Амурные увлечения вождей - Василий Владимирович Веденеев
Наконец, Герман сделал Надежде предложение, и она ответила согласием. Но тут Геринга срочно вызвали в Германию, и перед отъездом он твердо обещал вернуться за Горячевой. Прошло несколько лет, а Герман так и не приехал. Вскоре в Германии к власти пришли нацисты, НКВД арестовало десятки человек, поддерживавших отношения с ранее учившимися в секретной школе немецкими летчиками, но Горячеву не тронули, хотя она продолжала регулярно получать письма из Германии.
Трудно поверить, что Надежда не знала, кем теперь стал «ее Гера» – на экранах кинотеатров шла кинохроника, а в киосках продавались газеты. Невероятно, но она продолжала верить и надеяться на встречу с любимым, упорно продолжала писать ему письма. И они доходили до адресата! Фантастическая и дикая история любви того времени. И еще более странно, что Геринг отвечал! Он писал в Липецк вплоть до 22 июня 1941 г.
Утром в воскресенье, когда началась война, Горячева пропала. Надо полагать, госбезопасность понимала, какую она может представлять ценность при определенных условиях. Однако о ее судьбе в период войны ничего не известно. Вновь Горячева появилась в Липецке уже после окончания войны – это была психически ненормальная сорокалетняя женщина. Потом ее не стало.
Еще один факт, отраженный во всех документах и истории Великой Отечественной, – немцы не бомбили Липецк, хотя он находился на направлении одного из их главных ударов…
Карин
Она стала первой официальной женой Германа Геринга – Карин фон Канцов, 1889 г. рождения, дочь шведского полковника, баронесса, страдавшая эпилептическими припадками и чахоткой. Здоровяк Геринг познакомился с хрупкой, поразившей его своей воздушной красотой Карин в Дании, где он выступал с показательными полетами после окончания Первой мировой войны. Знакомство продолжилось в Швеции, где Геринг тоже якобы выступал с показательными полетами, но, по сведениям ряда серьезных западных экспертов, в действительности пытался наладить связи руководства новой национал-социалистической рабочей партии Германии с представителями серьезного западного капитала. В том числе за океаном, поскольку у США имелись собственные интересы в нейтральной Швеции, как и в нейтральной Швейцарии.
По всей вероятности, знакомство прервалось, когда Герман тайно уехал в Россию, в Липецк, где встретил Надежду Горячеву, сумевшую пробудить в нем сильные чувства. Однако судьба заставила его покинуть первую страну социализма, и более он туда уже никогда не возвращался. Хотя, как знать, возможно, будущий рейхсмаршал питал определенные надежды на счастливое завершение романтических отношений с русской красавицей? Но скорее всего по возвращении в Германию Геринг понял: все ограничится письмами. Он мог бы вывезти ее в фатерлянд, но воспротивилось бы окружение фюрера, среди которого Герман Геринг становился все более заметной фигурой. И тогда он вновь обратился к Карин – она просто мистическим образом притягивала его и, по свидетельствам очевидцев, всегда оказывала на Геринга огромное положительное влияние, умеряя вспышки гнева, делая его тихим и покорным, словно прирученного зверя. Вскоре он уже боготворил ее, считая чуть ли не ангелом, но… Но Карин была замужем! Мало того, у нее от первого брака уже подрастал сын восьми лет. К тому же у нее случались припадки эпилепсии и развивалась чахотка! Аристократическая семья Карин пришла в ужас, когда узнала, кто ухаживает за ней! Однако Геринг твердо решил смести со своего пути все препятствия: он уже практически навсегда потерял первую любовь в России и теперь не собирался отдавать без боя другую. По его настоянию Карин срочно развелась с мужем и, серьезно поговорив с родными, объявила, что теперь решила связать свою жизнь с Германом Герингом.
– Тебя ослепил блеск его военных наград и слава героя Первой мировой? – спросили родственники.
– Нет, я люблю его, – просто ответила Карин.
Наверное, это было правдой. Временами совершенно необузданный, иногда не брезговавший наркотиками и лечившийся от их употребления, грубоватый и самолюбивый Геринг в присутствии Карин просто преображался. Он ощущал себя на вершине счастья, когда она стала его женой. Фактически Карин фон Канцов выходила замуж за нищего! Геринг тогда не имел ничего, кроме возможного большого будущего в новой партии да прошлых заслуг на фронтах Первой мировой. Но интуиция любящей женщины не подвела – муж быстро пошел в гору, стал депутатом рейхстага и состоятельным человеком: власть переходила в руки нацистов, и они получали хорошие спонсорские вспомоществования от крупных промышленников Германии и некоторых других стран.
– Меня беспокоит твое здоровье, – часто говорил жене погрузневший Герман.
Он отправлял ее лечиться, специально купил под Берлином обширное поместье Шорфхейде – оно располагалось на север от столицы в таком месте, куда не доходило тяжелое дыхание огромного города. Ведь у Карин такие слабые легкие! Герман отчаянно бился за годы, потом месяцы, недели и даже дни ее жизни. Но Карин умерла. Она скончалась 17 октября 1931 г., так и не увидев честолюбивого мужа во всем блеске славы. Эта любовь оказалась для бывшего аса тоже несчастливой.
Смерть жены буквально раздавила Геринга: его божество, его Карин ушла от него навсегда – за что Бог отнял у него сначала одну любимую женщину, а потом другую? Чтобы они стали небесными ангелами? Лично фюрер и его приближенные утешали обезумевшего от горя Германа. Немного оправившись, он немедля переименовал поместье в честь умершей жены в «Каринхолл». Тем более Герман не пожелал, чтобы она лежала на каком-либо кладбище, и похоронил ее в парке и каждый день приходил на могилу…
Эмма
Почти пять лет Геринг оставался безутешен и постоянно вспоминал «своего ангела» Карин. По свидетельствам некоторых очевидцев, это стало раздражающе действовать на Гитлера, но все же он воздерживался от резких замечаний в адрес старого соратника, уважая его скорбь. Тем более фюрер сам потерял любимую женщину, ушедшую в мир иной. Поэтому он мог понять горе Германа и посочувствовать ему. Тем не менее жизнь продолжалась и, как всегда, властно брала свое: если судьба не решила добить человека окончательно и свести с ним последние счеты, всегда остается хоть какая-то надежда.
Эта надежда однажды предстала перед Герингом,
