Геннадий Соболев - Русская революция и «немецкое золото»

Отношение к продолжающейся войне стало первым и главным положением Апрельских тезисов, с которыми Ленин выступил на следующий день после приезда в Петроград на собрании большевиков – участников Всероссийского совещания советов рабочих и солдатских депутатов в Таврическом дворце. Признав, что широкие слои рабочих и солдат занимают позиции «революционного оборончества», он призывал терпеливо и настойчиво разъяснять им, что кончить войну истинно демократическим миром нельзя без свержения капитала. «Войну можно кончить лишь при полном разрыве с международным капиталом, – убеждал Ленин своих товарищей по партии. – Порвать с международным капиталом – нелегкая вещь, но и нелегкая вещь – закончить войну. Ребячество, наивность предполагать прекращение войны одной стороной…»[198]. Столь же решительно вождь большевиков выступил и против «доверчиво-бессознательного» отношения масс к новой власти. Никакой поддержки Временному правительству! – выдвигает он лозунг и готов даже остаться пока в меньшинстве: «один Либкнехт стоит дороже 110 оборонцев типа Стеклова и Чхеидзе»[199]. Напечатанные в «Правде» Апрельские тезисы вызвали ожесточенную полемику, критику и непонимание не только со стороны политических противников Ленина, но и в самом руководстве большевиков.

Но для того, чтобы пропагандировать свои взгляды и агитировать за свою программу действий, Ленину предстояло сначала реабилитировать себя в глазах общественного мнения за проезд через Германию[200]. Разумеется, политические оппоненты Ленина не упустили шанса начать в прессе кампанию по его дискредитации. «Приехал из Германии? Мир привез? А почем продает – не слыхали?» – такие вопросы задавала не одна «Петроградская газета»[201]. Предвидя такое развитие событий, Ленин, как уже отмечалось, составил «Протокол о поездке», который был утвержден всеми отъезжавшими и засвидетельствован швейцарскими, немецкими и французскими социалистами; еще в Стокгольме он передает коммюнике – «Проезд русских революционеров через Германию» газете «Politiken», где оно появилось еще до его возвращения в Россию. Интересно, что, получив текст коммюнике через Петроградское телеграфное агентство, орган ЦК кадетской партии «Речь» и орган социалистической мысли «День» напечатали его 5 апреля 1917 г. без последнего абзаца, содержавшего одобрение действий русских эмигрантов со стороны представителей левых социалистов Франции, Германии и Швейцарии.

4 апреля Исполком Петроградского Совета обсуждал на своем заседании вопрос о проезде политических эмигрантов через Германию, и Ленин выступил на нем с сообщением, предложив принять резолюцию, одобряющую обмен политических эмигрантов на интернированных в России немецких и австрийских подданных. «Никаких споров и недоразумений в Исполнительном комитете на этот счет не возникло, – вспоминал Н. Н. Суханов. – Несмотря ни на отношение к Ленину, ни на отношение к факту его проезда через Германию, ему было тут же заявлено, что шаги в желательном ему направлении будут немедленно приняты. Это была, конечно, не только услуга Ленину и его партии: это был акт необходимого отпора грязной политической игре, уже начатой клеветнической кампании против одной из фракций социализма в Совете… Ленин же, убедившись в том, что эта услуга ему обеспечена, что отпор буржуазной травле рассматривается в советских сферах не только как услуга его партии, но и как политический акт, отбыл из Исполнительного комитета, чтобы больше никогда не появляться там…»[202].

Сообщение Ленина на заседании Исполкома Петроградского Совета на следующий день, 5 апреля, было напечатано в «Правде» и в «Известиях Петроградского Совета» под заголовком «Как мы доехали». В нем отмечалось, что автором плана проезда русских эмигрантов через Германию в обмен на интернированных в России германских подданных являлся Л. Мартов; что, не дождавшись ответа из России, эмигранты решили сами провести этот план. Единственным посредником был назван Ф. Платтен, который «заключил точное письменное условие с германским послом в Швейцарии». Далее перечислялись условия, на которых был организован проезд через Германию и кратко излагался «Протокол о поездке». Опытный политик Ленин главный оправдательный аргумент приберег на конец, вложив его в уста подписавших этот протокол «иностранных социалистов-интернационалистов»: «Если бы Карл Либкнехт был сейчас в России, Милюковы охотно выпустили бы его в Германию; Бетман-Гольвеги выпускают вас, русских интернационалистов, в Россию. Ваше дело – ехать в Россию и бороться там и с германским и с русским империализмом»[203].

Но не только Ленин и его сторонники вернулись из эмиграции таким образом: через Германию проехали три поезда с политическими эмигрантами; после группы Ленина проехали еще две, организованные Цюрихским комитетом по эвакуации русских эмигрантов. Эти группы, состоявшие главным образом из социал-демократов меньшевиков и социалистов-революционеров, вынуждены были воспользоваться маршрутом через Германию после того, как выяснилось, что другого пути в Россию действительно нет. 16 апреля в петроградских газетах была напечатана подписанная П. Б. Аксельродом, Л. Мартовым, Д. Б. Рязановым, А. В. Луначарским, М. А. Натансоном телеграмма: «Констатируем абсолютную невозможность вернуться в Россию через Англию». Возвращаясь через Германию вслед за Лениным, они тоже стремились обеспечить себе алиби. Среди приехавших таким образом были многие видные революционеры, представители самых различных политических партий. Их полные списки опубликовал В. Л. Бурцев в газете «Общее дело» в октябре 1917 г. По признанию ответственных сотрудников МИД Временного правительства, «абсолютно никакого контроля за въездом в Россию эмигрантов на самом деле не существовало. Не только «дефетисты» из русских эмигрантов, но и прямые агенты германского Генерального штаба могли при такой постановке дела попасть в Россию…»[204]. Всего через Германию, по данным В. Л. Бурцева, вернулось в Россию 159 политических эмигрантов, которые были, по его определению, «вольные или невольные агенты Вильгельма». Наряду с Лениным и Зиновьевым таким же образом приехали и многие видные представители других политических партий и течений: Л. Мартов (Ю. О. Цедербаум), Мартынов (С. Ю. Пикер), Д. Б. Рязанов (Гольдендех), Ф. Я. Кон, М. А. Натансон, А. М. Устинов, А. И. Балабанова и др.[205]

Германия была крайне заинтересована в том, чтобы в Россию вернулось как можно больше противников продолжения войны. Об этом прямо писал германский посланник в Берне Ромберг канцлеру Бетман-Гольвегу 30 апреля 1917 г. Речь шла не только о русских эмигрантах из Швейцарии, которым он предлагал предоставить те же условия проезда, что и первой группе во главе с Лениным. Ссылаясь на состоявшуюся беседу с швейцарским социалистом Ф. Платтеном, Ромберг сообщал, что и в Германии находится определенная часть русских революционеров, которых можно было бы отправить в Россию. При этом, отмечал он, выяснилось, что эти эмигранты не располагают средствами для пропаганды, поскольку собранные для поездки деньги попали главным образом к социал-патриотам. Ставя перед канцлером вопрос о возможности материальной поддержки таких эмигрантов, не оскорбляя их достоинства, Ромберг одновременно хотел выяснить, не оказывается ли революционерам финансовая помощь каким-либо другим образом[206].