Раиса Азарх - У великих истоков

Скорее бы!..

На дорожку выходит стадо. На шеях у коров подвязаны колокольчики.

Пережитое волнение разряжается громким смехом. Эхо подхватывает его и несет по лесу.

Вперед! Перехожу в галоп. Такая встреча — хорошее предзнаменование. Белых близко нет, иначе стадо не пробиралось бы так лениво.

Скорее бы деревня Верблюжья! Девятая верста — половина дороги. На пятнадцатой, по рассказам, будет большая поляна, к ней надо подъехать незаметно. Оттуда до деревни всего три версты, да и в лесу начнутся прогалины.

И сразу дорога кажется шире, светлее.

На тринадцатой версте меня догоняют несколько верховых. А на четырнадцатой, когда главный массив уже пройден, подлетели наиболее шумливые. Они скачут рядом, пытаются заговорить, лица смущенные, виноватые. Быстро завязывается дружеская беседа, будто ничего не произошло.

К полянке выскочили организованно. «Льюисы» и карабины на седлах взяты наизготовку.

Никого!

Галопом на пригорок, где расположена деревня.

Тут уже мне приходится сдерживать воинственный пыл «гусар».

Деревня пустынна. Все живое притаилось. Белые, оказывается, прошли здесь несколько часов назад.

В полк мчатся наши гонцы. Через несколько часов володарцы благополучно добираются до Верблюжьей.

Чуть забрезжил рассвет — мы рассмотрели в бинокль неприятельские окопы на противоположном пригорке. Белые спешно укрепляли холмы вокруг Якшур-Бодьи. Здесь была подготовлена их линия обороны.

Мы окапываемся на высоте у деревушки. Между нами и неприятелем только долина. Здесь и произойдет стычка.

Еще затемно поехали проверять сторожевое охранение.

Кругом все в инее.

— Эх, и пробирает! — пританцовывает, хукая на руки, разведчик-подросток. — Шинелишек никоторых, а морозец пощипывает!

— Якшур-Бодью займем, тогда и с обмундированием разберемся.

— Табачку бы, хоть на затяжку. Листья курим…

Все утро шла ленивая перестрелка. В штаб настрочили донесение: «Приказ выполнен. Идем на Якшур-Бодью».

Разведка сообщила: главные силы противника сконцентрированы на подступах к Якшур-Бодье. К ним на подмогу спешат части из Ижевска, идет ударная дивизия белых.

Появились перебежчики, в большинстве местные крестьяне. Разослали их гонцами в окрестные деревни — собирать сходы, выносить постановления, чтобы те, кто мобилизован белыми, сдавали оружие, расходились по домам.

Захвачено донесение — рапорт командира 2-го Ижевского полка мятежников о том, что у красных появилась сильная конница. Сообщая, что на его участок переброшена целая дивизия красных, он срочно требует подкрепления.

Со штабом связи еще нет. И все же решили выступать. Нельзя ждать пока противник получит помощь.

Из Верблюжьей вышли на рассвете. До Якшур-Бодьи пятнадцать верст. Кругом укрепленные пригорки. Движемся развернутым фронтом, чтобы не оказаться в кольце.

«Гусары» впереди, теперь они готовы в огонь и в воду…

Проехали перелесок. Только выскочили на полянку — зацокали пули, зататакали пулеметы, по тылам бухнула артиллерия. Нас ждали или мы упредили атаку противника?

Спешились и залегли у дороги. Все роты в движении. Видно, как пехота огибает пригорок. За ним, вероятно, главные силы неприятеля.

— По коням, на дорогу! Внимание противника приковано к флангам. Дорога обстреливается слабее, — рванулся вперед командир сотни.

Мчимся уже по изгибу дороги. Вражеский наблюдатель засек нас. Ударила артиллерия. Ранено несколько человек. Дальше ехать нельзя. Залегли в канавах.

Снаряды ложатся все ближе.

Огонь артиллерии неожиданно ослабел. Это наша пехота обходит неприятельские орудия.

— Конница, вперед!

Взлетаем на пригорок и сразу за ним натыкаемся на батарею белых.

Обезумевшие ездовые хлещут коней, но запряжки неполные, и орудия остаются на месте.

— Сдавайтесь!

— Не трожь замки! — кричит один из конников, озверело размахивая шашкой. — Батарею взяли «гусары»!

— Шалишь! Мы обошли, мы взяли! — горячится командир 1-й роты володарцев.

Одно орудие все же ускакало под шумок.

«Гусары» ураганом врываются в Бодью. Ведут пленных. Трофеи — обоз со снарядами.

Сталкиваемся с Лунцем.

— Главное сейчас — не терять головы, не распылять свои силы, — волнуясь говорит он. — Думаю немедленно собрать всех. Преследовать врага в лесу бесполезно.

Удар оказался таким стремительным, что белые рассыпались по лесу. Увидев ситуацию, не растерялись, бросились по домам и мобилизованные белыми солдаты из местных жителей.

Якшур-Бодья — большое русское село. Много хороших построек, школа, больница.

Однако командование выбирает для базы бедную удмуртскую деревеньку по другую сторону моста, подальше от леса.

Отдаем строжайший приказ — не прикасаться к крестьянскому добру, не принимать даже угощения.

Мародера-санитара, ворвавшегося в зажиточную избу, расстреляли тут же на месте.

Мы потеряли семь человек убитыми. Двадцать восемь ранено. В школе уже развернут и работает лазарет.

Самое трудное впереди — удержать во что бы то ни стало занятые позиции. Якшур-Бодья — узел дорог, путь на Ижевск!

Телефонная связь с Игрой испорчена, быстро ее не поправить. Устанавливать полевые телефоны на пятьдесят пять километров, да еще по лесу, опасно.

Штаб разместился в чистой половине небольшой крестьянской избы.

Здесь уже полный порядок, четко работает аппарат, трещат телефоны.

Заставы непрерывно доносят о положении. Они получают данные от разведчиков, которые проникают в неприятельский тыл. Заставы — наши глаза и уши. Сигнализируют то одна, то другая.

Телефонист надрывается у аппарата.

— Повторите, — просит Лунц. — Что, что? Группа численностью в несколько десятков человек? Просят парламентеров? Высылайте, но вооруженных близко не подпускать. Еду сам.

Я заменяю Лунца.

Звонят с заставы, расположенной с левой стороны, у леса:

— Показались неизвестные, машут белым платком.

— Подпустите! Сколько человек? Около ста? Шлите в штаб!

К ночи в плен добровольно сдается около трехсот человек — это работа наших агитаторов.

Перебежчиков становится слишком много. Они заполнили Бодью. Просят разрешения остаться у нас. Момент ответственный.

Нам не нужны неустойчивые элементы. Предлагаем перебежчикам расходиться по домам.

…Спустя день выясняется: полк отрезан. Но причин для уныния нет.

Подкрепления, вышедшие из Ижевска на помощь белым, не подоспели к бою и остановились у главного тракта. Противник разлагается на наших глазах. Силы его тают. Перебежчики рассказывают: офицеры объясняют победу красных тем, что под Бодью стянуты целые корпуса.