Маргарита Смородинская - Маяковский и Брик. История великой любви в письмах

Я тебе послал прошлое письмо – издательское. Судя по левиному письму, ты его не получила – на всякий случай шлю тебе еще «Доклад<ную> записку». Сейчас в Госиздате Галина Константиновна сильно поможет с учебниками.

Приехал Витя Хлебников: в одной рубашке! Одели его и обули. У него длинная борода – хороший вид, только чересчур интеллигентный.

Я был убежден, что ты к новому году приедешь, и теперь весь разочароват.

Пиши скорее. Целую тебя, моя дорогая деточка.

Я твой

В. Маяковский – Л. Брик

<1 января 1922 г. Москва – Рига>

№ 20

Дорогой Дорогой Лиленок

Наконец я получил твои два письма. Зарадовался страшно! Первое – о нежитье Оськи (чудачка!) а второе о том что шлешь большое в понедельник (там же о «жалованьи» сейчас же по получении займусь во всю. Убежден что поставлю)

Ты себе и представить не можешь до чего я твоим письмам радуюсь. Хожу торжественный и посылаю к чертям всех знакомых. Я живу так —!) скучаю скучаю и скучаю без тебя 2) Пишу (только сейчас стал серьезно. Уладились дела) 3) Играю 4) остальное

8<-го> выступаю в Политехническом «Вечер моей сатиры». А после там же с Оськой – «Чистка поэтов». Оля тебя страшно благодарит. Мы тоже все тобою облагодетельствованы прямо ты растрогиваешь. Замечательный ты человек Кися. Люблю тебя одну. Я твой ждущий

<щен>

Целую Целую Целую

Твой Щен

Как ты живешь? Я ничего о тебе не знаю!

В. Маяковский – Л. Брик

<Перв. пол. января 1922 г. Москва – Рига>

Дорогой Мой Милый Мой Любимый Мой Лилятик!

Я люблю тебя. Жду тебя целую тебя. Тоскую без тебя ужасно ужасно. Письмо напишу тебе отдельно. Люблю.

Твой Твой Твой

Шлем тебе

немножко деньгов.

Л. Брик – В. Маяковскому

<Начало января 1922 г. Рига – Москва>

Володик,

Юлия Григорьевна Льенар рассказала мне о том, как ты напиваешься до рвоты и влюблен в младшую Гинзбург, как ты пристаешь к ней и ездишь с ней в нежных позах по улицам. Ты знаешь как я к этому отношусь.

Через две недели я буду в Москве и сделаю по отношению к тебе вид, что я ни о чем не знаю. Но требую: чтобы все, что мне может не понравиться, было абсолютно ликвидировано.

Чтобы не было ни единого телефонного звонка и т. п. Если все это не будет исполнено до самой мелкой мелочи – мне придется расстаться с тобой, что мне совсем не хочется, от того что я тебя люблю. Хорошо же ты выполняешь условия: «не напиваться» и «ждать». Я до сих пор выполнила и то и другое. Дальше – видно будет.

Ужасная сволочь эта Юлия Григорьевна! Злая баба!

Я совсем не хотела знать правду и ни о чем ее не спрашивала!

Не огорчайся!

Если ты все таки любишь меня, то сделай все так, как я велю и забудем.

Целую тебя.

Лиля

Л. Брик – В. Маяковскому, О. Брику

<Начало января 1922 г. Рига – Москва >

Осик и Володик,

Посылаю вам письмо № 1, не перечитывая его – лень! Несмотря на то, что оно значительно устарело.

У меня была Юлия Григорьевна Льенар. С первого раза она мне совершенно не понравилась. Судя по ее рассказам, живете вы очень весело, у вас много новых знакомых дам и я за вас рада. Называет она всех вас «своей компанией» и «Ося, Володя» по именам. Вы конечно понимаете, что, несмотря на то, что я очень радуюсь что вы так веселитесь – вам перед моим приездом придется открыть все окна и произвести дезинфекцию.

Такие микробы как Боба и дамы типа Юлии Григорьевны, так же как и клопы в стенах должны быть радикально истреблены.

Вообще я категорически против нового курса экономической политики! Имейте это в виду!!

Через 2 недели я буду в Москве. Я ужасно этому рада!

Напишите что вам больше всего нужно. Пишите, не заботясь о том – дорого или дешево. Что смогу – куплю.

Месяца через два я очевидно смогу поехать в Берлин или Вену. Все расскажу.

Лиля и Осип Брики, Роман Якобсон, Владимир Маяковский. Июль, 1923 г.

Товарища Брамсона (с кот. вы познакомили меня в Москве на вокзале) примите замечательно – он очень смешной и милый мальчик. Если он достанет мороженицу, то накормите его мороженым до отвалу! Один у него порок – он страшный спорщик!

Шить костюмы подождите. Я привезу еще материй – тогда выберем.

Осик! Немедленно напиши маме за посылку письмо и пришли мне – я переправлю в Лондон. Обязательно пойди к Циле Яковлевне! Если к моему приезду твои зубики не будут в порядке – разнесу! Я вижу вы в панике!!!

Передайте посылочки Рите и Малкину. Если Малкин уехал – съеште сами. Хотелось бы застать его в Москве.

Я телеграфирую вам о дне приезда. Будет хорошо, если достанете к вокзалу грузовичок, тк кк надеюсь привести много провизии.

«Вместо докладной записки» получила. Она весьма удовлетворительна: Все дело должно вестись как можно официальнее. Должны быть заказы от учреждения или от книжных магазинов на соответствующих бланках.

Я постараюсь привести издателя в Москву. Это было бы лучше всего. А то надоела письменная волынка!

Посылаю вам пока только пятнадцать тысяч марок. «Для того, чтобы сделать начало», как говорит издатель. Как только пришлешь заказ – вышлем остальное.

От того, как скоро вышлешь заказ, зависит и мой приезд. Хочу во что бы то ни стало организовать это дело.

СКОРЕЕ!!!!

Лиля <кошечка>

В. Маяковский – Л. Брик

<9 января 1922 г. Москва – Рига >

№ 20

Дорогой Лилечек

Получил твое письмо о моем времяпрепровождении. Информация тенденциознейшая. В натуре все это чушь фантастическая. Но пока что я на всякий случай сильно загрустил. Одно утешенье – с первого знакомства я и сам убедился и других убеждал что баба эта дрянь страшная, не верил мне только Лева, а теперь с твоей помощью убедился и он. Я не больше чем ты из «этой компании».

Чушь то чушь а огорчился я очень. В четверг пошлю длинное письмище.

В четверг едет Эльберт. Славный малый!

В четверг же пришлю максимум об издательстве.

Целую тебя, милая и родная, жду тебя.

Твой

В. Маяковский – Л. Брик

<10 января 1922 г. Москва – Рига>

Дорогой мой и любимый Лилек

Получил два твоих неприятных письма. Грустно очень. Особенно последнее. В первом ты только погрозилась «А там видно будет». В последнем же нет уже твоих обычных «Ваша» и «жду» и т. д. Неужели сплетни сволочной бабы достаточно чтобы так быстро стать чужой?

Конечно я не буду хвастаться что я живу как затворник. Хожу и в гости и в театры, и гуляю и провожаю. Но у меня нет никакого романа нет и не было.

Никакие мои отношения не выходят из пределов балдежа. Что же касается до Гинзбургов и до младших и до старших то они не плохой народ но так как я нашел биллиардную то в последнее время видеться с ними не приходится совсем.