Сергей Кремлев - Великий Сталин

Но зато всё хорошо поняли в сталинской работе подлинные авторы и идеологи «реформы Косыгина», для которых Либерман был куклой – вольной или невольной. Эти идеологи заканчивали не Московский и не Харьковский, а Гарвардский и другие подобные ему университеты, но «Экономические проблемы социализма» они изучали не для сдачи зачёта, а для научной организации гибели социализма! Ведь Сталин не изобрёл, не сформулировал, не ввёл, а открыл его основной экономический закон – так же как Ньютон открыл в своё время закон всемирного тяготения. И так же, как последний закон действовал и до его открытия Ньютоном, основной экономический закон социализма действовал в социалистическом обществе и до открытия его Сталиным!

Просто после того, как Сталин его открыл, стало возможным развивать и совершенствовать социализм на основе строго научного метода.

Никто из властей предержащих в СССР и никто из их окружения этого так никогда и не понял. А вот умные враги России и социализма на Западе это поняли прекрасно и практически использовали открытие Сталина после его смерти против социализма. Показательный факт. В 1982 году в Германии вышла в свет книга двух авторов: Георга фон Рауха и Густава Хильгера «Ленин. Сталин». Хильгер знал СССР прекрасно – он, например, переводил Гитлеру Молотова и Сталина Риббентропу. В целом книга была тем не менее лживой и к Советскому Союзу враждебной. Однако читать её интересно, и вот что там было сказано об «Экономических проблемах социализма»:

«В преддверии XIX съезда партии… «Правда» преподнесла новую работу Сталина… Если у отдельных коммунистов создалось впечатление, что партия может смело пренебречь всеми экономическими законами, то Сталин поставил этих фантазеров на место. Это серьёзное предупреждение прозвучало в первую очередь в адрес мощного хозяйственно-бюрократического аппарата…»

Как видим, на Западе работу Сталина поняли глубже, чем на Старой площади, в здании ЦК. Хотя это не значит, что и на Западе Сталина понимали во всём верно, потому что далее было сказано следующее:

«Интересно, что в высказываниях Сталина проскальзывает пессимистическая нота, признание существования законов, устранить которые не под силу даже коммунисту».

Никакого пессимизма Сталин не обнаруживал, его работа, напротив, была глубоко оптимистичной, но при этом реалистичной. Ведь признавать закон инерции и не становиться на пути летящего вперёд поезда не означает быть пессимистом.

Да, к началу 60-х годов отчётность в советской экономике усложнилась до невозможного, а пределы её централизации за счёт «бумажного» управления были уже «на пределе»… Однако созидательная социалистическая альтернатива «реформе» Косыгина была. Её ещё в самом начале 60-х годов предлагали советские специалисты в области математических методов управления и вычислительной техники. В то время даже элементная база советских ЭВМ была неплохой, и мы вполне конкурировали тут – в начале 60-х годов – даже с США. По сути, уже тогда у нас была БЭСМ-6 и обрисовывалась конфигурация принципиально новой БЭСМ-12.

Что же до специалистов-программистов, то тут СССР был вообще вне конкуренции! Лишь сегодня стал иссякать исход наших программистов на Запад, потому что исчерпывается тот запас качества, который был заложен лучшей в мире системой народного и высшего образования, созданной в СССР Сталина.

С учётом этих достижений советские учёные – без кавычек – и инженеры предлагали Хрущёву создать сквозную, тотальную систему учёта и планирования народного хозяйства, в которой уже ничего нельзя было бы припрятать, придержать, сбыть «налево», украсть – в перспективе современные сети ЭВМ могли бы учитывать всё до последнего гвоздя…

Ёщё Ленин говорил, что социализм – это учёт и контроль. Теперь под общую формулу можно было подвести современную управленческую материальную базу. Однако вместо системы академиков Ефремова и Лебедева мы получили реформу профессора Либермана.

А избежавшая послевоенной сталинской вычистки из кресел «элита» всё более загнивала и всё более предавала Россию и её народы.

Глава двадцатая

Прощайте, советские годы… К измене Элита идёт…

М.А. Бакунин (1814–1876), теоретик анархии, к анархистам гражданской войны никакого отношения не имевший, писал – как в Москве после смерти Сталина жил:

«…Героические времена… проходят, наступают за ними времена прозаического пользования и наслаждения, когда привилегия, являясь в своём настоящем виде, порождает эгоизм, трусость, подлость и глупость. Сословная сила обращается мало-помалу в дряхлость, разврат и бессилье».

Сказано точно!

И перерождение части советской элиты началось задолго до смерти Сталина и вопреки политике Сталина. Так, первый секретарь Московского комитета ВКП(б) Угланов на заседании Политбюро ЦК ВКП(б) 14 июня 1926 года говорил (привожу по стенограмме):

«Когда группа рабочих в 30–40 человек подаёт администрации и ставит перед директором-коммунистом на разрешение ряд вопросов…, а дирекция… не соглашается с ними, как будто вопрос исчерпывается? Нет… Вот на фабрике намечается частичное сокращение рабочих, и, как это ни странно, в списки намеченных к сокращению рабочих из числа авторов заявления попадают почти поголовно все 30 человек».

Сталин опасность такой тенденции сознавал и любил мерзавцев, членов правящей партии, не более Ленина. Увы, борьба с правящими мерзавцами была тяжкой – слишком много свинцово мерзкого оставила в недоброе наследство строителям нового общества старая, царская Россия. В том числе осталось от царизма и много ловких мерзавцев, воспитанных частнособственнической Россией и теперь воспитывающих себе на смену уже социалистических мерзавцев.

Да и во внешнем мире свинцовых мерзостей хватало. В беседе с писателем Уэллсом Сталин заметил: «Вы, господин Уэллс, исходите, как видно, из предпосылки, что все люди добры. А я не забываю, что имеется много злых людей. Я не верю в доброту буржуазии…»

Но в СССР ещё при жизни Сталина возник слой таких «управленцев», которые не только «верили» в «скромное обаяние буржуазии», но и сами были не прочь «буржуазно поразлагаться». А чтобы это не выглядело очень уж контрастно на фоне весьма здоровой жизни масс, они были не прочь разложить и массы – если не материальными буржуазными ценностями, то хотя бы – нематериальными, эфемерными, произведёнными на знаменитой западной «фабрике грёз» в Голливуде.

Приведу конкретную тому иллюстрацию…