Ольга Соломатина - Женщины-легенды. Сильный слабый пол

Многие люди, искавшие поддержки президента, сначала шли к его жене, или, если дела становились плохи, обвиняли в первую очередь ее.

Со всех сторон Абигайль критиковали за вмешательство в дела мужа, за то, что она выходила далеко за рамки, отведенные ее полу. Один из оппонентов Джона Адамса А. Галлатин с ехидством описывал свой визит «ко двору» (в дом Адамсов), где он слушал «соображения ее величества» о расколе между республиканцами и федералистами. Она «прямо миссис президент, – желчно заметил Галлатин, – только не Соединенных Штатов, а партийной фракции». В период президентства Джона Адамса появилось немало карикатур и сатирических куплетов про его жену.

Но никакая критика не могла уменьшить усилия Абигайль в помощи мужу всеми доступными ей средствами. Она оградила его от всех домашних забот, включая проблемы их уже взрослых детей. Власть не вскружила ей голову, она продолжала вести привычный строгий образ жизни. В письме к своим сестрам она описала свой день: «Я встаю в пять утра, затем до 12 часов вместе со слугами занимаюсь домашними делами. Затем, переодевшись, принимаю посетителей до трех часов дня. После обеда уезжаю либо по делам, либо на прогулку. В семь вечера удаляюсь в свою комнату». В связи с большой инфляцией ей постоянно приходилось решать финансовые проблемы, связанные с официальными приемами. Она с гордостью рассказывала своей сестре, как ей удалось достойно при малых средствах организовать традиционный торжественный прием в честь Дня независимости – 4 июля 1797 года, обеспечив гостей необходимым количеством угощения. Когда же ей пришлось переехать в новую столицу на берегу Потомака, то, выразив неудовольствие «недостроенным городом, который является городом только по названию, а на самом деле – самой грязной дырой, которую она когда-либо видела», и недостроенным домом, она деятельно взялась за приведение Белого дома в состояние, пригодное для жизни. Но едва успела семья Адамс поселиться в новой резиденции, как итоги выборов 1800 года сообщили, что пора покинуть ее. «Обстоятельства для нас сложились так», пишет она, что «мы уходим из общественной жизни. Но мои привычки, образование, наклонности не позволили мне превратить мой образ жизни в роскошный… И если я не вошла с достоинством, то по крайней мере ухожу с легкостью, что является гораздо более трудной задачей».

В 1801 году Адамсы вернулись в красивый удобный дом, купленный в Брентри Абигайль и названный ею «Квинси», где в течение 17 лет наслаждались ежедневным общением друг с другом, в котором им так долго отказывала жизнь. Сюда Абигайль вернулась глубоко разочарованная и полная мрачных предчувствий того, что «Америка начала погружаться в апатию, косность, изнеженность и безумие». «Народу необходимо, – считала она, – периодическое серьезное бичевание, чтобы он остался счастливой нацией, избранной Господом». По ее мнению, «американцы начали падать с высокого положения, на которое возвели их первые лидеры государства».

Пока она продолжала чувствовать себя оскорбленной и раздраженной по поводу нового курса республики и отречения электората от Джона, экс-президент был спокоен и находился в хорошем расположении духа. Абигайль в это время писала сыну: «Твой отец наблюдает и переносит это с полным безразличием, он не озлобился на них, а смотрит со спокойствием, сожалением и состраданием». Джон Адамс увлекся чтением романов и «наслаждался ими, как юная девушка», предоставив жене привычную для нее главную роль в управлении семьей и фермой, тем более что она считала, что никто не сможет сделать это лучше нее. При этом Абигайль продолжала принимать живое участие в общественных делах: вела активную переписку с государственными деятелями, с которыми дружила, высказывая мнения о правителях и их действиях.

Но постепенно Абигайль все больше одолевали болезни, в последние годы жизни она страдала от ревматизма, бессонницы и рожистого воспаления кожи. Умерла она в возрасте 74 лет в 1818 году.

За 21 год до этого печального, но закономерного и в общем-то даже своевременного события, в то время, когда миссис Адамс так радовалась, что ей удается за мизерные деньги устраивать приемы в Белом доме, в 1797 году умерла еще одна героиня нашей троицы первых феминисток – Мэри Уолстонкрафт. Нет слов, до чего же это было несправедливо для женщины, которая узнала множество мытарств и впервые в своей жизни стала по-настоящему счастлива. Тем более что пройдет совсем немного времени, и врачи придумают антибиотики, которые будут спасать множество жизней от такой распространенной во времена Мэри причины смерти, как заражение крови.

После смерти писательницы ее безутешный муж Уильям Годвин издал мемуары о своей жене, женщине без предрассудков, чем невольно повредил ее репутации. Многие десятилетия работы Мэри благовоспитанным женщинам читать считалось неприличным. Однако с усилением феминистского движения в начале XX века взгляды Уолстонкрафт на женские права и критика типичного представления о женственности становились все более важными. Сегодня Уолстонкрафт считается одним из первых феминистских философов, а ее жизнь и работы оказали большое влияние на многих борцов за права женщин.

К критике Мэри Уолстонкрафт при жизни было не привыкать. В 1792 году вышло ее знаменитое эссе «Защита прав женщины», в котором Мэри утверждала, что женщины не стоят на более низкой ступени эволюции, чем мужчины, но порой кажутся такими из-за недостатка образования. Писательница предложила рассматривать и мужчин, и женщин как разумных существ и представила общественный строй, основанный на разуме. Но ее идеи тут же назвали абсурдными, а Томас Тейлор, кембриджский философ, написал пародию на эссе – «Защита прав животных», где резонно доказывал: если уж начинать разговор о равноправии, то рано или поздно придется давать права и лошадям, и кошкам, и собакам.

Какими бы абсурдными нападки на идеи Мэри Уолстонкрафт ни казались сейчас, среди широкой публики и особенно у феминисток события личной жизни этой женщины получили более широкую известность, чем ее произведения. Причиной тому – их необычность и скандальность, особенно для того времени. После двух неудачных романов с Генри Фюзели и Гилбертом Имлеем Уолстонкрафт вышла замуж за Уильяма Годвина, философа, предтечу анархистского движения. Их дочь Мэри Шелли известна как автор романа «Франкенштейн».

Фюзели был женат, но это обстоятельство не помешало Мэри предложить ему платоническое сожительство втроем. Жена Фюзели предложение оценила, запретив мужу встречаться с мисс Уолстонкрафт.