Александр Яковлев - Омут памяти

Природе нельзя бесконечно лгать. Необходим переход в масштабах всей планеты к принципиально новому этапу материального и духовного прогресса цивилизации. Я его называю экоразвитием.

С точки зрения экономики экоразвитие — это процесс перевода мирового хозяйства на безотходные технологии, на максимально возможную биологизацию производства, самого образа жизни, достижение гармонии между обществом и природой.

С точки зрения социальной — это стремление соединить воедино знание и гуманизм, что позволит создать систему самоограничений, а затем ликвидировать голод, болезни, нищету, обездоленность и другие вековечные напасти.

С точки зрения философской — это переход от варварства, в котором мы пребываем до сих пор, поскольку еще не остановили убийства себе подобных, к гуманизирующейся цивилизации.

С точки зрения политической — это братство и сотрудничество между людьми и государствами, преодоление социальной, национальной и иной расколотости человечества.

Экоразвитие на весь XXI век!

Принципы экоразвития должны быть заложены в основу общей стратегии мирового развития — как на ближайшую, так и на долгосрочную перспективу, в том числе и в общепланетарное сотрудничество. Иначе все наши диспуты о судьбе человека, красоте и радости жизни, о вечных ценностях культуры окажутся бесплодными.

Экоразвитие распространяется и на внутренний мир человека. Как это ни горько осознавать, но пока человек — самое злое, неблагодарное, эгоистичное, жестокое существо на планете.

Владимир Вернадский создал стройное учение о реальности превращения человеком биосферы в "ноосферу" — сферу разума. Создание ноосферы — это общий разумный путь землян в свое будущее — мирное и гуманное.

На Земле неизбежно, неотвратимо воцарится новый хозяин — Его Величество Интеллект. Политические и иные недоумки будут постепенно сдавать свою власть интеллектуалам, "рыцарям истины".

А коль так, то постепенно будет затухать индустриализация в том виде, в котором она громоздится сегодня. Уже сейчас роет городов-гигантов, мегаполисов замедляется, а кое-где начал умирать. Новые принципы информатики не будут нуждаться в городах в той мере, как это было в прошлом. Будут стираться границы между государствами, исчезнет нужда в визах и таможнях и прочих выдумках чиновников. Канет в Лету милитаризация.

Предположительно в первой четверти XXI столетия биотехнология введет нас в эру оптимизации, базирующейся на точных методах определения и удовлетворения потребностей и желаний как отдельного человека, так и всего мирового сообщества.

Поскольку к тому времени особую ценность в глазах человека приобретут искусство, прикладные ремесла и сервис, то любой человек с помощью новых технологий сможет заняться работой, которая будет приносить ему радость познания и творчества.

Возможно, произойдет историческое примирение социального идеализма с жестким прагматизмом жизни. Наука и культура приведут человека к относительной гармонии с природой и обществом. Станет более объемным понимание феномена духовной жизни, которая во все возрастающей степени будет определяться психогенетикой, а последняя, в свою очередь, и откроет дверь в новую эпоху.

Примерно к середине следующего столетия автономность личности станет настолько высокой, что начнется на этой основе переход к естественному обществу. Человечество вплотную подойдет к эпохе глобальных перемен, в которой исчезнет борьба за выживание, а значит, и доминанта насилия. Сейчас человечество все еще находится в эре кибернетики, которая предположительно продлится до конца первой четверти следующего века.

Но сомнения, вечные сомнения.

Вовсе не разделяя апокалипсических идей, я все же с тревогой думаю о последствиях новой технической революции в средствах электронной информации, о последствиях глобализации. Я задаю себе вопрос — а не приведет ли развитие информационных средств в XXI веке к тому, что человек будет богатеть информационно, но хиреть духовно. Я опасаюсь, что аналитические, диагностические и прогностические функции уйдут к машинам. Даже под натиском самой буйной фантазии невероятно представить себе возможное разделение функций: любовь, деторождение, сеяние добра и справедливости, совесть и наслаждение останутся за человеком, а все остальное перейдет к биомашинам.

Хорошо это или плохо? Я не знаю.

Не лишены смысла опасения, согласно которым возможна постепенная универсализация жизни и ее ценностей, не глобализация, что правомерно, а именно универсализация.

А что станет с культурой в самом широком смысле этого слова? Будет ли она продолжать свою миссию хранительницы общечеловеческих идеалов и ценностей, носителя бессмертия, или возьмет верх сугубо техническая цивилизация, способная вынуть из человека живую душу. Не потускнеют ли в этой информационной среде национальные культуры?

Мир един, многообразен и потому красочен всеми расами и нациями, национальностями. Говорю это к тому, что никогда не было и, надеюсь, не будет унифицированной для всех землян культуры. Была и пребудет вечно единая культура, слагаемая из тысяч этнических культур. Единство в многообразии — самое прочное единство. Поэтому чрезвычайно важно, демифологизируя агрессивно-националистические аспекты пограничных культур, проявлять особую заботу и бережность к самобытному вкладу каждой национальной культуры в общемировую копилку цивилизации.

Человек постепенно будет становиться патриотом планеты Земля. Каждый начнет в той или иной степени воспринимать себя не только русским, японцем, китайцем, американцем, итальянцем, немцем, нигерийцем, но и землянином, ибо биосфера на всех одна. И Земля, и Мировой океан, и атмосфера.

Но все это, как говорится, в идеале. В жизни может повториться трагедия XX столетия. Как это ни печально, в старохристианском мире в уходящем столетии произошло три гражданские войны — две мировые войны и "холодная война". Это самоедство заметно подорвало материальные и духовные возможности христианского мира. Кроме того, эти войны породили социальные катастрофы, в частности, в России. У лидеров государств христианского мира не оказалось ни житейской проницательности, ни стратегического мышления. В том же контексте можно рассматривать и сепаратистские события в СССР, и интервенцию против Югославии. К чему это приведет, пока сказать невозможно.

В каждый момент нас, в принципе, может поджидать кризис смены цикла. Каждое крупное явление жизни может стать сигналом начинающейся противофазы. Опыт истории свидетельствует, что в обществах, в которых процесс естественного исторического выбора запущен как бы в обратную сторону, на протяжении поколений верх одерживали нравственно ущербные силы и тенденции. Было бы наивным полагать, что эти процессы уже прекратили свое действие.