Питер Грин - Александр Македонский. Царь четырех сторон света

Все это выглядит весьма великодушным, но по сути одни марионеточные правители были заменены другими. Кроме того, несмотря на захват сардской казны (большая часть ее, вероятно, пошла на уплату долгов), Александру все же не хватало наличных денег. Совсем отменить дань он в то время не мог себе позволить, но мог назвать ее как-то иначе. Царь требовал, чтобы «освобожденные» греческие города присоединялись к Эллинскому союзу. Раз так, то по договору они были обязаны платить «взносы» на ведение общеэллинской войны. Можно не сомневаться, что теперь они должны были платить не меньше, чем выплачивали персам в виде дани.

Парменион также получил указания укрепить оборону ионийского побережья на случай нападения персидского флота. Эти предосторожности, как выяснилось, вовсе не были излишними.

Стало известно, что из Карии к Милету отплыли флотилии царя Персии. Незадолго до того командир милетского гарнизона, считая свое положение безнадежным, прислал Александру письмо с предложением о капитуляции. Но теперь он вдруг передумал. Царю следовало действовать быстро. Флот союза сразу отплыл из Эфеса. Если бы ему удалось достичь Милета раньше персов, город и гавань были бы защищены. Пармениона и Алкимаха срочно отозвали. Но Александр, похоже, выступил в поход с наличным войском (около 15 000 человек оставались на гарнизонной службе), не дождавшись возвращения своего помощника.

Никанор, командующий греческим флотом, поставил свои корабли на якорь за три дня до прихода персов; у него было 160 кораблей, а у персов – 400, но оборонительную позицию на острове Ладэ он занял отличную. Сам Александр также достиг Милета вовремя и усилил оборону острова хорошим гарнизоном.

Персы вынуждены были оставить свои корабли у Микале, на уязвимой позиции. К тому же они были отрезаны от путей снабжения продовольствием и пресной водой, так как Александр поставил заслон в устье Меандра, чтобы воспрепятствовать высадке персидских интендантских частей. Он уже овладел внешним городом и готовился к штурму акрополя.

Правитель Милета отправил к Александру парламентера с предложением свободного пользования портом и свободного входа в город как для македонян, так и для персов, если царь снимет осаду. Царь отверг эти предложения, и началась осада города. Флот союза блокировал вход в гавань, чтобы защитники Милета не могли получить помощь от персов, а македонские осадные машины начали крушить городские стены. Когда образовались пробоины, македоняне ворвались в город. Часть гарнизона, в том числе 300 наемников, бежали на один из островков, остальные сдались.

Александр, следуя новой политике, милостиво обошелся с гражданами Милета, хотя всех иностранцев, попавших в его руки, продали в рабство. Греческих наемников он предложил пощадить, как говорят, «тронутый их мужеством и стойкостью», при условии, что они перейдут к нему на службу. Некоторое время персидский флот еще находился в районе Милета, ожидая возможности спровоцировать столкновение, но произошло лишь несколько мелких стычек. Наконец, поскольку персы по-прежнему были отрезаны от всех береговых источников снабжения, они сами почувствовали себя в осаде. Кончилось тем, что персидские корабли отплыли в Галикарнас, где персы создали новую линию обороны. Угроза с их стороны оставалась. В этих обстоятельствах Александр принял решение расформировать флот и бросить все силы на военную кампанию на суше. Афинское морское подразделение и еще несколько кораблей он сохранил для транспортного обслуживания, как и флотилию на Дарданеллах. Основной же части контингента союзного флота было выплачено жалованье, и моряков отправили на родину.

Александр сознательно шел на огромный риск. Флот Дария вполне мог совершать рейды на Грецию, мог перерезать коммуникации македонян, причинить им немало неприятностей на Эгейском море. Имея 400 финикийских кораблей, персы вполне могли инспирировать в Греции мятеж, оказав ему поддержку, и тогда шансы Александра в борьбе против Дария свелись бы к минимуму. Но Александр так мало доверял греческим союзникам (и не без оснований), что готов был скорее пойти на риск поражения, чем довериться греческому флоту. Кроме того, он (опять же не без оснований) рассчитывал на то, что полисы Эллады в принципе не способны на согласованные действия, хотя бы и по защите своей свободы.

После Милета

После взятия Милета остатки персидских военных сил отошли в Галикарнас, хорошо укрепленный город с первоклассной гаванью, способный выдержать длительную осаду. Персидский царь назначил Мемнона смотрителем Нижней Азии и начальником флота. Галикарнас стоял прямо на пути армии Александра.

Македоняне подошли с северо-востока, став лагерем в полумиле от Миласийских ворот. Осмотрев городские укрепления, Александр пришел к неутешительным для себя выводам. Со стороны суши город был обнесен мощными стенами с башнями на равных расстояниях и окружен рвом шириной сорок пять футов и глубиной двадцать футов. Было там также не менее трех самостоятельных укрепленных цитаделей, способных долго держаться и после падения города. Одна стояла на старом акрополе как северо-западный бастион, две другие, крепость Саламик и укрепление на островке Арконес, защищали вход в гавань. Теперь здесь находился и флот персидского царя.

Так как Александр обезлюдил собственный флот, он не мог установить блокаду с моря, а следовательно, Галикарнас едва ли можно было взять измором. Осадные машины еще не были доставлены. Пока не прибыли транспортные суда, пытавшиеся ускользнуть от финикийского флота, штурм не мог быть успешным. Наконец кораблям удалось пристать к пустынному участку побережья. После этого началась настоящая осада.

Наемники Мемнона были хорошо подготовлены и имели возможность обстреливать противника с крепостных стен. Несколько попыток штурма после жестокой борьбы были отбиты. Ночью, пока строители пытались заделать пробоины в стенах, Мемнон послал на вылазку отряд, имевший целью сжечь машины и осадные башни Александра. В результате ожесточенной схватки персам пришлось отступить, но около 300 македонян были тяжело ранены.

Александр перенес осадный состав на северную сторону города. Македонянам удалось сокрушить крепостной вал и две башни. Они предприняли новую попытку штурма, но неудачную, так как натолкнулись на внутреннюю заградительную стену. На следующий день Александр даже обратился к Мемнону с предложением о перемирии, чтобы получить тела погибших. Мемнон и другие военачальники, Оронтобат и два афинянина, Эфиальт и Трасибул, собрались на совет. Эфиальт заявил, что для спасения Галикарнаса необходимо самим предпринять наступление. Вместе они выработали, казалось, удачный план.