Сергей Базунов - Рихард Вагнер. Его жизнь и музыкальная деятельность

Глава IX. “От эшафота к трону”

Артистическое путешествие Вагнера по Европе. – Он вывозит из России 35 тысяч рублей и поселяется в Вене. – Безалаберные траты и быстрое наступление нищеты. – Бегство от долгов. – Неожиданный поворот в судьбе Вагнера: новый баварский король Людовик II приглашает Вагнера в Мюнхен и назначает ему пенсию. – “Сценические праздники”. – Недовольство баварцев влиянием Вагнера на их короля. – Вагнер на время уезжает в Швейцарию

Возвратившись в Германию, Вагнер опять начал хлопотать о постановке где-нибудь “Тристана и Изольды”. Однако – увы! – со времени отъезда из Парижа и до самого вызова его в Мюнхен, т. е. в течение трех лет, надежды Вагнера оставались напрасными. Вообще, эти три года были, пожалуй, самыми печальными в его жизни. Ничто ему не удавалось! Единственная мечта – постановка “Тристана и Изольды” – и эта мечта не осуществлялась. Он потерпел неудачи – последовательно, одна за другою, – сначала у герцога Баденского, потом в Вене, затем в Праге, Веймаре и пр. и пр. К довершению несчастия, средства Вагнера истощились к этому времени совершенно.

Чтобы выбраться из этого тяжелого положения, он предпринял продолжительное артистическое путешествие и целый год – с декабря 1862 года по декабрь 1863 года – провел в странствиях по Европе. Таким образом, он побывал в Лейпциге, Вене, Праге, Петербурге, Москве, Пеште, Бреславле и опять в Вене. Эти скитанья отзывались на Вагнере очень тяжело, ибо цель путешествия была, если говорить правду, только коммерческая. О задачах искусства тут нечего и говорить, имелись в виду только “сборы”, а они-то везде оказывались плохими. И наш маэстро, упоминая об этих концертах, с горечью называет их “нелепым предприятием, к которому понудили его бедность, нищета”. Только путешествие по России доставило ему некоторое материальное обеспечение, здесь ему покровительствовала известная любительница искусств великая княгиня Елена Павловна.

Нужно, впрочем, сказать, что виною тяжелого материального положения Вагнера во многих случаях оказывался он сам. Он никогда не умел жить, т. е. не умел считать и тратить деньги. Так, например, из России он привез около 35 тысяч рублей и, поселившись в Вене, по-видимому, вообразил, что его богатство никогда не может иссякнуть. По крайней мере, с этого времени биографы начинают упоминать о каких-то удивительных канапе, купленных нашим еще вчера голодным артистом за 3 тысячи флоринов, о великолепных “tapisseries”[13], специально заказанных Вагнером для его швейцарской виллы, и проч. Словом сказать, у нашего артиста завелась уже и швейцарская вилла. Но, разумеется, русское богатство было исчерпано очень скоро и затем биографию Вагнера приняли в свои испытанные руки разные сатирические листки Вены, которые сообщают, что вскоре от всего богатства маэстро осталась одна пожалованная ему в России табакерка; но пришли воры и похитили и эту табакерку, оставив автору, однако, рукописи “Тристана и Изольды” и “Кольца Нибелунгов”. Таким образом, дела Вагнера шли все хуже и хуже; “Тристана и Изольду” не принимали ни на одну сцену, средств к жизни не было никаких, надежд на будущее тоже, и скоро должно было наступить время, когда не могла не дрогнуть даже и такая железная натура, как Вагнер. И он действительно дрогнул. Рихард Вагнер решил бежать из Вены, да и как бежать – от долгов!

Вагнер имел большой талант, еще большую энергию, ему было в это время уже 50 лет и при всем том он принужден был бежать из того общества, в котором имел все права на уважение и самую почетную роль...

Только случай выручил нашего несчастного композитора. В 1864 году умер Максимилиан, король Баварский, и в марте этого года на баварский престол вступил известный Людовик II. Это был 19-летний юноша, мечтатель и мистик, восторженный поклонник “национального драматического искусства” и теорий Вагнера в особенности. “Лоэнгрином” он, как известно, просто бредил, и таким образом, судьба нашего маэстро была в дальнейшем более или менее обеспечена. Однако без курьезов дело, разумеется, и тут не обошлось. Тотчас по вступлении на престол молодой король послал к Вагнеру своего личного секретаря с самым лестным приглашением прибыть в столицу Баварии. Но наш маэстро уже успел уложиться и убежал из Вены, имея все поводы опасаться еще и погони. Свой путь он направил сначала в Швейцарию, но по дороге свернул на Штутгардт, где обещал ему приют старинный приятель его, капельмейстер Эккерт. Между тем баварский посланец гнался за ним по пятам и наконец настиг его в Штутгардте. Можно представить себе, что должен был почувствовать несчастный беглец, когда прочитал письмо короля: теперь он был спасен и теперь же должны были осуществиться все его артистические планы. Немного дней спустя Вагнер уже въехал в Мюнхен, где баварский король встретил его самым радушным образом и тотчас же назначил ему пенсию.

Деятельность Вагнера в Баварии была очень разнообразна. Сильный поддержкой короля, он теперь стал действовать не стесняясь и проводить свои планы и начинания – прежние и новые. Так, вскоре же после приезда в Мюнхен он занялся, по соглашению с королем, реорганизацией мюнхенской консерватории по плану, некогда им выработанному еще в Дрездене. Для “Нибелунгов” задумано было выстроить особый театр, и даже велись об этом переговоры с архитектором Семпером, которого вызвали в Мюнхен. Готовилась постановка “Тристана и Изольды”, для чего выписывались из разных мест Германии артисты-исполнители, могущие удовлетворить взыскательного автора. И Ганс Бюлов, любимый ученик и поклонник Вагнера, тоже был вызван в Мюнхен и даже получил какую-то придворную должность.

А в ожидании постановки “Тристана и Изольды” в Мюнхене давался “Тангейзер”, был вновь поставлен на сцену “Моряк-скиталец” и давались концерты с исключительно вагнеровской программой. Вагнер хотел приучить публику к своей музыке и таким образом подготовить успех для своей новой оперы. Впрочем, для достижения последней цели он принял и некоторые другие меры, а именно: решил, что в театр на представление “Тристана” будет иметь доступ только публика, сочувствующая автору. Так, в апреле 1865 года в некоторых венских газетах появилось письмо Вагнера под заглавием “Приглашение моим друзьям”; это “Приглашение” созывало со всего света друзей композитора к предстоящим представлениям или, как он их теперь называл, “праздничным сценическим представлениям”, “сценическим праздникам” (Buhnenfestspiel). 10 июня 1865 года наконец начались эти “сценические празднества”.

Их было всего четыре. Они были действительно образцовыми представлениями во всех отношениях: и по исполнению, и по грандиозности обстановки, и по затратам, каких стоила казне эта опера. Дирижировал все четыре раза Ганс Бюлов, а залу театра наполняла только избранная публика, действительно вполне дружественная автору. При таких условиях нужно ли говорить, что получился полнейший успех? Громом рукоплесканий отзывалась “избранная” публика; король, присутствовавший на первых двух представлениях, аплодировал после каждого акта, овациям конца не было, и отзвуки этих оваций разлетелись по всем концам Европы; у нас они доставили Вагнеру группу восторженных почитателей и, может быть, сочувствие некоторой части публики, во Франции же произвели обратное действие: там очень смеялись над мюнхенской “избранной” публикой, над этими “сценическими празднествами” с заранее гарантированным успехом и над новой манерой создавать себе популярность.