Две жизни Пинхаса Рутенберга - Пётр Азарэль
— Привет, Танхум. Я тоже тебе рад. В последнее время много приходится ездить. Но скоро я тебе изрядно надоем.
— Что ты имеешь в виду?
— Начинаем строительство в Нахараим. Да и здесь возле вас тоже соорудим плотину.
— Прекрасно, Пинхас.
— Я прикинул, что овощи и фрукты для рабочих мы будем получать и из твоего кибуца.
— А также мясо и молоко, — добавил Танхум. — Дгания бет тоже, я надеюсь, будет участвовать.
— Я полагаю, кормить придётся сотни людей, — произнёс Рутенберг. — Кстати, не откажусь и сейчас перекусить.
— Что за вопрос?! — воскликнул Танфилов. — Я сейчас распоряжусь. А потом отведу тебя в комнату для высоких гостей.
— Спасибо, дружище. Но это ещё не всё. Завтра утром предстоит дальняя поездка.
— Куда?
— За Иордан, в Амман. Покупать землю под строительство станции и рабочего посёлка.
— Как ты поедешь, на машине?
— Нужны две лошади и повозка. Так мы привлечём меньше внимания.
— Я попрошу Иоси Бараца. С ним поедет его помощник.
— У тебя есть араб, который проживает с той стороны Иордана? Я ему хорошо заплачу. По дороге всякое может случиться. Возможно, придётся говорить с жителями.
— Есть такой. Нормальный мужик. Я пошлю за ним.
В столовой ещё горел тусклый свет. Танхум подошёл к мужчине, на котором был повязан белый фартук.
— Фима, накорми нашего гостя. Это Пинхас Рутенберг.
Тот взглянул на Рутенберга, и лицо его расплылось в улыбке.
— Так его в Палестине знают все, — сказал он. — Садитесь, уважаемый. Чем богаты, тем и угостим.
На дощатом столе вскоре оказалась картошка с кусочками говядины, хала и салат с зелёным луком, помидором и огурцом.
— Спасибо, дорогой, — поблагодарил Пинхас.
— Я сейчас ещё чаю вскипячу, — ответил Фима и скрылся за кухонной дверью.
Рутенберг с аппетитом поел и вернулся в кабинет. Там, кроме него находились двое. О них Танхум говорил Пинхасу. Они поднялись с лавки и озабоченно посмотрели на Рутенберга.
— Давайте знакомиться, товарищи. Меня зовут Пинхас.
— Я Иосиф, а это мой помощник Аба.
— Завтра в семь утра отправляемся в дальний путь. В Амман. У меня очень важная встреча с эмиром. Хорошенько отдохните и накормите лошадей.
— Я уже послал за Мусой, — сказал Танфилов. — Он завтра в семь утра подойдёт.
Он проводил Рутенберга в комнату для гостей. Пинхас присел на постель, разделся и накрылся простынёй. Усталость от долгой дороги властно смежила веки, и в одно мгновенье он провалился в бездну сна.
Вначале седьмого он проснулся. Умывшись прохладной водой из металлического бачка и растершись простым вафельным полотенцем, Пинхас оделся и вышел во двор. Иоси и Аба стояли возле повозки, похлопывая по загривкам лошадей, уплетавших свой привычный корм. Из правления вышел Танхум и окликнул Рутенберга. Его сопровождал парень в одежде феллаха.
— Пинхас, доброе утро. Познакомься с Мусой. Иврита он почти не знает. Но Иоси и Аба научились у него говорить по-арабски.
Муса поклонился, ожидая ответа стоящего перед ним солидного мужчины в чёрном костюме. Пинхас улыбнулся и протянул ему руку. Парень растерянно посмотрел на Танхума и пожал руку.
— Я Мусе всё объяснил. Он не подведёт. Пойдёмте, вам нужно хорошо поесть перед дорогой.
Фима сварил овсяной каши и половником положил её в тарелки. Её тёплый запах приятно проникал в ноздри. Тихо переговариваясь, они с удовольствием поели и выпили чай с халой и яблочным вареньем. Взяли с собой хлеб, печёную картошку и огурцы и запаслись водой, наполнив ею два кожаных бурдюка.
Солнце уже осветило склоны Голанских высот, ещё раз напомнив Пинхасу о дальней дороге. Он поторопил своих попутчиков. Аба взгромоздился на облучок, Муса пристроился за его спиной, а Рутенберг и Иоси сели сзади на набитые сеном мешки. Повозка миновала ворота кибуца, и лошади проворно двинулись по глинистой дороге. Через полчаса с невысокого холма они увидели полосу деревьев, говоривших в этом засушливом районе о присутствии воды. Рутенберг попросил остановить повозку и спустился на землю. Не первый раз он видел раскинувшуюся у его ног обширную холмистую долину. Текст концессии, полученной пять лет назад, содержал параграф о пятидесяти тысячах дунам, необходимых ему для осуществления иорданского проекта. Потом Трансиорданию отдали эмиру Абдалле и власти в Иерусалиме потребовали от него отказаться от этого большого участка. Своё право на него он не уступил. Но сегодня ему с трудом удалось добиться разрешения Верховного комиссара на приобретение лишь шести тысяч дунам для строительства поселения.
— Это Ярмук, вы её, наверное, хорошо знаете — произнёс он. — Там она впадает в Иордан. Здесь будем строить станцию. Когда перегородим реки, появится водохранилище. Южней его поставим турбины. Они будут вращать электрогенераторы.
— Трудно представить такое, господин Рутенберг, — заявил Иоси.
— Сейчас, конечно, — усмехнулся Пинхас. — Работы здесь на несколько лет. Ради этого мы и едем к эмиру. Кстати, он нас ждёт в час. Нужно поторопиться.
Они опять забрались на повозку и двинулись на юг. Чтобы не терять время, в кибуц Гешер Нахалим Рутенберг решил не заезжать. Возле Бейт-Шеана повернули на восток, и дорога спустилась в долину к мосту через Иордан. Трансиордания, как и Палестина, была мандатной территорией Британии. Поэтому мост охраняли англичане. К повозке подошли двое вооружённых людей. Один из них, младший офицер, попросил Пинхаса предъявить документы.
— У меня сегодня
