. В результате обращение с английскими офицерами улучшилось - их стали терпеть и даже в некоторых случаях ценить.

В то время Лоуренс держался в тени как на происходивших в палатке совещаниях, так и вообще. Хотя он уже и пользовался доверием Фейсала, но настолько хорошо это скрывал, что многие из приходивших в палатку Фейсала арабов или вовсе не замечали его присутствия, или не обращали на него внимания. Для некоторых из его соотечественников, воспитанных на традициях превосходства англичан и чувства собственного достоинства, безразличие Лоуренса к оскорбительному пренебрежению, от которого у них закипало негодование, было источником недоумения. Пораженные полнейшим спокойствием Лоуренса в те моменты, когда рабы подметали или плевались в его присутствии{9}, они были склонны приписать эту способность смирения его воспитанию и прошлым скитаниям среди арабов.

В памяти одного из наиболее проницательных людей запечатлелось представление о Лоуренсе как о человеке, "сидящем безмолвно, не отдающем никаких распоряжений, но пользующемся своим влиянием, наблюдающем за всем происходящим и обдумывающем свои планы".

Когда операции передвинулись на север, метод Лоуренса изменился. Он стал больше выделяться, - не только потому, что его собственный престиж возрос, но и потому, что никто из шерифов не приобрел того авторитета, какой приобрели он и Фейсал в Геджасе.

Использовав свой первоначальный опыт, Лоуренс разработал теорию искусства обращения с арабами, которую он изложил в письменной форме в "Двадцати семи статьях" в качестве не подлежащего оглашению руководства для вновь прибывающих офицеров британской армии, которые пожелали бы воспользоваться этим опытом.

Рабы арабов являются привилегированными людьми и занимают следующее за детьми место. Например, раб может есть вместе со своим хозяином, что обычно и делает, слуга же никогда. Раб может спать со своим хозяином, а слуга должен спать за дверью. Раб может назвать своего хозяина по имени, а слуга не может".

Это руководство заслуживает того, чтобы быть приведенным вкратце.

"ДВАДЦАТЬ СЕМЬ СТАТЕЙ"

Умение обходиться с геджасскими арабами представляет собой искусство, а не науку; оно имеет исключения, но не имеет каких-либо определенных правил...

1. Загладить плохое начало трудно, а между тем арабы составляют мнение по наружному виду, на который мы не обращаем внимания. Когда вы достигли внутреннего круга племени, вы можете делать с собой и с ними все, что угодно.

2. Узнавайте все, что только можете, о ваших шерифах. Старайтесь узнать их семьи, кланы и племена, друзей и врагов, колодцы, холмы и дороги. Достигайте всего этого слушанием и косвенным наведением справок. Не задавайте вопросов. Заставляйте говорить на арабском языке их, а не себя. Пока вы не сможете понимать их намеков, избегайте пускаться в продолжительные разговоры, так как иначе это может кончиться плохо...

3. В деловых вопросах ведите переговоры только с командующим армией или той частью, в которой вы служите. Никогда никому не отдавайте приказаний; сохраняйте вашу прямоту и советы для командующего офицера, как бы ни был велик соблазн (хотя бы и для пользы дела) связаться непосредственно с его подчиненными.

4. Добейтесь доверия вашего вождя и удерживайте это доверие. Укрепляйте, если можете, престиж вождя перед другими за свой счет. Никогда не отказывайтесь и не разбивайте тех планов, которые он может предложить; старайтесь достигнуть того, чтобы он ставил вас в известность о них частным порядком и в первую очередь. Всегда одобряйте их, а похвалив, изменяйте их мало-помалу, заставляя самого вождя вносить предложения до тех пор, пока они не будут совпадать с вашим собственным мнением. Когда вам удастся этого достигнуть, заставьте его держаться этого взгляда, овладейте полностью его мыслями и толкайте его вперед как можно сильнее, но скрытно, так, чтобы никто, кроме него самого (и то лишь очень смутно), не чувствовал вашего воздействия.