Павел Глоба - Знаменитые Скорпионы

Я бежал не из МХАТа, как такового, а из МХАТа пятидесятых годов — перспективы, которые он мне сулил, были однозначно безрадостными. Я оставил Москву и уехал в Ленинград — к Иосифу Хейфицу. Этот человек целиком и полностью, как папа Карло Буратино, сделал меня. Я был его актером — хотя потом снимался и у других режиссеров… Но если бы я не встретился с Хейфицем, меня в моем теперешнем качестве не было бы — это совершенно ясно».

Как уже отмечалось, Хейфиц был Стрельцом-Змеей и Скорпиону-Дракону подходил только по году рождения. Как вещает гороскоп: «У Дракона и Змеи хорошее взаимопонимание. Хотя Змея и не любит так усердно работать, как Дракон».

Конец 50-х годов для Баталова прошел под знаком его любимого режиссера — все того же И. Хейфица. Тогда он снялся сразу в двух его картинах: «Дорогой мой человек» (1958; 9-е место в прокате, 32 млн зрителей; главная роль — Владимир Устименко) — и «Дама с собачкой» (1960; главная роль — Гуров). По словам самого актера:

«Дама с собачкой» была для меня очень важна как поворот к настоящей актерской работе. Просто потому что я мхатовец. Вырос там, и, конечно, надо было сыграть что-то из Чехова. Однако, если бы не Хейфиц, который дал мне роль Гурова, за что его очень осуждали, то не видать бы мне классических ролей как своих ушей».

По словам большинства критиков, исполнение роли Гурова было большой принципиальной победой Баталова, заставившей говорить о нем как о зрелом и разностороннем актере.

Главную женскую роль в «Даме с собачкой» сыграла дебютантка — Ия Саввина (2 марта 1936 года, Рыбы-Крыса), с которой у Скорпиона-Дракона круглая гармония. Кстати, отыскал ее именно Баталов. По словам самой актрисы:

«Именно Баталов позвал меня в этот фильм, увидев в студенческом театре. Я не собиралась сниматься в кино — после журфака МГУ устраивалась в «Детгиз» редактором. Тут я встрепенулась: Чехов — мой любимый автор, «Дама с собачкой» — любимый рассказ. Правда, была уверена, что меня не утвердят. Алеша тем временем уговаривал режиссера. Он сказал, что нашел женщину, ну вылитую даму с собачкой. Хейфиц ему говорит: «Я знаю ваш вкус, нашли, наверное, какую-нибудь красотку». На что Баталов искренне ответил: «В том-то и дело, что абсолютно ничего примечательного…» Я считаю, что мой кинородитель — это Иосиф Хейфиц, а прародитель — Алексей Баталов».

В 1959 году наш герой поставил на «Ленфильме» свою первую самостоятельную работу — фильм «Шинель» по Н. Гоголю. Работа давалась трудно, можно сказать, с боем. Он хотел снимать в главной роли Леонида Быкова (своего астрологического «родственника» — Дракона (1928), но того в Ленинград не отпустили из харьковского театра. Тогда возникла кандидатура Ролана Быкова (12 октября 1929 года, Весы-Змея). Однако и его утверждение шло с большим трудом. После того как и этот этап был преодолен, высокие начальники вдруг заподозрили в картине… некую идеологическую диверсию. Короче, нервов Баталову попортили тогда изрядно. В конце концов фильм ему поставить разрешили, но, когда он вышел в прокат, его прокатили малым экраном, видимо, из соображений его малой кассовости.

Кстати, с Быковым у Баталова была астрологическая гармония из разряда 50/50 — только по годовым знакам (по месячным у них была дисгармония: Скорпион раздражает Весы своим цинизмом и мрачностью). Поэтому работалось им порой друг с другом не слишком комфортно. Об этом можно судить и по тем записям, которые сделал в те дни в своих дневниках Быков. Так, 11 марта 1959 года он выдал убийственную характеристику Баталову. Читаем:

«Почему-то стала раздражать пресловутая идея демократии. Эта самая демократия почти физически представляется мне чем-то вроде Алеши Баталова — сплошные разговоры о хорошем, личина хорошего, а на самом деле «жри, кто кого может, а ты спасайся как можешь — у нас демократия». Либо наоборот: ты не смей меня трогать — у нас демократия. Мне кажется, что в диктатуре куда больше пользы и справедливости. Демократия — ужасная гадость. И словечко это буржуазное».

По поводу фразы «жри, кто кого может» на ум приходит одна мысль: Скорпионы действительно могут «жрать» своих близких и коллег, не жалея отпущенного им природой яда.

Тем временем в 1961 году на «Мосфильме» режиссер Михаил Ромм (24 января 1901 года, Водолей-Крыса — гармония со Скорпионом-Драконом по годовым знакам, а по месячным — дисгармония) приступил к съемкам фильма «Девять дней одного года», рассказывающего о физиках-атомщиках. На одну из главных ролей в нем — молодого ученого Гусева, который получил смертельное облучение (прообразом этого человека был режиссер Владимир Скуйбин, который был неизлечимо болен, однако продолжал снимать фильмы) — должен был пробоваться Баталов. О том, как это происходило, рассказывает автор сценария этой картины Д. Храбровицкий (28 июня 1923 года, Рак-Свинья — круглая гармония со Скорпионом-Драконом, особенно по месячным знакам, поскольку Скорпион и Рак из одной стихии Воды):

«Я обычно всегда, когда пишу, стараюсь представить себе глаза человека, который будет сниматься. Стараюсь писать на актера. И я имел в виду Баталова, которого очень любил еще со времен «Дела Румянцева» и за работу в прекрасной картине «Летят журавли». Мечтал о Баталове. Михаил Ильич Ромм видел Гусева совсем по-другому. Он говорил, что Баталов слишком статичен, что он какой-то заторможенный внешне. «Мне нужен, вы поймите, актер горячий, такой, в котором черт живет. Вот такой нужен актер».

А я стоял за Баталова. Но шансы у меня были не очень велики: Баталов болен. Баталов не может сниматься, Баталову вреден свет. Кроме того, он уже долгое время в Крыму, живет там в Симферополе, лечится в глазной клинике. И все-таки сценарий мы Баталову послали.

Вместо письма, вместо ответа Баталов совершил невероятное. Он, заядлый автомобилист, на своем маленьком, еще первого выпуска «москвичонке», сам за рулем маханул из Симферополя в Москву. Приехал прямо на киностудию «Мосфильм» и сказал: «Я хочу сниматься». Отказать человеку было нельзя.

Мы понимали, что Баталову будет сложно сниматься при таком количестве света, которое тогда требовалось: пленка была еще очень низкочувствительная. Мы решили поехать на пленочную фабрику, рассказали инженерам и рабочим о фильме, о Баталове, попросили нам помочь. И нам помогли! Нам дали пленку, которая проходила испытания. Оставался год до выпуска ее в жизнь, но для нас сделали исключение и сказали: «Будьте спокойны, пленка надежная. Мы вам поверили, и вы нам поверьте: она вам подойдет». С коробками пробной пленки мы приехали в Москву, и с Баталовым все решилось…