Жан-Доминик Брийяр - Эдит Пиаф. Без любви мы – ничто
В начале 1941 года Пиаф можно было увидеть повсюду: в феврале она пела в «Бобино», в апреле – в мюзик-холле «Авеню», в мае – в «Европейском». Журналисты не уставали восхищаться Воробышком, критики постоянно писали о сценических достижениях Эдит. «Эта некрасивая девушка, когда она захвачена песней, излучает странную, невероятную красоту», – можно прочесть в журнале «Marianne» (13 апреля 1941 года).
Невероятно активная Пиаф, однако, не выпустила ни одной пластинки за минувший год. В студию звукозаписи она вернулась лишь в конце мая, чтобы порадовать слушателей новыми песнями. В ту пору из-за войны она не могла воспользоваться услугами знакомых поэтов-песенников, поэтому была вынуждена сама взяться за перо. Ее песня «Où sont-ils tous mes copains?» («Где они, все мои друзья?») как нельзя лучше отражает события далеких дней:
Où sont-ils tous mes copains?Qui sont partis un matinFaire la guerreOù sont-ils tous mes p’tits garsQui chantaient: «On en r’viendraFaut pas s’en faire»Les tambours et les clarionsAccompagnaient leur chansonDans l’aube Claire…
Где они, все мои друзья,Которые ушли однажды утромВести войну?Где они, все бравые парни?Которые пели: «Мы вернемся,Не стоит волноваться».Барабаны и горныСопровождают их песнюСветлой зарей…
В песне «C’est un monsieur très distingué» («Это очень благовоспитанный господин») Пиаф предвосхитила жизненную ситуацию, в которой не раз окажется в будущем: любовница женатого мужчины. Можно было бы ожидать, что она подойдет к данной теме с эмоциональной или психологической точки зрения. Меж тем Эдит предложила слушателям скорее социальную зарисовку, наглядно доказывая, что любовница всегда остается в проигрыше:
Comme il se doit, je n’suis pas blondeJe n’suis pas née dans le grand monde.Ce monsieur-là peut tout ach’ter,Même l’illusion d’être aimé,Il est de la haute sociétéC’est c’qu’on appelle un homme du monde.Je sais pourtant qu’un jour viendra,Où, doucement, il me dira:«Chère amie, je suis désolé,Nos relations doivent cesser».
Как и должно быть, я не блондинка,Я родилась не в высшем свете.Этот мсье может купить все,Даже иллюзию того, что его любят,Он из высшего общества,Что называется, светский человек.
Но я знаю, что однажды наступит день,Когда он тихо скажет мне:«Милая подруга, я сожалею,Наши отношения должны прекратиться».
Менее личностная и более банальная композиция «J’ai dansé avec amour» («Я танцевала с любовью») воспевает первую встречу влюбленных. Эта песня, как и «L’homme des bars» («Человек из баров»), записанная несколько позже с Аликсом Комбелем и Парижским джазом, появится в фильме Жоржа Лякомба «Montmartre-sur-Seine» («Монмартр на Сене»), в котором Пиаф снималась с 19 августа по 18 сентября. Ее партнерами по киноленте станут Анри Видаль, Жан Луи Барро и Поль Мёрисс, отношения с которым у Эдит к тому времени сильно ухудшатся.
Во время съемок «Montmartre-sur-Seine», в котором Пиаф играет девушку, чья судьба удивительным образом напоминает ее собственную, Эдит познакомилась с журналистом Анри Конте, нанятым кинокомпанией для рекламы ленты. Будущий автор текстов и любовник Пиаф, Конте поместил в журнале «Ciné-Mondial» статью, озаглавленную «Эдит Пиаф оплакивает свою потерянную любовь». Эту статью журналист начал описанием сцены, свидетелем которой он стал. Явившись на встречу с Пиаф, чтобы взять интервью, он застал певицу ругающейся с любовником. «Я сразу же отметил ее жесткий и злой тон, – рассказывает репортер, – тон, который отвергает саму мысль о жалости, о прощении, о снисходительности. Я думал, что понял Поля Мёрисса…» Развязка рассказа совершенно неожиданна. Утерев слезы, Пиаф подошла к Конте, хохоча во все горло. Она призналась журналисту, что разыграла его. Все, что он видел, – это кино. Он только что присутствовал на репетиции сцены из фильма «Montmartre-sur-Seine».
Проказница Эдит подключила к своему розыгрышу мужчину, которого бросит в самое ближайшее время, и мужчину, с которым у нее через несколько месяцев начнется долгая, многолетняя связь.
В Берлин
(1942–1943)Премьера фильма «Montmartre-sur-Seine» состоялась 9 ноября 1941 года в кинотеатре «Эрмитаж». Этот показ дал повод антисемитской и пронемецкой газете «Je suis partout» («Я везде») вылить на певицу целый ушат грязи. Сначала «писака» праворадикалистской газетенки, дабы подсластить пилюлю, вскользь замечает, что фильм, «несмотря на всю свою тривиальность, все же не похож на подделку из гетто», затем выражает сожаление, что режиссер навязал ему необходимость смотреть «на эту крошечную особу с глазами, словно грязный подвал, с большой мрачной головой, утопающей в покатых плечах».
Конечно, Пиаф нисколько не походила на высокую светловолосую арийку, вдохновлявшую сторонников Адольфа Гитлера. Эти последние, пользуясь безнаказанностью, которую им гарантировал режим правительства Виши, со всей злобой обрушились на «уличную девку», чей успех казался им непристойным. Таким образом, 15 июля 1944 года, когда союзнические войска уже месяц как высадились в Нормандии, а Париж готовился вновь обрести свободу, в коллаборационистской газете «Révolution national» появилась статья некого Симона де Терваня, преисполненная самых желчных высказываний: «Она является восхитительным воплощением нашей декадентской эпохи… Ее тщедушное тельце, незначительный рост, огромная голова, выпуклый лоб, несчастный вид, глаза, полные отчаяния, – все при ней… Она заставляет думать об угасании расы. Она – обвинительная речь против всего нашего общества… Было бы правильно, если бы Эдит Пиаф осталась народной певичкой, которая выкрикивает надоедливые куплеты на углу улиц и на ярмарочных площадях. Но каким-то чудом она сумела ускользнуть от уготованной судьбы. И все благодаря тем снобам, которые приняли ее, аплодировали ей, позволили ей петь… Есть даже такие умники, которые находят ее красивой, восхитительной… С такой внешностью она должна довольствоваться грампластинками, выступлениями на радио. Но нет, она осмелилась выступать в мюзик-холлах… Она даже осмелилась появиться на экранах кинотеатров, и печальным тому подтверждением стал фильм “Montmartre-sur-Seine”».
Возможно, чтобы избавиться от нездорового климата столицы, 30 сентября 1941 года Пиаф отправляется в длительный гастрольный тур по «свободной зоне». В Париж она вернется лишь годом позже. В этот период любовные связи Эдит становятся особенно запутанными. Она еще не рассталась с Полем Мёриссом – в ноябре их имена красуются рядом на афишах Тулона, Нима и Марселя. В это же время певица закрутила интрижку с Норбером Гланзбергом, пианистом и композитором, который аккомпанирует Пиаф с начала октября: в частности, он выступал с ней в «Амбассадоре», кабаре-ресторане в Лионе. Что касается Генри Конте, то с ним Эдит тоже встречается время от времени. Так, в январе следующего года журналист присоединяется к любовнице в отеле «Париж» в Монте-Карло.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
