Эдуард Филатьев - Главная тайна горлана-главаря. Ушедший сам

«Орлов. – Он в тридцать восьмом поехал в Ростов с комиссией Кобулова – секретарём. Там при Ежове дел наворотили навалом. Полгорода поубивали. Ну, товарищ Сталин приказал разобраться – может, не всё правильно. Вот Берия, новый нарком НКВД, и послал туда своего заместителя Кобулова. А тот взял Абакумова…

Ну, приехали они в Ростов вечером, ночью расстреляли начальника областного НКВД, а с утра стали просматривать дела заключённых, тех, конечно, кто ещё живой. Мёртвых-то не воскресишь…

Выпивку товарищ Абакумов ящиками туда завёз, поваров реквизировал из ресторана “Деловой двор”… В общем, комиссия неделю крепко трудилась… А потом Кобулов решение принял: в данный момент уже не разобрать, кто из арестованных за дело сидит, а кто случайно попал. Да и времени нет. Поэтому поехала комиссия в тюрьму на Багасьяновской, а потом во “внутрянку”, построили всех зеков: “На первый-второй – рассчитать!” Чётных отправли обратно в камеры, нечётных – домой. Пусть знают: есть на свете справедливость!»

Вот так и завершился «большой террор»: кто-то в самом деле вышел на свободу. Но аресты, расстрелы и отправление в исправительно-трудовые лагеря продолжались.

А в Москве неожиданно состоялась беседа Иосифа Сталина и журналиста Михаила Кольцова. Об этом в книге Виктора Фрадкина «Дело Кольцова» рассказано так:

«Это было в Большом театре на каком-то правительственном спектакле. Сталин заметил Кольцова в зрительном зале и велел позвать. Вождь и Учитель был в хорошем настроении, шутил с окружающими…

В какой-то фразе Сталин употребил выражение: “Мы, старики…”, на что присутствовавший в ложе Феликс Кон прямо-таки взвизгнул “от возмущения”.

– О чём вы говорите? – закричал он. – Да вы же молодой человек!

Сталин добродушно возразил:

– Какой я молодой? У меня две трети волос седые…

С Кольцовым Хозяин разговаривал вполне дружелюбно, интересовался делами в “Правде” и в Союзе писателей. Потом прибавил:

– Товарищ Кольцов. Между прочим, было бы неплохо, если бы вы сделали для столичной писательской братии доклад в связи с выходом в свет “Краткого курса истории партии”».

И Кольцов стал такой доклад готовить. Сталин тоже кое-что для Кольцова подготовил.

Виктор Фрадкин:

«Вероятно, ордер на его арест был уже подписан к моменту разговора в Большом театре или, может быть, на следующий день».

29 ноября нарком обороны СССР Клим Ворошилов, выступая на заседании Военного совета при наркомате обороны, с гордостью объявил:

«В ходе чистки Красной армии в 1937–1938 годах мы вычистили более четырёх десятков тысяч человек».

Энкаведешники продолжали «чистить» Красную армию и дальше.

Жена Валерия Чкалова впоследствии рассказывала детям, что в последние месяцы 1938 года их отец…

«…был встревожен, спал с револьвером под подушкой, осунулся, у него изменилось выражение глаз».

В это время на авиационном заводе № 156 шла подготовка первого испытательного полёта нового самолёта-истребителя И-180 конструкции Николая Поликарпова. Самолёт готовили в спешке. Сначала планировалось провести первый вылет в ноябре. Но на уже собранной машине было обнаружено множество недоделок.

Для проведения испытательного полёта Валерия Чкалова отозвали из отпуска.

7 декабря И-180 доставили на аэродром. После его осмотра было выявлено 190 дефектов. Поликарпов начал протестовать против такой никому не нужной гонки, но его за это вообще отстранили от дела подготовки самолёта к полёту.

Создаётся впечатление, что чья-то очень сильная рука какого-то очень властного человека, которому подчинялись все ответственные структуры страны, управляла этим делом. А такой властью в ту пору обладал только один Иосиф Сталин.

Первый испытательный полёт был назначен на 12 декабря. Клим Ворошилов через полгода напишет:

«…узнав от работников НКВД о состоянии этого самолёта, т. Сталин лично дал указание о запрещении т. Чкалову полётов вплоть до полного устранения недостатков самолёта…»

По приказу нового наркома НКВД Лаврентии Берии 12 декабря на аэродром были высланы грузовики и установлены на взлётной полосе, чтобы воспрепятствовать любой попытке взлететь.

Испытания И-180 были перенесены на 15 декабря.

Известно, что 14 декабря Валерия Чкалова навестили двое ответственных работников НКВД. О чём они с ним говорили, неизвестно.

15 декабря было очень морозно – около 25 градусов ниже нуля. По свидетельству очевидцев Поликарпов стал опять отговаривать Чкалова лететь, но тот с приводимыми доводами не согласился и отправился в полёт.

Клим Ворошилов (через полгода):

«…в результате чего, вследствие вынужденной посадки на неподходящей захламлённой местности, самолёт разбился, и комбриг Чкалов погиб».

17 декабря первая комиссия, разбиравшаяся с причинами трагедии, нашла:

«…отказ мотора в результате его переохлаждения и ненадёжной конструкции управления газом».

Комиссия установила, что…

«…гибель т. Чкалова является результатом расхлябанности, неорганизованности, безответственности и преступной халатности в работе завода № 156».

Вторая комиссия (Главной военной прокуратуры), работавшая уже в 1955 году, тоже вынесла вердикт:

«…на самолёте отсутствовала система регулируемого охлаждения…»

И назвала главных виновников: Николай Поликрпов (за то, что разрешил полёт) и Валерий Чкалов (за то, что согласился лететь на самолёте с дефектами).

Последними словами самого Чкалова были:

«В случившемся прошу никого не винить, виноват я сам».

Валерий Чкалов, 1935 г. Фото: К.Кудояров

Николай Поликарпов, 1940 г.

Но к этим словам не прислушались. Сразу же после гибели Чкалова были арестованы Дмитрий Людвигович Томашевич (заместитель Поликарпова), Михаил Александрович Усачёв (директор завода № 156), Семён Ильич БеЛяйкин (начальник главка наркомата авиапромышленности) и полковник Виктор Михайлович Порай (начальник лётно-испытательной станции). НЛазарева, ведущего инженера, проектировавшего самолёт И-180, допросили один раз, а затем он был кем-то сброшен с мчавшейся на полном ходу электрички. Двоих сотрудников НКВД, посетивших Чкалова накануне трагического полёта, расстреляли.

Разгадать причины, которые привели к смерти прославленного лётчика, пытались очень многие. Сын Чкалова Игорь Валерьевич писал: