Российский либерализм: Идеи и люди. В 2-х томах. Том 2: XX век - Коллектив авторов
Через несколько недель заключения у Кокошкина и его друга, тоже бывшего министра-кадета, Андрея Ивановича Шингарева резко ухудшилось здоровье. 6 января 1918 года, около 7 часов вечера, Кокошкин и Шингарев под охраной красноармейцев были перевезены в Мариинскую больницу. Их разместили на третьем этаже: Кокошкина – в палате № 27, Шингарева – напротив, в палате № 24. Жена Кокошкина вспоминала, что в тот последний вечер она говорила с мужем о поэзии; Федор Федорович вспоминал стихи Ахматовой. Около 8 часов вечера жена ушла, а сестра Шингарева оставалась с братом до 8:30.
После смены караула (около 9:00) командир наряда Басов доложил своему командиру, начальнику отряда бомбометалыциков Куликову, что заключенные два часа назад доставлены в больницу. В ответ Куликов возмутился, что Басов «не смог расправиться с ними по дороге», и послал его в ближайший морской экипаж, чтобы взять там матросов и с их помощью устроить самосуд. Басов выполнил приказание. Около тридцати матросов кораблей «Ярославец» и «Чайка» охотно вызвались пойти с Басовым. С криками: «Вырезать!», «Лишние две карточки на хлеб останутся!» – они ринулись к больнице. Увидев толпу вооруженных матросов, перепуганный сторож отпер двери. Сначала матросы ворвались в палату Шингарева. Тот сидел на кровати, прислонившись к стене. Здоровенный матрос-эстонец Крейс схватил его за горло, повалил на кровать и стал душить. Застигнутый врасплох, Шингарев попытался спросить: «Что вы, братцы, делаете?» – однако матросы, крича, что они убивают министров в отместку за 1905 год, стали стрелять в него из револьверов и колоть штыками. Затем убийцы направились в палату к Кокошкину, который уже спал. Тот же Крейс схватил его за горло, а другой матрос – Матвеев – двумя выстрелами в упор убил его.
После ухода матросов и красноармейцев дежурный врач констатировал смерть Кокошкина, но Шингарева он застал еще живым. Будучи в сознании, истекающий кровью Андрей Иванович, сам опытный врач, отказался от перевязки и попросил морфия. Через полтора часа он умер. Вспоминая о зверском убийстве своих товарищей, П.Н. Милюков писал: «Одной солдатской пулей легко уничтожить хрупкую и тонкую организацию; но сколько поколений нужно, чтобы создать ее! Архимед и варвары – история повторяется».
…ЦК кадетской партии принял решение превратить похороны своих товарищей в политическую антибольшевистскую акцию. Ф.Ф. Кокошкин и А.И. Шингарев были похоронены на Никольском кладбище Александро-Невской лавры. На панихиде в соборе присутствовали члены кадетского ЦК, бывшие депутаты I–IV Государственных дум, депутаты Учредительного собрания от оппозиционных партий, представители общественных и политических кругов.
Как писал о Кокошкине его коллега, видный кадет М.М. Винавер, «он был прирожденный борец, в тех высших культурных формах, до которых додумывалось человечество, где оружием является слово, ареной – внемлющее слову организованное человеческое общество, а целью – воплощение в форму права заветных идеалов общежития».
«Всякий самовольный захват является незаконным расхищением народного богатства…»
Андрей Иванович Шингарев
Михаил Карпачев
Один из виднейших лидеров Конституционно-демократической партии (Партии народной свободы) – Андрей Иванович Шингарев родился 19 августа 1869 года недалеко от Воронежа на хуторе около села Борового Воронежского уезда. Его отец, Иван Андреевич, был липецким мещанином, а затем воронежским торговцем. Мать, Зинаида Никаноровна, урожденная Веневитинова, происходила из обедневшего дворянского семейства, принадлежавшего к известному в дореволюционной России роду. В 1877 году семья Шингаревых переехала в Воронеж, где вскоре Андрей поступил в реальное училище.
Годы его учебы в Воронежском реальном училище совпали с бурным развитием революционно-народнического движения. Шингарев сближается с кружком воронежской интеллигенции, руководительницей которого была Е.В. Федяевская, жена известного в городе врача К.В. Федяевского.
После окончания училища в 1887 году Шингарев поступает в Московский университет на естественное отделение физико-математического факультета, где специализируется по ботанике. В студенческие годы он продолжает разделять народнические идеи, но в их мирно-реформаторском и более конструктивном виде. Тогда же он начинает внимательно изучать положение народа, в первую очередь крестьянства. Каникулы он обычно проводил на хуторе у отца в Усманском уезде Тамбовской губернии. Бедность крестьянства производила на него тяжелое впечатление. Постепенно у Шингарева сформировалось стремление заняться чем-то более полезным для народа, чем ученые занятия ботаникой. Вот почему в 1891 году он меняет специальность и во второй раз начинает университетский курс, на сей раз на медицинском факультете. Он решает стать сельским врачом – таким путем, полагает Шингарев, можно ближе сойтись с крестьянством и, по крайней мере лично для себя, разрушить стену отчуждения, все еще разделяющую народ и интеллигенцию. Годы учебы на медицинском факультете прошли под знаком подготовки к работе в деревне.
К 1890-м годам в среде русской интеллигенции довольно широко распространилось убеждение, что не революционные потрясения, а так называемые «малые дела» действительно нужны народу. Лечить социальные болезни, считал в ту пору Шингарев, можно лишь неустанной деятельностью на практическом поприще. В 1892 году он писал, что в основе народных тягот лежит плохое экономическое положение, которое, в свою очередь, определяется крайне низким уровнем крестьянской культуры: «Задача обязательной интеллигентной работы, по-моему, теперь состоит в том, чтобы все свои силы и душу положить в пробуждение самосознания народа». Иначе говоря, сначала надо поднять культурный уровень народа и только потом можно будет вести речь о целесообразности смены правящего режима. Впрочем, осторожная политическая позиция Шингарева не помешала полиции установить за ним негласное наблюдение. Слишком настойчиво он вел разговоры о «моральном долге интеллигенции перед народом», хотя и соблюдал, по выражению полицейских отчетов, «трезвый и спокойный» образ жизни.
В 1894 году Шингарев заканчивает медицинский факультет и немедленно приступает к практической деятельности. Его «тихое народничество» началось в качестве вольнопрактикующего врача в довольно глухом селе Землянского уезда Воронежской губернии. Там он женился на сельской учительнице Ефросинье Максимовне, урожденной Кулажко, купил избу и начал свой поистине подвижнический труд. Его популярность быстро росла, тем более что лечил он крестьян практически бесплатно. Вскоре начинается и общественная деятельность молодого врача. Благодаря цензу отца, он в 1895 году избирается гласным сначала Усманского уездного, а затем и Тамбовского губернского земских собраний. Воронежский врач стал, таким образом, одновременно земским деятелем соседней губернии, что существенно расширило масштабы его деятельности. Постоянное участие в сессиях земских собраний дало Шингареву первый опыт публичных выступлений по
