Алтайский Декамерон - Алексей Анатольевич Миронов
Близ вагончика Симбы стояла пятидверная красная «Нива», русская машина, еще недавно принадлежавшая Карен. Любвеобильный африканец и ее переделал под сексодром. А ведь то была любимая машина мужа Карен, человека, привыкшего рассекать на колесах по просторам Сибири; машина безотказная, очень надежная. За год до своей кончины немец привез ее в Германию, проехав за рулем почти семь тысяч километров. Долгое время Карен ездила на этой «зовьетише цугмашине», как она называла мощный автомобиль из-за его тракторного гула, проникавшего в салон. Сделав на прошлом сезоне «Zommer Academy» хорошие деньги, она выписала из Соединённых Штатов навороченный джип, а «Ниву» продала Симбе по символической цене.
Тем временем другие педагоги академии использовали человеческие тела по художественному назначению. В смежной с моей студии работал бельгиец Габриэль. Он честно и обстоятельно готовил молоденьких студенток к поступлению в художественные институты. Габриэль ставил на подиум обнаженного мужчину или женщину и подробно объяснял особенности строения человеческого тела, а иногда мелом или углем обрисовывал на голой фигуре ту или иную мышцу. За консервативный подход к рисунку Габриэля называли ортодоксом. Однако его это не смущало, а напротив, убеждало в правильности выбранной методики преподавания.
Не все тут были ортодоксами. На втором этаже заводского корпуса, тоже превращённого в академию, Лукас и Эмилия, супруги из Франции, обучали студентов живописи так называемыми новаторскими методами. На полу разворачивались и расстилались рулоны обоев рисунком вниз, разматывались на десяток метров. Студенту завязывали глаза и в руки давали ведро с краской. Далее под музыку эпохи барокко художник с завязанными глазами потихоньку топал вдоль развёрнутой бумажной полосы и брызгал на изнанку обоев краску заранее выбранного цвета. Иногда творец останавливался и наносил кистью ритмические удары. Затем шел дальше, продолжая писать брызгами. Задача заключалась в следующем: каждый проход должен был задействовать авторское подсознание. Художнику следовало ощутить внутренний ритм исполняемого музыкального произведения и попробовать отобразить его кистью! Проходов у полос обоев совершалось от трех до пяти. Каждый раз бралась банка нового колера. Затем получившийся шедевр сушился. Законченное произведение изобразительного искусства вывешивалось на стену.
Процесс обучения сопровождался взрывами хохота учащихся. Особенно весело было тогда, когда товарищ с банкой спотыкался и падал, а краска разливалась по бумаге, по полу, обрызгивала стены и долетала даже до потолка.
Французская пара педагогов пересыпала свои лекции современными словечками «креатив» и «интуиция», прибавляя к ним иногда старый добрый термин «вдохновение». По моему же «ортодоксальному» пониманию сути вещей, французы производили и продавали банальное шулерство, наклеив на него красочный ярлычок новаторства в искусстве.
Практически весь первый этаж оккупировал известный немецкий скульптор Эбихарт. Студенты обращались к нему запросто, звали мастера коротко: Эби. И вот здесь-то и обитали истинные креатив и вдохновение!
Набрав по свалкам металлолома, деталей разбитых машин, чугунных радиаторов и прочего металлического мусора, студенты на дорогих своих машинах свозили добытое «богатство» на территорию академии и тащили на первый этаж, в скульптурную мастерскую мастера.
Не всё шло гладко: ведь ученики имели дело с тяжёлыми предметами. Иные творцы и в больницу попадали! Вытаскивая из багажника своего шестисотого «Мерседеса» ржавый задний мост грузовика, одна креативная девушка уронила металлолом себе на ногу. Вызвали «скорую». На следующий день студентка приехала в «Zommer Academy» в гипсе и на костылях. Но с огнем в глазах! Она была полна решимости и намеревалась довести начатое до финала.
Мастерская герра Эбихарта была самой шумной во всей академии. Под мудрым руководством Эби ученики создавали действительно уникальные вещи. Мальчики и девочки гремели кувалдами и стучали молотками, варили и паяли, резали дисками и пускали в ход электропилы. По окончании курса эта стальная гвардия с гордостью демонстрировала сокурсникам блестящие творения рук своих. Счастливые выпускники увозили свои «скульптуры» домой, чтобы установить их где-нибудь на лужайке перед собственным домом.
От тяжелого – к легкому! Маленький китаец Ли в неизменно черном сатиновом костюме обучал большую группу толстых бюргеров обоих полов тонкостям китайской лечебной гимнастики. Его плавные, воздушные движения рук и ног, легкие повороты головы сопровождались мелодиями китайской инструментальной музыки.
На гимнастике педагог не зацикливался и параллельно гадал всем желающим на специальной китайской монете с квадратным отверстием посередине.
Никакого мошенничества! Все его предсказания сбывались, что удивляло и вызывало всеобщий восторг.
Светловолосого норвежца Ингварра сближал с китайцем Ли буддизм. Северный человек, исповедовавший восточное учение Просветленного, передавал студентам свое умение медитировать а заодно петь по-птичьи. Человек, проходивший мимо его студии с затемненными окнами, мог увидеть большую группу женщин, сидящих по-турецки на ковриках. Из комнаты доносилось птичье многоголосие. Создавалось такое ощущение, будто ты перенесся в лесную чащу.
Другим блондином в академии, только постарше, был двухметровый литовец Альгирдас, сухощавый красавец с седеющими кудрями до плеч. Он лепил потрясающие по красоте вазоны, кувшины, бутыли из глины, удивительные по форме и силуэту. Ученики и ученицы одаривали его восхищенными взглядами.
* * *
Идея преподавать академический портрет по новой, ускоренной методике родилась у меня при первом же знакомстве с академией. В тот день я увидел великолепные художественные материалы, разложенные на стеллажах: картон всевозможных цветов и оттенков и наборы цветной пастели. Я попросил своих студентов выбрать листы картона любимого цвета, закрепить на мольбертах, взять черный, коричневый или синий пастельный мелок (в зависимости от цвета выбранного картона) и сделать предварительный набросок лица и плечевого пояса сидящей натурщицы.
И тут случилась закавыка с этой самой натурщицей.
Молоденькая девушка из Восточной Германии долго не хотела обнажаться по пояс, и лишь вмешательство Карен вынудило ее раздеться. Выяснилась и причина нежелания: внутренняя сторона локтевого сустава у девушки почернела от уколов. Натурщица оказалась закоренелой наркоманкой! Карен принесла телесный пластырь и заклеила на руке следы уколов.
Работа продолжилась. Через переводчика я рассказал студентам об особенностях строения человеческого черепа, крепления глазных яблок и крыльев носа. Затем сел и на сером картоне сделал черным мелком набросок. Далее прошелся бежевым мелком по частям головы и торса натурщицы, на которые падал свет. Осталось сделать растушевку: растереть указательным пальцем оба цвета. Этот нехитрый прием позволял передать объем сидящей фигуры. Серенький картон сымитирует переход одного цвета в другой, а белый мелок привнесет блики. Портрет готов! Он родился за четверть часа на глазах изумлённых студентов. Они восхищались до того неумеренно, что их восторги походили на преклонение аборигенов перед колонизатором, разложившим на земле бусы, зеркала и тряпки. Словом, я покорил аудиторию в первый
