Жаклин Паскарль - Когда я была принцессой, или Четырнадцатилетняя война за детей

Я обрушила на потенциальных жертвователей и спонсоров полный энтузиазма поток информации, и решающим аргументом послужили мои заверения в том, что я лично встречу каждый груз и отслежу его судьбу от начала проекта до конца. Другими словами, я сама стала гарантом того, что ни одно пожертвование не попадет мимо адресата и ни один спонсор не будет забыт или отвергнут.

В качестве благодарности я организовала серию статей в журналах и репортажей на телевидении и радио, в которых упоминались все компании, оказавшие поддержку проекту «Книга», который мы стали называть «Рождественский подарок детям Африки».

Многие воспринимали мою идею скептически, заявляя, что она бессмысленна и что я не сумею все организовать одна, без многолетней подготовки и огромного количества денег. Тем радостнее было видеть, как проект начал приносить плоды. Во избежание проблем с таможенными службами различных народов Африки я обратилась к послам и верховным комиссарам в соответствующих посольствах с прямым и местами дерзким заявлением. Каждый дипломат проявил активную поддержку моего проекта и сделал все от него зависящее, и даже больше, чтобы облегчить его выполнение. Поддержка посольств также избавила нас от необходимости платить взятку мелким чинушам.

Следующим шагом была сложнейшая задача: транспортировка воздухом двадцати восьми тонн груза в ЮАР, Кению, Танзанию и Эфиопию. В результате встречи с Брайаном Гарсайдом, заведующим отделом продаж «Саут Африкан Эйруэйс» в Сиднее, авиакомпания согласилась доставить меня с книгами почти на другой край земли. Я, в свою очередь, пообещала написать благодарность в их бортовой журнал и упомянуть об их участии в этом проекте. Главное, помните: если вы не можете заплатить за то, что вам нужно, проявите гибкость мышления.

Путешествуя вместе с грузом, я могла гарантировать спонсорам то, что книги достигнут своих адресатов, детей, которые в них нуждаются, и разобраться с возможными проблемами в пути. Мне одной было сложно распространить такое количество книг, поэтому я связалась с уже существующей образовательной инфраструктурой и гуманитарными организациями, работающими в Африке.

С помощью образовательных программ «Уорлд Вижн Интернейшнл» и филиалами «КЭР Интернейшнл» мы могли распространить тысячи книг в Кении. Образовательный фонд «Рид», дитя президента Нельсона Манделлы, помогал нам с распространением книг в ЮАР. Информация от этих организаций позволила мне определить, какие части Африки и какие школы нуждаются в книгах больше всего, и я отправила в каждую из них в среднем по две тысячи наименований: книги, пособия для учителей и канцелярские принадлежности. Когда мы отправлялись в поселение, где не существовало школы, то настаивали на том, чтобы для хранения книг выделили добротное здание с прочной крышей. Это было необходимо, поскольку тогда все жители получили бы доступ к книгам и появилась бы возможность для организации вечерних занятий по программе обучения чтению, которые могли посещать и неграмотные взрослые.

Большинство благотворительных организаций, с которыми я работала, оказались замечательными партнерами, но с одним из христианских обществ у меня возникли затруднения. Неприятности начались, когда я обнаружила, что оказание гуманитарной помощи и внедрение программ по детскому образованию в этом обществе тесно связано с пропагандой. Чем больше я узнавала об их работе, чем ближе знакомилась с их сотрудниками, тем больше понимала, как глубоко укоренена эта традиция. В статьях и интервью они истово открещивались от участия нашей программы и учебников в своей работе, а потом даже попытались запретить мне разговаривать с другими организациями.

Однажды я застала представителя этого общества во время запугивания жителя одной деревни, с которым я только что разговаривала. Он требовал, чтобы тот отдал мою визитку и не смел со мной связываться. В другом случае старейшина племени признал в приватном разговоре, что пение христианских гимнов и чтение молитв было непременным условием допуска детей к занятиям в школе, которую частично спонсировало это общество. У деревни, да и у правительства, не хватало денег на самостоятельные образовательные проекты, поэтому эти люди решили, что у них нет выбора, и постарались закрыть глаза на подобную практику.

Я считаю, что объединение гуманитарной помощи с навязыванием религии чрезвычайно тревожный признак. По-моему, это форма культурного геноцида, и тем более возмутительно, когда она становится условием для получения питьевой воды и образования для детей. Эти две вещи жизненно необходимы для развития и независимости людей. Я твердо убеждена, что гуманитарная помощь в любом ее виде должна быть свободна от религиозной или политической подоплеки. За нее нельзя требовать ничего взамен, только получать удовлетворение оттого, что сделал нечто полезное. И программа «Книга» прервала сотрудничество с этой гуманитарной организацией.

В Йоханнесбурге операция «Книга» произвела настоящий фурор, поскольку, по данным образовательного фонда «Траст», в беднейших районах Соуэто и Оранж-Фарм в школах не было книг. Старый режим апартеида не стремился заниматься образованием цветных жителей, строя школы, но не снабжая их необходимыми книгами. Судя по всему, апартеид опасался образованного черного большинства.

Сначала мне было страшно ездить по трущобам Йоханнесбурга, где нищета и преступность скорее были нормой, чем отступлением от нее. Тем более что дипломаты, представители правительства и друзья из местных жителей наперебой рекомендовали мне принять меры по обеспечению личной безопасности. Поэтому я не протестовала, когда полицейское управление выделило нам машину сопровождения, следовавшую за нашим микроавтобусом в самые неблагополучные районы Соуэто. В этом месте, на фоне серого каменного и бетонного пейзажа, редко встречались деревья, вернее, возле прямых и неестественно симметрично высаженных деревьев располагались жилища, зачастую представлявшие собой переоборудованные грузовые контейнеры. На дворе рядом с каждым домом горделиво высились похожие на будки туалеты. Эту идею предложило правительство после того, как пал апартеид, поскольку нужно было как-то улучшать гигиену жилищ и подавать воду в районы гетто. К домам подвели широкие асфальтированные дороги с грязными обочинами, по которым было легко добраться, но сложно выехать обратно. В этих местах никто не разводил цветов, и все вокруг напоминало о недавней открытой добыче полезных ископаемых. Конвейеры для шлаковой массы были свалены в кучу на огромных пустырях бесхозных просторов Йоханнесбурга. Здесь, в отличие от других городов, не было мягкого перехода от богатых кварталов к районам среднего класса, потом к рабочим кварталам, а затем к трущобам. Трущобы были неотъемлемым спутником города, в прямом и переносном смысле далеким от мира коммерции и дорогого образования. И эта черта жизни Африки казалась мне гнетуще несправедливым воплощением принципа «с глаз долой – из сердца вон».